Быть киллером - читать онлайн книгу. Автор: Артемий Люгер cтр.№ 34

Через день всё произошло, как спланировал шеф. Когда я вошёл, Кирилл Алексеевич был уже в трусах с лампасами и перед зеркалом разглядывал своё мохнатое пузо. Увидев меня вместо ожидаемой красотки, Кирилл Алексеевич меня сразу узнал, но не удивился, а разорался:

— А ты что тут делаешь?! Вали отсюда. Я говорю только с твоим боссом.

Надо сказать, что этим приёмом он значительно облегчил мне задачу: всё-таки всадить пулю в лоб хаму легче, чем сделать то же самое с воспитанным человеком.

От метро «Озерки» я позвонил Дашке. Та была дома и, сев вместо метро в такси, через полчаса я был у неё. В её баре, слава Богу, всегда был запас напитков, а в холодильнике закуски. И через час я уже лечился от стресса знакомым и, как всегда, приятным способом.

В последнее время мои отношения с ней нельзя было назвать безоблачными. Своим женским нюхом она, конечно, быстро учуяла соперницу. Однако, будучи девушкой прагматичной, скандалов мне не устраивала, понимая, что разрыв со мной ей, мягко говоря, невыгоден: её квартиру, включая содержание бара и холодильника, уже пару лет оплачивал я, не считая оплаты разных женских прихотей, которых у моей подружки было немало. Иногда во время наших, в последнее время весьма нечастых, свиданий, она демонстрировала мне своё «фэ», но в постели была по-прежнему неистова и искусна.

Такой тон, ну просто отеческий, я у шефа слышал впервые:

— Андрюша, — сказал он в трубку, — у меня к тебе дело, можно сказать — не в службу а в дружбу. Тут надо одному человеку помочь, если ты не занят, подъеду…

— Когда? — спросил я несколько сбитый я толку.

— Сейчас, — рявкнул шеф.

В офисе меня ждал человек лет сорока, подтянутый, впрочем, как все здесь, с жёстким взглядом серых глаз.

— Виктор Саныч, Андрей Владимирович, — представил шеф. Ну, не теряйте времени, поезжайте.

В микроавтобусе Виктор Саныч коротко пояснил:

— Надо забрать из психушки одного человека.

— С Пряжки, — спросил я, — из Кащенко?

— Из нашей, из спец.

В больнице Виктор-Саныча ждали. Буквально через десять минут, потребовавшихся на оформление бумаг, к нам в салон вдвинули носилки с человеком. Укрытым простынёй. Не целиком, как возят покойников, а только до шеи. Голова у человека была обрита. Цвет кожи что-то среднее между жёлтым и бледно-зелёным, глаза закрыты. Приглядевшись, можно было заметить слабое дыхание: грудь еле заметно поднималась и опускалась. Наши дороги известно какие, больного несколько раз основательно тряхнуло. Не открывая глаз, он что-то пробормотал.

— Юрий Владимирович, — довольно чётко проговорил больной.

Виктор Саныч склонился к его рту. Прислушавшись, я услышал, сказанное по-английски: «I know… Burton, I’m waiting for…Why not?»

— Мучается, — сказал Виктор Саныч, — надо обезболить.

Из своего маленького чемоданчика он достал ампулу, одноразовый шприц, ватку и, обнажив худую жёлтую руку больного, уверенно ввёл иглу в вену. Через несколько минут я обратил внимание на то, что мы проехали Площадь Победы и едем по направлению к Пулкову. «В Пулково или в Пушкин», — подумал я, но мы свернули раньше.

— Мы, что, на кладбище? — тупо спросил я, видя, что мы подъезжаем к воротам Южного кладбища.

— А вы видели, чтобы покойников возили куда-нибудь в другое место? — вопросом на вопрос ответил Виктор Саныч.

