Мишень для темного ангела - читать онлайн книгу. Автор: Анна Данилова cтр.№ 9

Лиза Травина – адвокат с именем, я, Глафира Кифер, – ее помощница. Но помимо чисто адвокатских историй у нас здесь подчас разыгрываются настоящие криминальные драмы. Надо будет как-нибудь подсчитать, сколько невиновных людей нам удалось спасти от грозящей им тюрьмы, сколько людей было найдено благодаря нашим с Лизой совместным усилиям. Конечно, последние два года нам стало легче работать, мы приняли в штат молодого и энергичного Дениса Васильева. Вот так и работаем – Лиза, я и Денис.

Лиза – стройная, высокая, светловолосая молодая женщина. И я не знаю ни одного мужчины из нашего окружения (или наших клиентов), кто бы не восхищался ею. Я тоже восхищаюсь ею и подчас прикладываю неимоверные усилия, чтобы хоть немного походить на нее. Так, к примеру, время от времени пытаюсь отказаться от сладкого и мучного. Но меня хватает ненадолго. Кондитерская – это то искушение, мимо которого я не могу пройти, не заглянув. Все понимаю, чувствую, что плыву, но остановиться не могу. Пирожные – буше, эклеры, бисквитные, со сливочным или заварным кремом, миндальные, булочки с орехами, слойки, безе, пахлава… Это все печется для меня. Да и кондитерскую построили рядом с нашей конторой тоже исключительно ради меня. Так, во всяком случае, говорит задумчивая Лиза.

– Сейчас должна прийти знакомая моей мамы, ее зовут Лидия Александровна Вдовина. Очень колоритная женщина. Современная, молодящаяся изо всех сил, вот уже почти десять лет живет в Америке с мужем-художником. Некрасивая, но эффектная, обаятельная. Она – просто блеск!

– Так она что, приехала из Америки сюда, к нам, в Саратов?

– Да, решила проведать своих родственников, друзей. Может себе позволить.

– А к нам почему? Проблема?

– Мама сказала, что у нее подруга пропала. Но мы сейчас сами обо всем узнаем.

Через несколько минут раздался звонок в дверь, пришла Лидия Александровна. Невысокого роста, с густыми, аккуратно постриженными волосами, в черных брючках и свободной красной блузе с короткими рукавами, позволяющими увидеть ее слегка покрытые загаром тонкие руки с намечающимися пигментными пятнами. На ногах – удобные, мягкой кожи темные мокасины.

Половину лица закрывали темные очки, которые она, войдя в приемную, сняла и взглянула на нас ярко-синими, в веселом прищуре, глазами.

– Ты – Лиза! Я узнала тебя, деточка! – она стремительно подошла к Лизе, и они обнялись.

– Как же я рада видеть вас, Лида!

– Тебя! Не «вас», а тебя! – поправила ее, подняв кверху тонкий указательный палец с острым красным ногтем, Вдовина.

– Хорошо, договорились, – улыбнулась Лиза. – Присаживайся. Чай? Кофе?

– Ничего не хочу. Спасибо.

Она села между нами за свободный стол Дениса, которого вообще редко можно было застать на рабочем месте. Он снова где-то мотался, гонялся, слонялся, летал, бегал, добывал информацию, проворачивал наши дела.

– А это, стало быть, Глафира, – она улыбнулась мне, показывая ряд белоснежных зубов. – Очень приятно. Я много слышала о вас, Глашенька. Можно я буду вас так называть?

– Хорошо, конечно…

– Ты прекрасно выглядишь, – сказала Лиза, и я поняла, что это «ты» далось ей с трудом. – Посвежела, помолодела. Как там, в Америке?

– Прекрасно. Приезжай к нам – и сама все увидишь. Мы живем в дивном месте, во Флориде… Я и с русскими уже там подружилась, образовался круг знакомых, и вообще все хорошо. Но Россия – это другое, это родина, и этим все сказано. Так хотелось увидеть знакомые лица не по скайпу, а вживую, обнять всех своих сестер, племянников, подруг… И все, слава богу, живы-здоровы. Вот только Элечку, свою подружку закадычную, потеряла… Даже и не потеряла… Ладно, все по порядку.

