Лунь - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Клочков cтр.№ 32

Литра полтора всего. Дистиллятор с собой, да хрена ли в нём толку в этом подвале. Слышал я, хотя и не пробовал, что вроде можно пить то, что обычно за кустом выливают, но только первые два раза, дальше пойдёт чистая отрава. Ещё пару раз можно это дело через дистиллятор прогнать, прежде чем фильтры убьёшь. А дальше? Ладно, будем надеяться на лучшее.

Снаружи, совсем рядом, сухо и хлёстко раскатилась автоматная очередь. По звуку выстрелов я узнал АКСУ. Стараясь не подшуметь, я быстро перебрался в угол подвала, так, чтоб меня не было видно с улицы. Мародёры в Тёмной Долине были обычным делом — шакальё часто устраивало засады на «чистых» тропинках, да и свой «брат» сталкер, не отягощённый совестью, вполне мог выстрелить в проходящего мимо одиночку или «ботаника». Может даже, и хорошо, что образовался «трамплин» на лестнице — расклады, получающиеся при встрече с мародёрами, всегда бывали гнилыми. При плохом раскладе ты запросто мог словить пулю — без комментариев. Или же твою пулю ловил вражина, а стрелять в человека, хотя бы даже урода, это, ребята, действительно страшное дело. Говорят, привычка нужна, да только стрелял я, и не раз, а вот привычки так и не заимел.

Через минут пять снова раздались выстрелы, короткая очередь, затем отчаянный вопль «Ах мать твою…» и звук, как будто об пол шмякнули кило маргарина. Глухой стон, шорох и затихающее бормотание. «хххшшшшззззуУУУФ!» — подал голос «трамплин». Неужели сдох? Ну, точно — по лестнице с задорным цоканьем поскакала мелкая, ещё не сформировавшаяся «медуза». Я подождал ещё минут двадцать, затем, пригнувшись, выбежал из подвала и спрятался в густом кустарнике. Осмотрелся.

Возле поваленного бетонного забора ярко выделялось большое оранжевое пятно. На асфальте застывали два длинных красных ручейка. Рядом распотрошённый рюкзак и ремень с контейнерами и пустой кобурой для «Макара». Ножом срезан, наискось, чтоб с пряжкой не возиться, она у «ботаников» мудрёная, с особым зажимом…эх, бедолага…

Второй труп лежал чуть дальше, у рассыпающейся подстанции. Именно труп — живой человек под таким углом вывернуть голову не может. Не говоря уже о том, что голова эта была буквально продавлена страшным ударом в лоб, таким ударом, что выскочили из орбит глаза, а на дорожке подсыхали жирно-блестящие, жёлтые шматки и кровавые брызги. АКСУ валялся рядом. О мёртвых плохо не говорят, но тварью ты был, парень. Поделом тебе. На «ботаника» руку поднял, сволочь, каким же отморозком быть надо, чтоб на такое решиться. В трансформаторной кто-то хрипел. Я подошёл ближе, держа под прицелом дверной проём. Мало ли, кто там сидит… тем более, что мародёр скончался явно не от огнестрела.

В полутьме трансформаторной будки лежал на боку излом, неловко подвернув гигантскую руку и подтянув колени к груди. На меня смотрели наполненные болью и обречённостью глаза. На свободном плаще влажно поблёскивало большое чёрное пятно.

— Нне… стрреля-ай, сста-алкерр, — прохрипело существо, закрыло глаза, и губы на странном, вытянутом, но всё же почти человеческом лице зашевелились. Это было невозможно, но мне вдруг почудилось, что излом м о л и л с я…

— Как пользоваться этим, знаешь? — Неправильно я делаю, ох, неправильно, это же мутант, тварь, чудовище Зоны, но рука уже достаёт из кармана перевязочные пакеты. Надо стрелять, а не могу… слюнтяй…

— Даа-аа — эхом отозвался излом.

— Вот ещё… здесь оставлю, — уже презирая себя, я положил на асфальт батон и колбасу. — Слышал, регенерация у вас после еды вроде как веселее идёт.

— Да-ааа…

Я развернулся и успел отойти на несколько шагов, прежде чем услышал, или мне это просто померещилось.

