Ричард III и его время. Роковой король эпохи Войн Роз - читать онлайн книгу. Автор: Елена Браун cтр.№ 43

Между 1474 и 1476 гг. у Ричарда и Анны появился долгожданный сын, которого в честь венценосного дяди назвали Эдуардом. Как обычно, мы не можем назвать точную дату. По свидетельству кормившегося милостями Невилей антиквара Джона Росса, в 1483 г. Эдуарду исполнилось семь лет, следовательно, он родился в 1476-м. Ту же дату называет и хронист из Тьюксбери. В то же время, по свидетельству Полидора Вергилия, в 1483 г. Эдуарду было не семь, а девять лет, т.е. он должен был появиться на свет в 1474-м. Косвенным доказательством того, что Эдуард родился не ранее 1475 г., является то, что учетные книги замка Мидлхэма не упоминают о каких бы то ни было празднествах в 1473–1474 гг., за исключением церковных. Также следует учитывать, что первое упоминание об Эдуарде в книге молитв относится к 10 апреля 1477 г.

Нет никаких свидетельств существования других детей герцога и герцогини Глостер. По всей видимости, Эдуард был их единственным ребенком, что делало его жизнь вдвойне драгоценной. Напомним, что в первые несколько лет роль отца в воспитании фактически сводилась к нулю. Ричард мог навещать сына в детской, мог распорядиться принести ребенка в свои покои, но эти визиты продолжались очень недолго.

Вне всякого сомнения, львиную долю внимания Ричарда Глостера отнимали попытки нормализовать ситуацию в северных графствах. До его назначения большинство жителей Йоркшира, Нортумберленда, Камберленда и Уэстморленда поддерживало Ланкастеров. Молодой герцог прилагал все силы, чтобы сделать Север лояльным по отношению к новой династии. Даже историки, враждебно настроенные по отношению к Ричарду III, не могут отрицать, что он блестяще справился с этой задачей.

Прежде всего, Ричард попытался примирить сторонников Йорков и Ланкастеров. Хозяйственные документы Мидлхэма показывают, что дворяне, сражавшиеся друг с другом при Тьюксбери, были вынуждены прекратить конфликты, чтобы не лишиться благосклонности герцога Глостера.

Пожалуй, главной причиной популярности Ричарда Глостера была редкая для XV столетия беспристрастность. В качестве наиболее показательного примера можно привести следующий случай. В октябре 1472 г. мелкопоместный дворянин Томас Фарнел в сопровождении двух взрослых сыновей и целой ватаги вооруженных слуг напал на своего давнего врага — Ричарда Вильямсона. Силы оказались более чем неравными — Вильямсон был буквально изрублен. В тот же день Фарнелы написали льстивое письмо Ричарду Глостеру с просьбой включить их в свиту герцога. Их желание было удовлетворено еще до того, как Ричард узнал о богатом событиями прошлом новых соратников. Если бы на месте Ричарда был другой магнат, Фарнелы почти наверняка избежали бы наказания. По неписаному закону того времени господин был обязан защищать своих людей; правы они или виноваты, не имело решительно никакого значения. Герцог Глостер поступил иначе — получив известие о «насилии, предательстве и убийстве», он повелел своим слугам схватить Фарнелов и препроводить их в тюрьму Йорка, «где они должны были оставаться до тех пор, пока не предстанут перед законным судом».

Стоит отметить, что Ричард оставался «справедливым лордом» на протяжении всей жизни. В 1480-м он вмешался в земельный конфликт между своим свитским Робертом Клекстоном и простым землепашцем Джоном Рендсоном. По сравнению с человеком самого герцога Глостера Рендсон казался абсолютным ничтожеством. Вероятно, поэтому Клекстон попросту занял спорный участок и пригрозил, что если Рендсон осмелится там появиться, это будет стоить ему здоровья. Вероятно, Джон Рендсон был не робкого десятка, во всяком случае, он рискнул пожаловаться герцогу Глостеру. Ричард мог проигнорировать письмо простого крестьянина, мог приказать ему замолчать. И то и другое было бы вполне естественно. Вместо этого герцог Глостер написал своему свитскому Роберту Клекстону и приказал тому прекратить тиранить оппонента. К несчастью для себя, Клекстон проигнорировал послание патрона. В результате Ричард «пришел в великий гнев» и повелел «немедленно освободить… участок, так как в этом деле он полностью поддерживает законные права… Джона Рендсона». Клекстону пришлось подчиниться.

Молодой герцог Глостер прилагал немало усилий, чтобы укрепить королевскую власть на Севере. Напомним, что первым его успехом стал компромисс с Генри Перси, графом Нортумберлендом. Однако соглашение с Перси не могло служить основой для дальнейшей деятельности. Цель Ричарда состояла не в том, чтобы сохранять права владетельных аристократов. Как только исчезла угроза восстания приверженцев Ланкастеров, герцог Глостер начал действовать более твердо, и это не могло не создать ему врагов.

Первым ростком такого рода конфликтов стало столкновение Ричарда с кланом Стенли. К 1473 г. одной из наиболее сложных земельных тяжб на Севере было тянувшееся уже много лет разбирательство между Стенли и Харрингтонами. Противостояние было настолько острым, что временами перерастало в вооруженные столкновения.

Еще раз подчеркнем — для политической системы XV в. степень правоты сторон не имела ни малейшего значения. Стенли были, что называется, политическими тяжеловесами, зато Харрингтоны сражались при Барнете и Тьюксбери на стороне Эдуарда IV. Таким образом, король не мог обидеть ни тех, ни других. На долю Ричарда выпала нелегкая задача как-то разрешить эту ситуацию. Принятое им решение было единственно возможным — спорные земли поделили между враждующими сторонами. Условия этого мирного соглашения соблюдались до 1485 г., но Стенли восприняли компромисс как унижение и посягательство на свой авторитет.

Итак, к 1475 г. Ричарду удалось добиться значительных успехов. Во многом благодаря его стараниям серьезные земельные конфликты на Севере были если не разрешены, то приостановлены. Герцога Глостера безоговорочно признали наследником прав и полномочий Уорвика. Он стал самым влиятельным магнатом Севера и в то же время не утратил королевской благосклонности. Эдуард IV еще раз подтвердил этот факт новым назначением — в феврале 1475 г. Ричард получил должность шерифа Камберленда.

В начале 1475 г. Ричард Глостер получил по-настоящему приятные известия — Эдуард IV принял решение начать войну с «извечными противниками и врагами английского королевства» — французами. Как брат короля Ричард мог рассчитывать на часть награбленных ценностей и несколько имений «по ту сторону Ла-Манша»; ему также представилась возможность отомстить французскому королю за поддержку дома Ланкастеров.

Мотивы Эдуарда IV были несколько иными. К 1475 г. он начал страдать от любимой «болезни» английских королей — хронической нехватки денег. Законы Англии не предусматривали прямого налогообложения, и поступавших в казну средств катастрофически не хватало. Желание пополнить бюджет за счет французов было тем более естественным, что Йорки пришли к власти именно как критики профранцузской внешней политики Ланкастеров. Наконец, ничто так не укрепляет положение правителя, как «маленькая победоносная война».

Действительно, весть о том, что молодой король собирается продолжить славное дело Эдуарда III и Генриха V, вызвала всеобщий энтузиазм. Парламент охотно поддержал введение экстренного налога; англичане также безропотно согласились на выплату новых беневоленций («добровольных» пожертвований в пользу короля). Аристократия проявила неменьший пыл — герцоги и графы наперебой подписывали контракты о наборе войск. В частности, Ричард Глостер должен был привести 120 рыцарей и 1000 лучников.