Эльвира Норкина. В девичестве Скворцова. Когда я уехала, мы поклялись друг другу не теряться. Она замечательная, прекрасный человек. Очень воспитанная, интеллигентная. Детей у них с мужем не было, но зато они жили душа в душу. Женя очень любил Элечку, просто боготворил ее, это была идеальная пара. Поэтому, когда он заболел, она совсем растерялась… А уж когда умер, она и сама была едва живая… Это несчастье случилось, когда я уже уехала в Америку. Она написала мне о смерти Жени, сказала, что ей плохо, и я предложила, чтобы она приехала ко мне погостить, сменить обстановку. Деньги у нее есть, Женя хорошо зарабатывал, у него был свой бизнес, кажется, молочный. А перед смертью он все продал и вложил деньги в недвижимость. У них была трехкомнатная квартира в центре Москвы, а потом, я так поняла, Женя купил еще несколько квартир… Это я к тому, что она спокойно могла позволить себе купить билет до Флориды. Да в крайнем случае я сама бы ей купила! Но об этом речь не шла… Да и вообще, ничего не получилось… Мы все переписывались, переписывались, я давала ей какие-то советы и все ждала, что она созреет для поездки ко мне. Я понимала, что ей просто не хватает решимости. Вероятно, мне самой следовало тогда приехать к ней, поддержать ее. Но у меня были важные дела, мой муж, художник, готовился к выставке, и ему тоже нужна была моя поддержка. Да он вообще без меня не может! Словом, я упустила какой-то момент, очень важный для нее, я думаю… Наступила пауза в нашей переписке, а мы переписывались по Интернету, разумеется… Я завалила ее письмами, разволновалась, звонила нашим общим знакомым, они сказали, что Эля поехала к какой-то родственнице в Питер, что скоро вернется…

И вот она вернулась, написала мне, что ей стало уже лучше, что она развеялась и готова подумать о поездке ко мне. Я обрадовалась… Но потом она написала, что у нее начались проблемы со здоровьем, кажется, что-то с зубами… Словом, вся эта наша переписка о поездке в Америку затянулась… мы стали писать друг другу все реже и реже… Мне даже показалось, что я начала раздражать ее своими письмами, новостями об успехах моего мужа… А потом переписка вообще сошла на нет. Я изредка спрашивала наших общих знакомых, как там Эля, но и они с ней перестали видеться, общаться… Быть может, меня бы здесь, у вас, Лиза, не было, если бы не одно обстоятельство, которое не дает мне покоя. Вот, прочти…

Лидия протянула Лизе листок.

– Что это? Какие-то слова… – Лиза вертела листок в руках.

– Мы вяло с ней переписывались, какие-то дежурные вопросы-ответы… А в тексте мне попадались слова… с чудовищными ошибками… Видишь, Лиза? Слово «речь» написано без мягкого знака. Вместо «довольно» – «давольно», а еще это «извени»! Или вот: «через чур»! Ну и конечно этот шедевр: «лутше».

– И?

– Конечно, ей было совсем плохо, у нее была депрессия, но разве может человек с высшим филологическим образованием допускать такие чудовищные ошибки?!!

– Нет! – вырвалось у меня. – Это не она вам писала.

– Разумеется, не она, – согласилась со мной Лиза. – Но тогда кто? И зачем?

– Короче, девочки. Я поехала к ней – в ее квартире живут другие люди. Они сказали, что Норкина продала им эту квартиру, и даже показали договор купли-продажи. Все чисто. Это было чуть больше пяти лет тому назад. В 2010 году. Я спросила их, не известно ли им, куда делась бывшая хозяйка, на что они ответили, что вроде бы она после смерти мужа никак не могла прийти в себя, что в этой квартире ей все напоминало о нем и что она присмотрела себе дом в какой-то деревне, неподалеку от Москвы.