Раб из нашего времени. Книга двенадцатая. Затерянный город, или Каждому свое - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Иванович cтр.№ 54

– Было не раз упомянуто царство Трилистье. Так, может, это оно и есть, обозначенное теми самыми тремя листиками?

– Нет, отдельные государства никак не обозначаются в системе порталов. Только весь мир. А Трилистье входит в состав мира Трех Щитов. Символика – аналогичная.

О том, что у нас вообще и грозди миров разные, я даже не заикался. Нет смысла, и не до того было. Настраивался на очередную экстремальную посадку. Если и тут только одна из четырех «крыш» взлетит, да с такой же «мягкой» посадкой, то мои треволнения имели под собой веские основания.

Усевшись за рычаги первой платформы, почувствовал себя неуютно. Это – если мягко выражаться. А на самом деле бессовестно трусил. Все мне представлялась жуткая картина: платформа чуть приподнимается и сдвигается в сторону. Затем резко начинает падать вниз, ударяясь краем о башню и переворачиваясь вверх дном. Ну и напоследок меня накрывает сверху всем массивом древнего устройства, и от меня остается лишь мокрое пятнышко.

– Ну и чего ты там замер? – пытался меня морально поддержать по связи Найденов. – Может, тебе марш бравурный спеть «Прощание славянки»? Или что-нибудь из Высоцкого? Например: «Я Як-истребитель!»

И очень похоже затянул последнюю строчку легендарной песни:

– Ми-иррр вашему дом-му!

Может, песня и помогла? Или какие иные исторические совпадения? Но здешний двигатель, кажется, оказался в идеальном состоянии. Он словно сам пел шумом ветра, комариным звоном и приятным на звук гулом. Точно так же уверенно и спокойно работают авиационные двигатели.

Да и «прилипания» не чувствовалось к посадочному столу, словно еще вчера данное устройство использовалось для полета. Взлетела вся масса плавно, без рывков, а потом послушно замерла в одной точке, чутко реагируя на мои манипуляции. Но именно в тот момент я понял, что с данного места вижу только дальние перспективы полета, а то, что рядом, загораживают края платформы.

– Как же пилот паркуется на вершину данной башни? – заговорил я вслух. – Или здесь причаливание происходит в автоматическом режиме?

– Скорей всего, магические структуры помогают! – отозвался Леня со своей точки наблюдения. – Или на углах, возле штоков, стоит по стюарду. Или по матросу… Но ты не паникуй, я подкорректирую. Сдавай чуток вперед…

Связь и тут оказалась краеугольной. Без нее я бы не справился. А так, по подсказкам с земли, сдвинулся куда следует, выровнял страдающий излишней инерцией агрегат и стал плавно садиться прямо на площадь.

В финале, когда до земли оставалось меньше десяти метров, друг не удержался от восторженного вопля:

– Ну точно, автоматика! Или это ты опоры выдвинул?

– Не-а, ничего не трогал и не выдвигал…

– Четыре мощных лапы по углам, с тарелями на концах! Красота!

Посадка прошла мягко, скорей всего, некие магические структуры и этот процесс брали под свой контроль. Платформа застыла в метре от мостовой, я выключил двигатель и вытер пот со лба со словами:

– Приехали!.. Можно даже личное имя такому аппарату присвоить, заслужил…

– Есть! Есть это слово в нашем лексиконе! – Найденов уже вместе со всеми подбегал к устройству. – Пятка! От цифры «пять», и проверочное – «пятка», которой устойчиво отталкиваются от земли перед прыжком в небо.

– Еще есть слово похуже – это «пятиться», – не согласился я, чувствуя в себе все еще бушующий адреналин, без остатка поглотивший флюиды прежнего страха. – Так что лучше пусть будет что-то легкое и надежное, например «Ласточка». И высоко летает, и проворно.

– Тебе видней, хоть «Конкордом» назови.

Вот так и получила самая исправная платформа свое легкое, воздушное имя.

– А вдруг здесь все такие? В смысле: исправные? – И неожиданно для самого себя я принял решение: – Так что бегу-ка я сразу в следующую башню!

Команда проводила меня до угла, где и осталась для последующей корректировки. Причем никто меня не уговаривал отказаться от полетов. Неужели все думали, как Руд, прошептавший на ухо старшей сестре:

– Ух, здорово! У нас у каждого будет по личной летающей платформе! Вот тогда мы полетаем! – на что я только с сомнением мотнул головой и саркастически хмыкнул.

Понятно, что действительность внесла свои коррективы в подобные, скорей всего несбыточные, планы. Платформа под номером шесть не выпустила лапы при посадке. Повисела с минуту над мостовой да и грохнулась на нее с пятиметровой высоты. После чего к звону магического двигателя добавился посторонний шум, и я выключил его от греха подальше. Если очень прижмет, можно и полететь на данной штуковине, но только в самом крайнем безвыходном случае.

Седьмая – лапы выпустила и села вроде мягко, но тут же сразу вся система управления потухла, словно иссякла собранная за столетия энергия. Бывает такое в данном городе? Да сплошь и рядом!

Ну а восьмая платформа попала в катастрофу. Словно наваждение какое-то: там четвертая и здесь четвертая. Правда, степень разрушения и сила удара не шли ни в какое сравнение с первой катастрофой. Автоматика выпустила лапы за десять метров до мостовой, но!.. Только две, с одной стороны. И после этого двигатель потух. То ли тоже Бобик издох, то ли тоже бензин кончился.

А с десяти метров падать оказалось ну совсем неприятно. Я хоть и привстал с кресла, чтобы позвоночник не поломать или копчик, но все равно так ударило, что чуть голова в трусы не провалилась, а потом еще и отдачей подкинуло метра на четыре вверх и в сторону. Как раз в ту, где не было лап.

И ко всему прочему, платформа банально раскололась пополам, на линии наибольшего напряжения при ударе. Из внутренностей вывалились мелкие детали, всякие гнутые штуковины, сетки, решетки. Взлетел сноп искр, бахнуло с десяток малых молний, и вверх пахнуло несколько клубов дыма. Благо, что никакого ракетного топлива здесь не было и в помине, а потому ничего не взорвалось, не загорелось.

Подбежавший Леня, лишь убедившись, что я цел и невредим, возобновил свои шутки:

– Господин Дубровский! Да вы еще и парковаться должным образом не умеете? Тут вам простым штрафом уже и не отделаться!

Маски мы с ним сняли, разговаривали во всеуслышание.

– Чем на этот раз придется откупаться? – бормотал я, подбираясь по мостовой к разлому и аккуратно заглядывая в него. – Эко тут все покорежило! И рассыпалось…

Толщина платформы чуть ли не четыре метра, и внутренности, прежде мною на такую глубину не просматриваемые, теперь открывались во всей красе и несуразной загадочности.

– Ого! Сколько тут магии! – не удержался Руд.

Но Багдран его сразу осадил:

– Здесь есть и сложная механика. Только стократно совершенней, чем стальные големы измененных. Ты только посмотри на металлические детали, я и не представлял, что подобные существуют.

Пришлось притормаживать парня, хватая его за руку. Иначе он уже проскользнул бы внутрь разлома: