Асы. «Сталинские соколы» из будущего - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 30

Для немцев, когда они еще только начали налеты, такая высота аэростатов стала неприятным сюрпризом. Над городами на Западном фронте высота подъема аэростатов не превышала 2–2,5 тысячи метров. А ведь чем ниже бомбардировщик, тем точнее попадание.

Луч прожектора поймал серебристый самолет. Издалека было не различить модели, и даже непонятно было – бомбардировщик это, разведчик или истребитель.

– Цель видишь? – спросил Захар, как будто Тихон мог ему ответить.

Ведущий дал по газам – это было видно по удлинившимся языкам пламени из выхлопных труб – и стал набирать высоту. Временами самолет шел на высоте 5–5,5 тысячи метров, куда с трудом «добивали» прожектора. И сейчас самолеты летели почти встречным курсом, быстро сближаясь, суммарная скорость их была около тысячи километров в час.

– Двадцать второй, пролетаем мимо, делаем боевой разворот, заходим в хвост и атакуем, – предупредил по рации Захар.

Так они и сделали: зашли в хвост бомбардировщику – это оказался «Хейнкель-111». Пилотам были видны выхлопы мотора, под луной отблескивали крылья, фонарь кабины стрелка.

Захар сбросил скорость своего истребителя, уравнивая ее со скоростью бомбардировщика – так больше времени для прицеливания и стрельбы.

Немцы их пока не видели, поэтому не стреляли по истребителям. А вот свет зенитного прожектора к вражескому самолету уже не пробивался, его заслонило облако. На трех тысячах метров была облачность, Тихон сам видел, когда высоту набирал.

Захар открыл огонь сразу и изо всех стволов – по левому двигателю. Попал он или нет, было непонятно, пламени не было, но себя обнаружил. Сразу из двух пулеметных точек бомбардировщика по ведущему открыли огонь. Дистанция была невелика, а у немцев – крупнокалиберные самолеты. Тихон видел, как от «Яка» Захара полетели куски обшивки, и сразу по приемнику раздался голос ведущего:

– Самолет поврежден, двигатель трясет. Попытаюсь дотянуть до аэродрома. Сбей его, Тихон!

Тихон – это уже нарушение правил радиообмена. По рации запрещалось называть фамилии, имена, звания – только номер самолета либо позывной.

Тихон решил не повторять оплошности ведущего и пристроился за бомбардировщиком. По нему не стреляли, мешал киль. Не будут же стрелки лупить из пулемета по собственному хвосту?

Он открыл огонь по кабине верхнего стрелка, сразу из пушки и пулеметов. Короткими очередями, подравнивая по трассерам наводку. Есть попадания, лично видел разрывы снарядов на обшивке. Он и раньше видел на сбитых самолетах эффект от попавших снарядов – развороченные дыры диаметром сантиметров сорок.

Стрелок был убит или ранен, но больше огонь из установки не вели.

Прицелившись, Тихон дал очередь по левому двигателю. Сбить бомбардировщик – хорошо, но его задача – в первую очередь не дать бомбардировщику отбомбиться по городу. Даже если «бомбер» сбросит бомбы в чистое поле, то поставленная задача будет считаться успешно выполненной. А уж если собьют – то отлично выполненной. Теперь же к этому примешивалось еще и чувство мести за Захара – надо сбить во что бы то ни стало!

И в этот момент полыхнул мотор «бомбера».

Пилот бомбардировщика понял: надо уходить, задание выполнить невозможно. Он открыл бомболюки, и вниз посыпались бомбы. Облегченный от смертельного груза самолет стал разворачивать вправо, на запад.

Тихон довернул нос самолета и открыл огонь по правому двигателю. Однако и сам подставился. На темном фоне грузного фюзеляжа «бомбера» засверкали огоньки выстрелов.

Трасса прошла чуть выше истребителя.

Надо зайти точно в хвост, тогда для воздушного стрелка он будет недосягаем.

Тихон описал пологий вираж – теперь он бомбардировщик не упустит ни при каких обстоятельствах. Горящий левый двигатель был как маяк в ночи.

Тихон приблизился, чтобы было наверняка, и открыл огонь из пушки. Против бомбардировщика – самое то. Есть попадание! Вспыхнул второй мотор! «Бомбер» еще держался в воздухе, но уже был обречен.

Бомбардировщик стал покидать экипаж. Тихон видел, как отделялись от корпуса самолета фигурки, как над ними раскрывались купола парашютов – один, второй, третий… Ага, не все, кто-то убит…

Засмотревшись, Тихон потерял бдительность, так был доволен результатом. И вдруг сзади вспыхнул яркий свет, и в кабине истребителя стало светло, как днем, – это сзади подобрался Ме-110, включив прожектор. И сразу – огонь из пушек.

Раньше в ночном бою немцы таких самолетов не применяли.

Снаряды били по крыльям, хвосту, один попал в триплекс фонаря кабины. Стекло выдержало – все же толщина бронированного стекла 65 миллиметров, только потрескалось.

Но «мессер» долбил и долбил. Пробит маслопровод, лобовое стекло залито темной массой, потом – удар в спинку сиденья… Броня выдержала, но двигатель остановился – резко, с ударом, видимо, был поврежден блок цилиндров. Все, финита ля комедия! Полет окончен.

«Мессер» отвалил в сторону, иначе столкновение было бы неизбежно.

Тихон успел посмотреть на высотомер – три с половиной тысячи метров. Надо покидать машину.

Он сдвинул фонарь кабины, и в самолет ворвался ветер – студеный, обжигающий лицо. Тихон уже отстегнул привязные ремни, да вспомнил вдруг слова опытных летчиков, кому уже приходилось покидать подбитую машину, – в этой ситуации была опасность удариться о хвостовое оперение своего же самолета. Он резко двинул ручку влево.

Самолет нехотя перевернулся брюхом кверху, и Тихон выпал из кабины. В сантиметре от головы прошел киль. Все, он жив!

Нащупав вытяжное кольцо парашюта, рванул. Ощутил легкий толчок, затем сильный хлопок, рывок, и над его головой раскрылся купол.

Но сильный ветер относил Тихона в сторону. Он присмотрелся к звездному небу. Ёшкин кот! Да его несет на запад! И управлять круглым куполом невозможно, только наблюдать. Он забеспокоился – где угораздит сесть? У своих, на «нейтралке» или у немцев? Два последних варианта не радовали – линия фронта в этом районе была не так далеко. Да еще бомбардировщиком увлекся, за землей не наблюдал. Впрочем, за своим хвостом тоже. Понадеялся – ночь, темно, кто из немецких истребителей сможет его найти? Оказалось – смог! За свою беспечность поплатился. И что за неудачное дежурство? Захара сбили, его сбили… Не успел в полку обжиться, своим стать.

Тихон начал посматривать вниз – где земля? Вокруг снег, и понять невозможно – высоко ли он, этот парашютный прыжок был первым. Как учили – ноги вместе, слегка согнуты в коленях.

Едва вспомнил об этом, как ощутил сильный удар о землю. Его повалило на бок и наполненным ветром куполом парашюта поволокло по снежному полю.

Тихон подтянул стропы, погасил купол и лежа ощупал себя. Цел? Встал на ноги, попрыгал. Нигде ничего не болит, ноги в порядке.

Расстегнув ремни привязной системы, он вырыл в снегу ямку, скомкал парашют, затолкал его в ямку и присыпал снегом. Посмотрел на звезды – ему на юго-восток… А вокруг – никого, белое поле. Вдали темная полоса, на лес похоже. Ему туда.