Экзамен для гуманоидов - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Шалыгин cтр.№ 39

– Раз вы не хотите помочь Флоту, он сам позаботится о сохранении своих секретов, даже ценой позора…

…Несомненно, что среди членов экипажа или (менее вероятно) колонистов находятся агенты кочевников. Внедренной агентуры Флота пока не выявлено. Агентуры земных спецслужб, естественно, больше, чем необходимо. Ситуация мне прекрасно знакома: земляне абсолютно уверены в том, что являются первопроходцами дальнего космоса, героями неизведанных трасс и все такое прочее, хотя не забыли, что десяток лет назад их не просто поставили на место, а унизили… Я их понимаю, поскольку сам по происхождению обычный человек, однако назвать такой подход рациональным не могу.

На вопрос: «Почему так забеспокоились клайры?» прямого ответа я пока не нашел. Возможно, разработки Афанасьева не просто пересекаются с военными исследованиями Мобильного Флота, а полностью повторяют или даже опережают их. В любом случае Флот постарается сохранить тайну. Тем более что на звездолете находятся агенты кочевников. Это же полная катастрофа для военных! Ладно мы или спецслужба Совета Галактики (кто, интересно, представляет на «Ермаке» эту контору?), но разведка главного противника – это уж слишком.

В целом, несмотря на все еще действующий карантин, активность всех ветвей цивилизации Галактики на столь небольшом участке впечатляет. Особенно интригует запредельная конспирация. Нет ни малейших признаков шпионской деятельности. Посмотреть со стороны – бодрые и подготовленные космонавты. Колонистов я в расчет не беру, поскольку им предстоит весь полет пролежать морожеными тушками. Никакого интереса к закрытой информации. Все выжидают. В общем-то тактика верная; впереди полет, у каждой тройки по месяцу вахты. Времени, чтобы выудить всю необходимую информацию или, наоборот – навесить десяток каких-нибудь кодов, чтобы исключить доступ, предостаточно и у жаждущих украсть секреты амфибий и у стоящих на их пути клайров. Главное, чтобы противостояние не вылилось в противоборство. Я думаю, что моя задача должна заключаться в первую очередь в предотвращении конфликта…

К.

Тренировочный лагерь Первой Межзвездной экспедиции спал после утомительного дня крепким сном. Пение цикад и приглушенный шум близкого моря создавали приятный звуковой фон. Крупные южные звезды компенсировали ущербность луны, и легкие домики отбрасывали глубокие тени в их неверном серебристом свете.

– Идем спать, Паша, все равно со всем этим не напрощаешься… – пилот сорок третьей смены Андрей Голубев забросил в пену ленивого прибоя окурок и зябко повел плечами.

– Я раньше на Черном море ни разу не был, – пилот восьмой смены Павел Кольченко подбросил на ладони гальку и, присев, попытался запустить камешек «блинчиками».

– Восемь, – сосчитал Голубев. – Номер твоей смены. Как бы мне сорок три изобразить?

– Подкачаешься – изобразишь, – Кольченко рассмеялся, хлопнув мощного товарища по плечу. – Это тебе не мистера Олимпия выигрывать. Это «блинчики»!

Он многозначительно поднял вверх указательный палец и округлил глаза. Чемпион ВКС по бодибилдингу Андрей Голубев развел в стороны огромные ручищи и попытался поймать Пашу в борцовский захват. Тот увернулся и припустил вдоль берега, шлепая босыми ногами по теплому мелководью.

– Развлекаетесь, мальчики? – прозвенел из мрака знакомый друзьям девичий голосок.

– Не настолько интимно, чтобы избегать общества прекрасных дам, – живо откликнулся Андрей. – Идите, Аля, на голос. Только осторожно, темень кромешная, можно запнуться.

– Вас на фоне моря видно, как днем. Не промажу. А где мой пилотик? – Алевтина Бахарева взяла Голубева под руку и оглянулась. – Я слышала его смех отсюда.

– Вы не ошиблись, он просто решил пробежаться перед сном. Да вот он, шлепает, легкоатлет. Вы уж с ним помягче там, в полете, обращайтесь. Он у нас натура нежная и ранимая, почти интеллигентная, – Андрей рассмеялся.

– Не в пример некоторым бройлерам, – Паша вытер полотенцем взмокшее лицо. – Здравствуйте, Аля.

– Завтра прощальный ужин, вы придете? – Аля отпустила руку Голубева и подошла к Павлу.

– Конечно, – Кольченко сам не понял, почему смутился. – Все-таки последний вечер.

– Я на вас надеюсь… – Аля легко провела пальцами по его плечу и, мягко шагнув назад, растворилась в темноте.

– Дай сигарету, – шумно выдохнув, попросил Андрея Павел.

– Зацепила она тебя, братец, – усмехнулся Голубев. – Ты в ее присутствии выглядишь, как пацан на первом свидании. Ну ничего, на вахте разберетесь. Только не тяни, всего два месяца вам веселиться.

– Всего, – Павел помотал головой. – Такое со мной в первый раз. Как бы мало не показалось. Два месяца…

– Вот, вот – показалось! Ты, гляди, не увлекайся. Девица видная, слов нет, но больно уж она смело за тебя взялась.

– Я сам разберусь, ладно?!

– Не кипятись. Ты, кстати, биолога из моей смены видел? Ноги от зубов…

– Потребительский подход у тебя к женщинам, Голубь. Некоторые из них гораздо большего заслуживают…

– Вот именно, что некоторые! Всех-то не осчастливишь!

– Ладно, пошли домой, секс-символ.

Первая половина ужина прошла немного напряженно. Пилоты, все офицеры ВКС замерли, слушая речь Сомова, и почти не прикасались к еде. Медики и биологи косились на развалившегося за отдельным столиком академика Афанасьева. Личность неординарную настолько, что представить себя беседующим с ним или, не дай бог, несущим вахту, воображения хватало у единиц. Восьмой смене в связи с этим сочувствовали все, даже не зная пилота и инженера лично. Афанасьев летел именно с ними. Инженеры напутствие генерала не слушали вообще, налегая на коньячок и салаты. Их руководитель к началу банкета опаздывал.

Сомов мужественно дочитал речь, сел, отдуваясь, за столик академика и залпом выпил приличную порцию водки. Жест официального руководителя проекта стал для будущего экипажа своеобразным сигналом к началу собственно банкета.

– Что вы думаете о нашем биологе? – наклонившись к уху Павла так близко, что у того перехватило дыхание, спросила Аля.

– Думаю, что для академика он слишком молод. А для хорошего компаньона слишком заносчив.

– Это штамп всех современных средств массовой информации. Афанасьева почему-то жутко не любят. Но заслуг его не смеет отрицать никто. Получить Нобелевскую и по физике и по биологии – это сильно.

– Уникум, я не спорю, но, по-моему, он все-таки зануда.

– Ну что ж, увидим, – Аля перестала коситься на академика и улыбнулась Паше, – выпьем «на брудершафт»?

– Может быть, просто перейдем на «ты»?

– Боишься задеть общественное мнение, целуя при всех своего напарника?