Обреченный мир - читать онлайн книгу. Автор: Аластер Рейнольдс cтр.№ 24

– Думал небось, чем ближе к земле, тем теплее, – заметила Мерока, когда Кильон повыше поднял воротник пальто. – Может, раньше так и было.

– А сейчас?

– Вокруг Клинка давно холодает. На Неоновых Вершинах это не чувствуется лишь из-за тепла нижних уровней. Теплый воздух поднимается на радость ангелам. А здесь видишь как? Ниже-то уровней нет. Отныне так и будет. Считай, мы еще счастливчики, на экваторе сидим. А на севере и юге холодина адская.

«Вдруг Земля и впрямь остывает? – подумал Кильон. – Вдруг никто из живущих среди света и тепла не обращает на это внимания?»

Как выяснилось, поздно вечером лошадей напрокат не возьмешь. К тому же Мерока предупредила, что целый день в седле отнимет немало сил и это их последний шанс нормально выспаться, пока с Клинка не спустились. Девушка нашла комнату над игорным домом, неподалеку от конюшен, где она обычно брала лошадей. В комнатушке стояли две железные кровати с ветхими простынями, из окна немилосердно дуло, этажом выше в половом настиле кто-то носился туда-сюда, словно выполняя задания из длинного списка. Только разве это важно? Мерока вымыла руки и ополоснула лицо в старой ржавой раковине, примостившейся в углу. Потом сняла куртку, легла на кровать и тотчас заснула. Кильон погасил масляную лампу, снял пальто, очки и шляпу. Усталость сжала его бархатными тисками.

Когда Кильон проснулся, за окном светило по-зимнему неяркое солнце. Мерока ушла. На подушке осталась вмятина – след ее головы. Ключ от комнаты лежал на тумбочке, рядом стояла докторская сумка. Кильон встал и потянулся, разминая онемевшее тело. Он разделся до пояса и умылся, дрожа от холода. Затем повернулся, чтобы рассмотреть спину в потускневшем зеркале над раковиной. Позвоночник просматривался с анатомической четкостью. Крылопочки, мягкие и бесполезные, напоминали сжатые кулачки, выпирающие сквозь кожу. Он оделся и водружал шляпу на голову, когда заметил на тумбочке у Мероки маленькую черную книгу.

Что-то заставило его взять книгу в руки. Черный кожаный переплет сморщился и истрепался, как его докторская сумка. Кильон открыл Библию с опаской, ожидая подвоха: сейчас в лицо ему что-то вопьется. Бумага была тонкой до прозрачности: сквозь страницы просматривались буквы, напечатанные на обороте. Текст был напечатан плотными столбцами, в начале каждого параграфа стояли цифры, отдельные места были выделены жирным шрифтом или курсивом. Книга показалась Кильону старше Мероки, хотя почему – он объяснить не мог. Он листал ее, и в шорохе страниц слышалось что-то заговорщицкое.

«В ту пору, прежде чем открылись им врата рая, мужи и жены ходили аки дети. Так изобильны были плоды и дары рая, что жили они по сорок лет, иные еще дольше. В ту пору была Земля теплой, зеленой и синею, не счесть было уделов ее».

На скрипучих ступенях, потом в фойе послышались шаги. Кильон быстро захлопнул книгу. В дверь постучали. Кильон едва успел вернуть Библию на место, как в комнату вошла Мерока. Он бросил взгляд на тумбочку – книга лежала иначе, чем прежде, девушка непременно это заметит.

– Пора ехать, – объявила Мерока. – Я коней раздобыла.

Она не глядя потянулась за Библией и, нащупав, сунула ее в карман куртки.