— Спасибо…

Об этом я никому не говорил. Даже Хип. Может, выболтал в бреду? Может быть… на какие же слухи намекал Доктор? Я вдруг ясно представил себе Седого из «Долга», с перекошенным от гнева лицом, почти ощутил удар под дых, и услышал яростный, захлёбывающийся шёпот: «Ты что, сука, творишь?! Дебил долбанный, кого жалеешь? Он отлежится, а потом, может, тебя же в лоскуты порвёт и твою Хип заодно… гнида… спасатель хренов. Мутантам помогаешь? Повесить тебя за это, гад, мало, ты хуже предателя, хуже мрази последней…»

— Где Лунь?!

— На улице… да успокойся ты, девка, оклемался твой сталкер, сидит вон, загорает.

В серо-зелёной молнии, выскочившей из двери, я поначалу и не признал стажёра. Хип чуть не сшибла меня с ног, благо, теперь это сделать было совсем просто.

— Лунь!!!

— Задушишь, стажёр… отставить объятия. Да, и нюни тоже. Помнишь, я тебе коробочки выдал под них? Ну, чего разревелась?

— Вернулся… ты вернулся. Мне Доктор сказал… я ждала, верила, Лунь, что ты справишься. Как же… мне… п-плохо б-б-без т-т-те…

Хип попыталась сказать что-то ещё, но голос её не слушался, и она просто уткнулась лицом мне в плечо. Я погладил её волосы, вздрагивающие плечи…

— Ну, привет, Хип. Здравствуй, родная, — и так хорошо, светло стало на душе, словно зажглось в груди маленькое солнце и разогнало тяжёлые, серые тучи.

— И они воссоединились вновь! — гаркнул выглянувший в окно Кося, но чья-то рука, наверно, Скифа, ухватив крикуна за шиворот, пару раз хорошенько встряхнула. Кося заткнулся.

* * *

— Даже и речи быть не может, уважаемый! Пока будете жить у меня, и точка! — Доктор хлопнул по столу ладонью. — Вы посмотрите на себя, Лунь. Вас же, извиняюсь, ветром качает! Ишь, чего придумал — идти… никуда не пойдёте. Как врач я вам запрещаю!

— Но ведь я здоров. Сами сказали.

— Да. Но вы предельно истощены! Идти в таком состоянии через болото — чистое самоубийство.

Доктор пододвинул мне ещё одну тарелку.

— Извольте съесть. Овсянка, сэр. Да, и не забывайте про белковые галеты. Режим дня повешу над кроватью. Будьте добры соблюдать.

Спорить с Доктором в таких случаях было бессмысленно. Я пожал плечами и послушно принялся за вторую порцию.

— Хорошая жратва, она кого угодно на ноги поставит, — глубокомысленно изрёк Кося. — Вот, помнится, случай был с одним моим знакомым. Пожирал мужик всякую хрень, лапшу китайскую, консервы, не готовил ни…

— Слушайте… — Доктор отвлёкся от чтения, взглянул на Косю. — Вы вроде не злобный, и не вредный человек. Нет у вас, кажется, ни одной по-настоящему гадкой черты. Но от выслушивания ваших сентенций у меня возникает стойкое к вам отвращение. Будьте так добры, помолчите, пожалуйста. Спасибо.

— А чего я такого сказал-то?

Доктор вздохнул и снова принялся за изучение толстенного институтского журнала.

— Хм. Любопытно. Недавно открытые свойства артефакта «стеклянный шар» доказывают теорию существования торсионных полей. Вы не находите это, гм, несколько забавным, коллега?

— Насколько я помню, — Скиф помешал чай ложечкой, не торопясь, отхлебнул, — эта теория была ошельмована официальной наукой. Многие маститые профессора заявили, что никаких торсионных полей нет и быть не может. Соответственно, учёный, исследовавший этот самый «стеклянный шар», в очень скором времени получит по голове, и чем больше доказательств приведёт, тем больнее получит. Маститые, как правило, очень не любят признаваться в том, что они оказались в положении «соврамши». В следующем номере ждите статью с опровержением.