— Но он же… — начал я…

— Убедитесь сами, — сказал мой напарник, — хотите, пощупайте пульс, ну, или ещё что-нибудь…

Проверять, однако, смысла не было: покойник был покойником на все сто процентов, это было очевидно. Мы выгрузили носилки на тележку, которую сами взяли у стену конторы и быстро покатили куда-то в сторону. На окраине кладбища среди новых могил уже была выкопана ямы, в которую мы и сгрузили труп — так, как он был, в простыне, без гроба, а потом двумя сапёрными лопатками, которые тоже обнаружились у Виктор Саныча, быстро забросали яму землёй, после чего на ней потоптались. Уходя, мы оглянулись: место последнего упокоения только что лежавшего возле нас человека ничем не отличалось от окружающего пространства. Нормально, — удовлетворённо выдохнул Виктор Саныч.

— Вам куда? — спросил он, когда мы въехали в город.

— Выйду у «Московской», — сказал я, — мне здесь по прямой…

Придя домой, я не стал глушить себя стаканом водки, а сделал коктейль, к которому пристрастился в последнее время: водка с апельсиновым соком, коктейль, который почему-то на всём русскоязычном пространстве называют странным именем «отвёртка». Сидел, попивал «отвёртку» и думал.

«Совершенно ясно, что я только что стал соучастником убийства. Именно убийства, а не чего-то другого. На днях на улице я стал свидетелем одного разговора между двумя молодыми женщинами. Подробности неинтересны, интересным было то, что одна из них, отвечая другой, по-видимому, на вопрос о профессии мужа, совершенно спокойно сказала: рэкетир. Вот так. Я вот думаю: могла бы она так же спокойно сказать: «вымогатель» или просто «бандит»? Думаю, что нет, не могла бы. А тут иностранное слово «рэкетир» — и в самом деле выглядит как профессия. Так же как и киллер. «Кем работает ваш муж (или сын)?» — Как тут сказать: «Мой муж (или сын) работает наёмным убийцей»? — да просто не выговорить. А ответить: мой муж (или сын) работает киллером» — это нормально, это можно. Это, я бы даже сказал, не шокирует. Вот так мы все сами себя обманываем. А правда проста: пусть сейчас не я, а жесткоглазый Виктор Саныч ввёл человеку в вену яд, — я стал не больше и не меньше, как соучастником банального убийства».

После третьей «отвёртки» мне стало ясно, что своими силами я со своим настроением не справлюсь. Надо было или звонить Дашке, которая после того, что мы с ней недавно встречались, могла решить, что теперь минимум на две недели свободна, и куда-нибудь свинтить, или плестись на «плешку», где была смутная возможность повстречать Яну, то бишь Люду. Нетрезвые мои раздумья прервал звонок в дверь. Сначала я решил не открывать, ибо терпеть не мог случайных визитов, а потом любопытство взяло верх, да и стало понятно, что незваный визитёр просто так не уйдёт: звонок был требовательным и настырным. Первую часть любопытства я удовлетворил, когда посмотрел в дверной глазок: Георгий Карпович — сам! Лично! А вторую, когда впустил его в квартиру.

— А ничего квартирка, — сказал он, скинув плащ на одно кресло и устроившись во втором, — снимаешь или своя?

— Снимаю.

— И правильно. В твоём возрасте обрастать вещами незачем. А может, и во всяком тоже. Да, кстати, прости, что без предупрежденья, но вижу, что не помешал. Анна Михайловна пошла навестить какую-то родню, вот я и решил тоже сходить в гости. Что пьёшь? А, хорошая вещь, спроворь-ка и мне то же самое — сто на сто.

Первую он выпил залпом. А потягивая вторую, задумчиво проговорил:

— Человека, которого вы сегодня гм… гм… похоронили, звали Алексеем Алексеевичем. Один Бог да отдел кадров знали, как его звали на самом деле. Но для всех, кто его знал, он был Лексей Лексеич. Как это у нас говорится: «Страна должна знать своих героев!». А вот о таких, как он, героях страна не знает сейчас и ещё сто лет не узнает. И газеты не напишут, и фильмов не снимут. А если бы народу была известна хотя бы четверть того, что он умел провернуть, иногда даже в одиночку, ты бы всю свою жизнь гордился тем, что рядом с ним провёл пять минут.