Кильон впервые видел лошадь так близко. Призрачно-белые создания, с нелепо-тонкими ногами, узкими мордами, настороженно косящими темными глазами и трепещущими алыми ноздрями, казались не от мира сего. Он затолкал свою сумку в свободный отсек одной из чересседельных корзин, вставил ногу в стремена и – наверняка неуклюже – взобрался на коня. Несмотря на седло, он ощущал нетерпеливую дрожь скакуна, который бил копытом о землю, готовый к отправлению. Кильон знал, что тело у коня большое, сильное, а разум не развит, но простейшие команды понять способен. Владелец конюшни показал, как держать вожжи и научил останавливать коня, если понадобится. Мерока поедет первой, а его конь, как заверили в конюшне, за ее скакуном хоть в обрыв последует.

Благодаря приему антизональных препаратов симптомы перехода пока не ощущались. Вскоре путешественники уже ехали по Конеграду, по склону выступа спускаясь на землю. Мощеные улицы обледенели, рысью не поскачешь: слишком опасно. Пару раз, когда конь спотыкался, Кильон в панике натягивал поводья. Однако того, похоже, возмущало вмешательство всадника в его дела, и Кильон быстро усвоил: лучше довериться коню.

Через пару часов езды Кильон заметил, что дорога больше не поворачивает, а за придорожными домами уровень поверхности не ниже того, на котором они сейчас. Он с содроганием понял: они спустились с Клинка и едут по самой земле. Никакой видимой отметки перехода не было. Даже если бы имелось четко определенное основание, место, где заканчивался спиральный выступ, за тысячи лет ветра и люди засыпали его грязью и мусором. Из Конеграда Кильон с Мерокой еще точно не выбрались, значит теоретически были досягаемы для врагов. Реальная территория Богоскреба тянулась намного дальше геометрических границ его основания.

Чем дальше они ехали, тем пустыннее становилось вокруг. Улицы расширялись, просветы между домами увеличивались. Деревья постепенно превращались в лес, подступающий к городской черте. На страже усеянных скалами холмов стояли бледные часовые – телеграфные башни. Их венчали изогнутые рейки семафорного устройства: они непрерывно двигались, посылая сигналы следующей башне в цепи, – так новости и разведданные отправлялись далеко за пределы Клинка.

Теперь лошади скакали не по мостовой, а по утрамбованной земле. Опасность поскользнуться миновала, и Мерока изредка пускала коня рысью. Кильон неуклюже трясся в седле, пока чисто случайно не поймал ритм скачки. Он больше не мерз: и конь здорово грел, и физическая нагрузка помогала. Сейчас они ехали под несущими канатами, закрепленными на деревянных столбах. Бесчисленные корзины, груженные заготовленными дровами, поднимались на Клинок. Сотни канатных систем, подобных этой, кормили ненасытный Богоскреб топливом. Тянулись они со всех сторон, через бескрайние леса. Часть дров сгорала в печах Конеграда, другая – в бойлерной Тальвара, оставшееся – в электростанциях Неоновых Вершин. Корзины скрипели, и казалось – запас дров неистощим.

Через три часа скачки Кильон впервые почувствовал, что антизональные перестают действовать. Он принял еще одну таблетку и крикнул Мероке, чтобы она поступила так же. Но препарат не устранил зонального недомогания полностью. Опомнившись, Кильон глянул на механические часы, которые дал Тальвар, и увидел, что стрелки отклоняются. Выходит, они уже неподалеку от границы зоны.

Близился полдень, бледно-желтый диск солнца поднялся на максимальную высоту. Впереди маячил допотопный перевалочный пункт с дюжиной привязанных лошадей. За ним дорога становилась еще хуже. Кильон рассмотрел заросшие травой разломы и глубокие рытвины, появившиеся, судя по виду, лет сто назад.

Выяснилось, что дальше лошади не пойдут. Смену зон животные переносят намного хуже людей, а антизональные в ветеринарии – тема совершенно неисследованная. Кильон чувствовал: его лекарственный арсенал принесет коням больше вреда, чем пользы, да и Мерока оплатила поездку лишь до перевалочного пункта. Они спешились, привязали лошадей к свободным колышкам, вытащили из корзин свои вещи и зашли в помещение, чтобы перекусить. Наскоро поев, запили еду крепким кофе и собрались в путь.