Бестселлер по случайности - читать онлайн книгу. Автор: Венди Уэкс cтр.№ 18

Фэй просидела за компьютером до четырех часов и лишь тогда сделала перерыв и посмотрела, что можно приготовить на ужин. Холодильник ломился от еды в пластиковых контейнерах: наверняка постарались прихожанки, убежденные: за два с половиной дня без жены пастор Стив умрет от голода. Несмотря на то что замужняя дочь живет менее чем в миле от родителей, а сам Стив вполне способен разогреть любое блюдо в микроволновке.

Покопавшись в недрах холодильника, Фэй выбрала запеканку из лапши с тунцом, хрустящий багет с сыром и прямоугольный контейнер с этикеткой «Божественные мраморные брауни от Мейбелл». После нью-йоркских трапез несколько лишних калорий погоды не сделают.

Фэй не сомневалась: если она будет отсутствовать дольше двух дней, прихожанки с удовольствием обеспечат Стива не только запеканками и домашними десертами. Нет, нельзя так думать!

Ужинать они сегодня собирались вдвоем — редкий случай, почти праздник. Завтра ей сидеть с внучкой, пока дочь Сара занимается йогой и помогает на церковном благотворительном базаре. Воскресенья Фэй сама проводила в церкви, хотя порой вставала пораньше, чтобы поработать до ухода на утреннюю службу. Время от времени, особенно когда поджимали сроки, она работала все воскресенье — не потому, что пренебрегала отдыхом, а потому, что верила: Господь понимает важность договорных обязательств и сознает, насколько важно женщине удерживать семью на плаву.

Фэй поставила запеканку и брауни на разделочный стол и вышла в сад за цветами. Она ставила их в вазу граненого стекла, когда зазвонил телефон. В трубке раздался голосок внучки.

— Привет, бабуля! — пропела Ребекка. — Мама сказала, что ты уже вернулась из Франции.

— Нет, Бекки, с конференции, — улыбаясь, поправила Фэй. — Франция — это страна в Европе.

— Там, где французские подарочки?! — захихикала пятилетняя Ребекка. — А я знаю, что это…

— Ребекка Симмонс! — строго произнесла Сара. — Сколько раз я велела тебе сперва думать и только потом говорить?!

— Но…

— Прости, мама, не знаю, что с ней творится в последнее время! — Трубку взяла Сара. — По-моему, тут дело в девочке из семьи Лоури, с которой она подружилась. Эти Лоури недостаточно следят за дочерью!

— Неужели? — Фэй включила духовку и развернула запеканку. Брауни и без подогрева выглядели вполне аппетитно.

— В прошлую субботу ты была на конференции, и я позволила Ребекке поиграть у Лоури. В пять, когда я за ней приехала, миссис Лоури в махровом халате лежала на диване и читала дрянной бульварный романишко. — Сара понизила голос. — Из тех, где через страницу постельные сцены, а на обложке мужчина с голым торсом! — Судя по голосу, Сара кипела от возмущения.

Фэй нахмурилась. Материнство, от которого большинство женщин становятся мягче, мнительную Сару превратило в категоричную нетерпимую особу.

— Мама, я знаю, что такое постель, и умею ее заправлять, — пискнула Ребекка. — А почему вы про нее шепчетесь?

Фэй закрыла рот рукой, чтобы не захихикать, и решила защитить профессиональное достоинство коллег.

— Как ты не понимаешь, что романы о любви не заслуживают эпитета «дрянной»! — заявила она. — Мои знакомые авторы создают качественные и очень достойные романы о любви. Сара, твоя мать тоже пишет любовные романы!

— Мама, твои романы продаются и без набивших оскомину клише! — бросилась в контратаку Сара. — Тем более почти все они о верующих, а это совсем другое дело. Я бы со стыда сгорела, если бы ты написала книгу вроде порнороманчика миссис Лоури!

Фэй подумала о своем творчестве. Подумала о Тане, которая разрывается между двумя работами и двумя дочками, но на писательской карьере крест не ставит. Подумала о Кендалл, которая пишет традиционные женские романы и не мыслит себя без творчества. Подумала о Мэллори, ее неунывающих героинях, ежедневной двадцатистраничной порции и славе, которой она добилась своим невероятным усердием.

Знакомые авторы работали в разных жанрах, но все они писали, потому что им было что сказать. Выражать свои чувства на бумаге — самое настоящее чудо, пусть даже от имени автора говорят вымышленные герои.

А порой автор пишет ради денег, очень нужных семье. Это тоже вполне оправданно.

— Довольно, Сара! Ты рассуждаешь, как ограниченная особа, которая любовных романов лет сто не читала. Или прочла один несчастный опус и решила, что имеет право судить. Вот когда сама напишешь роман страниц на четыреста и он заставит читателя забыть о реальности, я позволю тебе критиковать.

— Ни к чему так заводиться, мама! Ты же знаешь, мы все гордимся тобой и твоими книгами, хотя некоторые папины прихожанки отчаянно их критикуют.

Не иначе как любительницы запеканок и прочие блюстительницы нравственности.

— Ладно, милая! — Свое мнение Фэй озвучила и теперь была не прочь сгладить впечатление. — Мне завтра к вам приехать, или сюда Бекки привезешь?

Они быстро обсудили детали и попрощались. Потом Фэй сказала себе, что, раз уж держит в руках телефонную трубку, нечего тянуть резину — нужно звонить Кэлвину Эймсу. Она решительно набрала номер.

«Кошка сидела на окошке» — это не сюжет. «Кошка сидела на окошке другой кошки» — вот это сюжет.

Джон Ле Карре

Если в будний день до восьми утра зайти в закусочную «Даунхоум» на юге Сент-Питерсберга, за два доллара восемь центов можно купить завтрак, которым наешься на целый день. В выходные гигантская порция чуть дороже, но посетителей это не смущает — валят толпами, охотно занимают столики для пикника и глазеют на модели древних мотоциклов, собранные из металлолома и брошенных на стоянке запчастей.

Если дела идут бойко, в субботу утром велосипеды на стоянке «Даунхоума» стоят бок о бок с дорогущими мотоциклами, мини-вэны — с седанами последней модели, а затянутые в кожу рокеры мирно уживаются с посетителями в шортах цвета хаки и гавайских рубашках.

Каждый день, включая субботу, Таня заступала на смену без четверти пять. В пять утра закусочная официально открывается. Ждущие у двери рыбаки тотчас усаживаются у стойки. За ними — дежурящие днем копы, следом — старики, которые ходят в «Даунхоум» чуть ли не со дня открытия — значит, чуть ли не со дня рождения Тани.

Белль Уэйлен сама когда-то работала официанткой, а в середине семидесятых купила «Даунхоум». Сейчас Белль было под семьдесят. Нежная любовь к загару сделала ее кожу грубой, как наждак, а нежная любовь к сильному полу превратила ее в убежденную феминистку. Разнокалиберные фигурки свиней из всех известных человечеству материалов, от плюша до керамики, символизирующие мужской шовинизм, оккупировали все полки, стены и углы закусочной. За кассой и на стенах висели плакаты, воспевающие величие женского пола. Политкорректностью ни один из них не отличался. «У самцов мозги не в голове, а в головке», «Самцы не разбрасывают грязные носки, они метят территорию».