Сверхчувствительная натура. Как преуспеть в безумном мире - читать онлайн книгу. Автор: Элейн Эйрон cтр.№ 45

Слово «призвание» поначалу употребляли применительно только к религиозной жизни. В остальном представители западной культуры поступали так же, как представители большинства других культур: занимались тем же, что и их родители. В Средние века человек мог быть дворянином, холопом, ремесленником и т. д. Поскольку в странах, где исповедовали католицизм, класс «королевских советников и священников», о котором я говорила в главе 1, официально соблюдал целибат, никто не принадлежал к этому классу по праву рождения. Это была единственная работа, к которой требовалось иметь призвание.

С началом Ренессанса и возвышением среднего класса в крупных городах у людей появилось больше свободы выбирать себе работу. Но идея о том, что для каждого человека существует одна подходящая работа, получила распространение совсем недавно. (Примерно в то же время, что и другая идея – о том, что у каждого из нас есть только один подходящий брачный партнер.) В то же время количество возможных профессий и занятий неуклонно росло, как и значение, а также трудности поиска подходящей работы каждым человеком.

Как уже было сказано в главе 1, более агрессивные мировые культуры, в том числе все западные общества, произрастают из начального общественного устройства, где люди делились на два класса: импульсивных и жестких «воинов и государей», с одной стороны, и более вдумчивых и образованных «священников, судей и королевских советников» – с другой. Я также говорила о том, что баланс этих двух классов важен для выживания подобных культур и что большинство СЧЛ естественным образом притягивает класс «королевских советников».

Но здесь, рассуждая о профессии, я не имею в виду, что все СЧЛ становятся учеными, богословами, психотерапевтами, консультантами или судьями, хотя перечисленные профессии относятся к классическим для «королевских советников». Какую бы стезю мы ни избрали, скорее всего, мы пойдем по ней не как «воин», а как «священник или советник» – во всех отношениях вдумчиво. (Подобную роль играл Мерлин в легендах о короле Артуре; такие же персонажи встречаются в большинстве индоевропейских эпосов.)

Если СЧЛ не занимают положение среди верхушки общества или организации, представителям класса «воинов» свойственно принимать импульсивные решения, не прислушиваться к интуиции, злоупотреблять силой и властью, в итоге они так и не сумеют войти в историю и наметить пути будущего. Это вовсе не попытка оскорбить их – такова их натура. Одно из практических следствий принадлежности к классу «советников» – то, что СЧЛ редко когда располагают достаточным образованием и опытом. (Я прибавила опыт потому, что иногда СЧЛ стремятся получить образование за счет опыта.) Чем разнообразнее наш опыт в пределах того, что разумно для нас (дельтапланеризм не обязателен), тем мудрее наши советы.

Образование СЧЛ также имеет значение для подкрепления нашего сдержанного и утонченного стиля. Я убеждена, что мы должны быть широко представлены в профессиях, которые традиционно считались нашими (преподавание, медицина, юриспруденция, искусства, наука, консультирование, религия и т. д.) и которые постепенно становятся владениями не-СЧЛ, что означает, что перечисленные социальные потребности удовлетворяются в стиле «воинов», то есть внимание уделяется только экспансии и прибыли.

Наше влияние «священников» ослабело отчасти потому, что мы утрачиваем уважение к себе. И в то же время сами эти профессии перестают пользоваться уважением без нашего сдержанного и более достойного вклада.

Ничто из сказанного не подразумевает, что менее чувствительные, чем мы, люди устроили некий ужасный заговор. Мир становится все сложнее, в нем возрастает раздражительность, и, естественно, в таких условиях не-СЧЛ процветают, по крайней мере поначалу. Но они не могут долго процветать без нас.

Итак, что можно сказать о вашей конкретной профессии? В соответствии с рассуждениями Карла Юнга я воспринимаю каждую жизнь как процесс индивидуации, поисков ответа на конкретный вопрос, ради которых мы появляемся на земле. Возможно, этот вопрос предок оставил без ответа, а вы теперь продолжаете искать его уже в манере, свойственной вашему поколению. Однако вопрос непрост, иначе поиски ответа не продолжались бы целую жизнь. Важно то, что работа над ним приносит душе глубокое удовлетворение.

Именно процесс индивидуации имел в виду знаток мифологии Джозеф Кэмпбелл, когда призывал студентов овладевать профессией, чтобы «следовать за своим счастьем». Он ясно давал понять, что не призывает заниматься тем, что легко или увлекательно в данный момент, – подразумевалась работа, которая представляется верным выбором, сама зовет вас. Иметь такую работу (а если очень повезет – еще и оплачиваемую) – одна из величайших радостей жизни.

Процесс индивидуации требует колоссальной чувствительности и интуиции – они помогают понять, что ты движешься по верному пути, ищешь ответ на правильный вопрос. Как сверхчувствительный человек, вы созданы для этого поиска, как гоночная яхта создана, чтобы подставлять паруса ветру. То есть призвание СЧЛ в широком смысле слова – быть внимательным в процессе поиска своего личного призвания.

Тут-то и возникает проблема: кто будет платить СЧЛ за поиски своего счастья? Как правило, я соглашаюсь с Юнгом, который всегда настаивал: финансово поддерживать людей нашего типа – большая ошибка. Если не вынуждать сверхчувствительного человека быть практичным, он утратит всякую связь с остальным миром. Станет пустословом, которого никто не слушает. Но как можно и зарабатывать деньги, и все-таки следовать своему призванию?

Один из способов – искать точку, в которой путь к нашему величайшему счастью пересекается с путем к удовлетворению величайших потребностей мира, иными словами, искать занятие, за которое охотно будут платить. В этой точке пересечения вы заработаете денег на то, чтобы заниматься своим любимым делом.

В действительности связь между призванием человека и работой, за которую ему платят, может быть довольно разнообразной и меняться в течение жизни. Иногда наша работа – это просто способ заработать деньги, а к своему призванию мы стремимся в свободное от нее время. Отличный пример – «теория относительности», которую Эйнштейн развивал, пока работал клерком в патентном бюро, радуясь возможности бездумно выполнять свои обязанности и без помех размышлять о том, что имело для него значение. Можно также найти или создать работу, которая способствует реализации нашего призвания и обеспечивает по меньшей мере адекватную оплату. Таких работ существует множество, как и тех, которые постепенно меняются с ростом опыта и углублением представлений о своем призвании.

Индивидуация – это прежде всего способность прислушиваться к своему внутреннему голосу или голосам, несмотря на все внутренние и наружные шумы. Некоторые из нас зацикливаются на чужих потребностях. Помимо действительных обязанностей, возможны общие представления о составляющих успеха – деньгах, престиже, защищенности. Окружающие способны оказывать на нас давление еще и потому, что мы невольно навлекаем на себя их неудовольствие.