Дженнифер. Обитель скорби - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Хорунжий cтр.№ 28

– А в чем состоит такое… лечение? – осторожно спросила она, обращаясь к доктору, но глядя почему-то на попугая. Грузная белая птица показалась ей зловещей.

– Ну, скажем так, это мое ноу-хау… – доктор улыбнулся, и его улыбка не понравилась Дженни. Во всем ощущался скрытый подтекст, которого она пока не понимала. – Это что-то вроде гипнотерапии. Один сеанс – и пациент чувствует себя и даже выглядит совсем по-другому. Он становится не только здоровым, но и сильным.

– Как Джек? – вдруг само собой сорвалось с уст Дженни, и доктор удивленно приподнял брови.

– Да, как Джек, – осторожно ответил он.

– И как… Оливия? – еще тише спросила Дженнифер. Она сейчас, возможно, рисковала, но знать правду было важнее.

– Хм… А ты знаешь больше, чем следовало бы, – промолвил Руфф. – Ладно, тогда и я скажу больше, чем собирался. Мне нравится твоя смелость и твое любопытство. Думаю, от тебя будет больше пользы как от моей помощницы, а не пациентки. Я предлагаю тебе пройти один особый сеанс и стать частью нашей команды.

– А какова за все это… моя плата?

– Насколько мне известно, тебе принадлежит неплохой дом на улице Канталь… Ты откажешься от своего имущества. В пользу благотворительного фонда, возглавляемого мной, – лицо Руффа расплылось в ухмылке. – Я в курсе, что ты являешься единственной наследницей. Вернее, вступишь в свои права, когда станешь совершеннолетней.

– А если я… откажусь?

Он с деланным безразличием пожал плечами.

– Конечно же, ты имеешь на это право. И можешь оставаться обычной пациенткой, далее принимая лечение. Но ведь душевные заболевания – вещь очень ненадежная. И лечиться можно годами… А еще вероятны разного рода осложнения… – Руфф снова выразительно посмотрел на Дженнифер.

– Мне надо подумать.

– Конечно, это тоже твое право. Думай. Я тебя не ограничиваю во времени. А когда надумаешь, просто скажешь мне о своем решении. Хорошо?

Дженни, кивнув, поднялась со своего кресла. Не оглядываясь на доктора, она пошла к двери, где ее уже ждал Лео. Схватив девушку под локоть, словно они были закадычными друзьями, санитар повел ее к лифту.

«Так вот, чем занимается доктор Руфф! Путем шантажа, он заставляет пациентов передавать ему свое имущество… Наверняка не я первая в этой схеме, если Руфф говорит обо всем так легко. А в случае неповиновения… Что тогда? Он намекнул об осложнениях, случающихся в лечении. Да и такая «терапия» может длиться годами. Иначе говоря – пока он сам не захочет, мне отсюда не выбраться…»

Не в первый раз Дженнифер остро пожалела о том, что там, в огромном свободном мире, до сих пор не нашлось ни единого человека, кто волновался бы о ее судьбе…

Все продолжалось пока без изменений – таблетки, головокружения, полубредовые сны, и в них ей снова и снова мерещился то бурый волк, воющий в лесу, то ворон, долбящий клювом обледеневшее после ночных заморозков окно.

Белый снег покрыл дорожки во дворе, поэтому желтый свет фонаря по ночам казался еще более слабым.

Зимнее замедление жизни перешло и на всю больницу: меньше стало криков буйных и куда больше – безразличных взглядов пациентов, безвольно позволяющих санитарам возить себя на каталках. Они смотрели куда-то прямо перед собой, ничего не замечая вокруг. Казалось, души этих людей улетели в лучший, теплый мир, подобно перелетным птицам. Мир, в котором они кому-то были нужны…

Общаясь и дальше со своими друзьями, Дженнифер не без удивления узнавала подробности их историй. Раян сказал тогда правду – ни у кого из них, действительно, не было близких родственников. Или просто того, кто взял бы на себя заботу о не совсем здоровых молодых людях. Осторожно, чтобы не вызвать лишних вопросов, Дженни попыталась разузнать, не делал ли доктор Руфф им каких-либо предложений. Но ответы убедили ее в обратном – никто не слышал от врача ничего подобного. Неужели только ей выпала такая «честь»? Или она просто находится ближе прочих к выздоровлению и доктор поспешил перестраховаться?

Конечно, Дженнифер, ставшей сиротой, совсем не хотелось лишиться жилья. Должен быть другой выход – как обрести свободу без таких потерь… Об этом ли говорили ей Джек и Оливия? Неужто они тоже остались без гроша за душой и сейчас именно потому и жили в клинике?

Девушка хотела было расспросить Джека, но он просто ушел от разговора, объяснив, что сейчас «не самый лучший момент». Действительно, в последнее время повар становился все более раздражительным, и это затрудняло общение с ним.

Однако Дженнифер замечала и еще одно: с каждым днем, проведенным в больничных стенах, все меньше сил чувствовала она в себе, словно кто-то невидимый по капельке выпивал из нее жизнь. Будто паук, прячась в незримом темном царстве, отравленном собственным дыханием, заставлял ее сердце биться все медленнее, опутывая, словно липкой паутиной, тяжелым сном. И, если достаточно в ней увязнуть, из нее не выбраться, не вынырнуть наружу…

Она не торопилась с ответом доктору. Пока не увидела почтальона – снова. Он спускался по лестнице, осторожно шагая со ступеньки на ступеньку ногами, обутыми в большие меховые ботинки. Широкополая шляпа скрывала пышную седую шевелюру; небольшого роста аккуратный старичок, он по-прежнему походил на Санта-Клауса. Но, увидев его, Дженни почувствовала, как мгновенный озноб пробежал по ее спине и ледяные щупальца страха заползли под кожу. Вот он, вестник чьей-то смерти!

Почему-то, она больше не сомневалась: почтальон не мог принести обычное письмо или газету. Она ясно представила, как он достает из заплечной сумки там, перед дверью директора, плотный голубой конверт… И вскоре кто-то снова умрет.

Дженни решила не делиться новостью о почтальоне с Раяном; парень и так сник, словно скованный морозом молодой стебель; что-то надломленное ощущалось в нем. Даже говорить он стал тихим голосом, казалось, у него уже не хватало сил на то, чтобы произносить слова нормально.

Один раз она проснулась в палате от того, что услышала голоса – его и Джастина. Джастин плакал, как маленький потерявшийся ребенок, а Раян пытался его утешить. Ведь он и был потерявшимся – если забываешь себя, разве можно потеряться еще больше? Спокойным, тихим голосом Раян, будто знакомую сказку, рассказывал о победах и титулах Джастина, известного боксера. О толпах поклонников, которые сейчас забыли своего кумира. О том, каким отличным бойцом он был там, в своей другой жизни. И о том, что один неудачный бой оборвал эту жизнь и привел его сюда… Джастин, всхлипывая, слушал; и было невероятно жаль этого большого и сильного человека, вместе с ненадежной памятью потерявшего себя в качестве бойца.

Одиночество – вот те невидимые узы, связующие пятерых, таких непохожих друг на друга людей. Чувство, понятное им всем. И лишающее их будущего…

И сейчас, глядя вслед уходящему почтальону, Дженни вдруг приняла решение.

Доктора Руффа не оказалось на месте – по крайней мере, так сказал санитар, к которому она обратилась с просьбой отвести ее к главврачу.