Дочь седых белогорий - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Топилин cтр.№ 50

Отличительной особенностью этой охоты являлось то, что Ченке надо промышлять старым дедовским способом – с луком. Бесшумный полёт стрелы имеет неоспоримое преимущество. Непуганые птицы, не понимая смертельной опасности, остаются сидеть на воде даже тогда, когда раненый сородич, пронзённый стрелой, начинает биться в предсмертной агонии. Это даёт возможность стрелять столько раз, сколько этого требовала необходимость.

Лук у Ченки большой, крепкий, упругий, прочный. Загбой сделал его дочери ещё в прошлом году из прямослойной ели. Для этой цели из плотной болони [28] он выколол три тонкие лучины длиной чуть больше метра и шириной в половину ладони девушки, плотно подогнал их друг к другу ножом и склеил рыбьим клеем. На тетиву пустил сухожилие из ноги сохатого. Полуметровые стрелы так же были расщеплены из прямых волокон ели. Наконечниками служили остро заточенные пазанки лисьего хвоста. Оперением – перья из хвоста глухаря. Из своего лука Ченка научилась стрелять так метко, что с расстояния в сорок шагов попадала в затёс размером с человеческую ладонь.

Ещё одной немаловажной хитринкой для охоты на водоплавающую дичь было то, что к стреле привязывалась тонкая волокнистая нить. Ченка теребила её из жил сокжоя. Когда выпущенная стрела поражала добычу, охотница осторожно подтягивала её к себе с помощью этой жилки, вытаскивала стрелу и пускала её вновь. Таким образом, Ченка могла стрелять сколько угодно, не теряя при этом ни единой стрелы, подбирая дичь не намочив ног.

Лук и стрелы Ченка всегда хранит в кожаном водонепроницаемом колчане. Это главное требование. «Оружие охотника – это сама жизнь!» – так говорит Загбой. Так говорили предки. Оно должно быть сухим, прочным и всегда под рукой. От этого зависит успех в любой охоте.

Девушка следует мудрым советам и наставлениям отца. В данном случае её лук хранится как самое ценное и дорогое творение. Он зачехлен в обработанную, выделанную шкуру ланчака [29] . А обращается с ним молодая охотница так, как важенка с новорождённым телёнком. Может быть, поэтому она не знает промахов, и редкая охота остаётся без добычи.

Рано утром, когда мутный рассвет робкими шагами вкрадывался на чёрные гольцы, Ченка уже сидела в своём скрадке. Бездвижная гладь озера бездонной пропастью заполнила пространство. Над поверхностью воды медленно плывёт, рвётся и сталкивается густой туман. Откуда-то сверху, с белков тянет промозглый хиус. Тальниковые заросли подёрнулись серебристой пылью инея. Берег оброс тонкими, хрупкими заберегами. Прибитая морозом трава застыла в прощальном поклоне сгоревшему лету. Холодно. Месяц листопада в разгаре. Ясными солнечными днями ещё бывает тепло, а ночью в этом глухом, диком, таёжном краю температура падает ниже нуля.

Озеро уже живёт полноправной жизнью. Повсюду слышится кряканье уток, гогот гусей и клёкот лебедей. Разрезая воздух крыльями, в невидимом молоке носятся стайки чирков. Резкими взрывами пугают взлетающие крякаши. С громким всплеском ныряют суетливые казарки. Тут и там, вырезая невероятную траекторию, пролетают длинношеие крохали, размеренно свистят тугими крыльями степенные гуменники. Налетая друг на друга в непроглядном тумане, пугаясь, птицы тревожно кричат, мечутся по сторонам, взмывают в невидимую высь, плюхаются на озеро и вновь взлетают к своим собратьям. Над спокойным озером раздаётся праздная музыка живой природы: шум, гомон, крики водоплавающих.

Несмотря на хаос вокруг себя, Ченка, как всегда, спокойна. Она ждёт своего часа, когда птицы разомнут крылья, окончат утреннюю разминку и, успокоившись, начнут жировку. Тогда каждая из них подплывёт поближе к берегу, на мелководье, где растёт сочная, вкусная трава, а в тёмной воде плавает молодая рыба. Вот тогда для её лука и стрел представится возможность показать, на что способно древнее искусство кочевников.

А вот и первые разведчики. Несколько чирков появляются из глубины тумана, ныряют, резвятся, щиплют донник и, призывая к трапезе своих сородичей, призывно трещат крохотными клювиками. Вторыми на расстояние полёта стрелы подплывают жирные крякаши. Они тоже начинают кормиться, но уже более степенно, без суеты и игривой потасовки. И вот наконец-то тёмными пятнами проявляются первые гуси. Как быстроходные илимки, они гордо подплывают к общей массе пернатых и, потеснив их по сторонам, начинают опускать в воду гибкие шеи. За ними, как из ниоткуда, выплывают ещё и ещё. Прибрежное пространство заполоняется десятками птиц. Ченке кажется, что мелководный лиман покрыт пёстрым живым одеялом. Некоторые утки плюхаются около самого берега, теребят пожухлые листики скрадка девушки. При желании до них можно дотянуться рукой, схватить за шею и спрятать в котомку. Однако этого делать нельзя. Поймаешь одну утку, другие улетят. Да и зачем Ченке мелочь, когда в двадцати метрах от неё вальяжно плавают три огромных жирных гуменника?

Но девушка не стреляет и в них. Внимательно вглядываясь в туман, она хочет увидеть желанную добычу. Но лебедей нет. По всей вероятности, они где-то там, за островом, и надеяться на успех сегодня утром не имеет смысла. А время идёт. Вот из тумана показалась первая макушка гольца. Утренняя жировка в разгаре. Пора начинать охоту.

Ченка осторожно, бесшумно приподнимает лук, накладывает стрелу, натягивает тетиву. Зоркий глаз юной охотницы целит ничего не подозревающему гусю в основание шеи. Высокотональным аккордом конгипкавуна пропела тетива. Мягким свистом синички пролетела невидимая стрела. Смертельно поражённый гусь порванной тряпкой раскинул крылья, уронил в воду голову и тут же затих. Никто из собратьев не обратил внимания на своего соседа. Предсмертные движения гуся были приняты за обыкновенный бросок за промелькнувшей в воде рыбкой. Так поступают все утки и гуси, никакой опасности в мгновенной смерти своего сородича никто из них не заметил.

А Ченка уже тянула свою добычу к берегу. Распростёртое тело, разгоняя по сторонам несведущих крякашей, быстро плыло к скраду. Несколько гусей потянулись за своим товарищем, проплыли несколько метров и остановились, продолжая кормиться сочным донником. А удачливая охотница, протащив за жилку гуся под переплетениями тальников, уже готовила стрелу к следующему полёту.

Ещё двух гуменников постигла та же участь, что и первого собрата. Тонкий писк тетивы. Стремительный полет стрелы. Моментальная смерть. Не более чем через пятнадцать минут за спиной Ченки уже лежало три здоровенных, жирных гуся. Воодушевлённая удачей, девушка готовилась пустить стрелу в очередной раз.

Однако гуси что-то заподозрили. Не понимая, куда исчезают их братья, они нервно закрутили головами, закружились на месте. Один из них, самый крупный, огромный, гусь коротко гакнул, передёрнул крыльями и медленно поплыл от берега. Подчиняясь команде вожака, потревоженная стая последовала его примеру.

Ченка заторопилась. Ей хотелось подстрелить ещё одного гуменника. Но выбор цели уже был не в её пользу. Гуси повернулись к ней задом, скрывая самое убойное место. Над водой возвышались только длинные шеи, что сильно ограничивало точное попадание. Расстояние до них ещё было не слишком велико, около тридцати метров. И она решилась сделать свой последний выстрел.