Простая история - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Кунавина cтр.№ 27

Возмущение было выражено так искренне, что я, признаться, даже растерялась. И тут взорвался Олег:

— Да, вы уже давно считаете себя взрослыми, и поэтому я с вами, как Ольга Юрьевна, играть в демократию не буду! За свои поступки рано или поздно нужно отвечать. Подумайте об этом, прежде чем к вам в гости придет милиция!

Последние слова он произнес угрожающим тоном, но на ребят это не подействовало.

— А вы нас не пугайте, — угрюмо сказал Володя Краснов. — Сначала докажите, что это мы ее взяли.

Олег изумленно посмотрел на меня. Я видела в классе одни озлобленные лица.

— Олег Евгеньевич, давайте выйдем за дверь, — предложила я.

Когда мы вышли, я сказала ему:

— Послушай, я даю тебе честное слово, что к концу учебного дня найду твою папку в целости и сохранности.

— Ты в этом уверена? — недоверчиво спросил он.

— Да, — вздохнула я. — Просто угрозами никогда ничего не добьешься. Ты, как никто другой, должен это понимать. Это — дети.

— Это не дети, а самые настоящие преступники. А тебе я не советую с ними либеральничать. Либерализм еще никого до добра не доводил. Отбрось пряник и возьми в руки кнут.

— Я прекрасно знаю, что мне делать, — тихо сказала я.

— Ну-ну, посмотрим. Но имей в виду, если папка не найдется, я шутить не буду.

Он осуждающе посмотрел на меня, повернулся и пошел по коридору.

Когда я вошла в кабинет, сразу увидела на своем столе злополучную папку.

— Откуда?

У меня хватило сил только на это слово.

— Из-за шкафа, — ответил Дима Егорычев. — Мы ее подальше за шкаф засунули, а вы, наверное, только в шкафах искали, а туда и не заглянули.

— Зачем?

Я задрожала и присела на стул.

— Да мы только хотели проверить, — замялся Дима.

— Что?

— Вызовете вы милицию или нет.

— Ну и как, прошла я проверку?

— Вы да, а ваш друг… — снова замялся Дима.

— Чем же вам не угодил мой знакомый? — удивилась я.

— А зачем он разорался на нас? Папку его мы не съели. Вот она, целехонькая. Мы даже в нее и не заглядывали. Просто немного пошутили. Да не расстраивайтесь вы так, а то совсем побледнели, — примирительно сказал Дима.

Меня охватило тихое негодование.

— Вы — злые и бессердечные дети. Кто придумал эту дурацкую затею? — грозно спросила я.

Класс молчал, и я поняла, что имя зачинщика не будет названо.

— Ну, если вы такие взрослые и считаете, что имеете право издеваться надо мной, и урок тогда сами проводите, и новый материал объясняйте, — сказала я и вышла за дверь.

Как только я закрыла дверь, в классе поднялся страшный шум.

— Говорила же я вам, что нельзя так подло шутить! — закричала Инна Некрасова.

— Да что тут такого! — взорвался Володя Краснов. — Мы ее даже из класса не выносили, только спрятали. Попугали немного, а он сразу струхнул.

— А кто говорил: «Давайте немного поприкалываемся! Вы представьте, как будет смешно, когда этот адвокат в костюмчике, весь такой важный, начнет метаться по классу в поисках своей папки»? Тебе что, его костюмчик не нравится?

— Да при чем тут костюмчик? Мы же пошутить хотели, — вмешался Дима Егорычев.

Инна взорвалась с новой силой:

— Да ты же сам сказал, как будет здорово, если вызовут милицию и станут нас всех допрашивать по очереди, составлять протоколы. И когда всех спросят, ты небрежным тоном скажешь: «А вы везде смотрели? И за шкаф заглядывали? А то у нас вечно что-нибудь туда заваливается». Скажешь, не говорил? Только обломились вы с вашей милицией. Ольга Юрьевна не стала ее вызывать.

— Зато адвокат был на грани. Еще секунда, и точно бы вызвал, — заметил Володя Краснов.

— Ребята, а что теперь с нами будет? Может быть, Ольга Юрьевна пошла директору на нас жаловаться? — спросила Аня Ручкевич.

В классе на мгновение стало тихо.

— Нет, — уверенно произнес Володя Краснов. — Она нам и раньше директором грозила, но никогда не жаловалась. Наша Оленька и ругать не умеет как следует. Ругает, а сама смеется. Нет, к директору она точно не пойдет.

Просто замечательно! Дети уже заранее знали, что к директору я не побегу, поэтому мелочиться не стали. Ну что ж, сама виновата — сама и расхлебывай!

После обеда я взяла папку и отправилась к Олегу на работу. В приемной секретарь сказала, что Олег Евгеньевич очень занят. Я сообщила, что пришла по очень важному поводу.

— Олег Евгеньевич, к вам Вицинская Ольга Юрьевна, — пропела секретарша, нажав какую-то кнопку.

— Пусть войдет, — милостиво разрешил адвокат.

Я открыла дверь и вошла. Олег с деловым видом сидел за письменным столом и перебирал какие-то бумаги.

— Здравствуй, — сказал он, не поднимая головы.

— Вот твоя папка, — произнесла я. — Проверь, все ли на месте, и не забудь пересчитать деньги.

Последними словами я хотела досадить ему. Олег в полной растерянности машинально открыл и закрыл папку.

— Я жду, — настаивала я, как будто находилась не в адвокатской конторе, а у себя в классе и передо мной был не взрослый человек, а провинившийся ученик.

— Все в порядке, — тихо сказал он, так ничего и не проверив.

— Всего доброго, — произнесла я и направилась к двери.

— Оля, подожди.

— Что-то еще?

Он замялся. Видимо, не знал, как правильно принести мне свои извинения.

— Не стоит благодарить, — опередила его я.

— Пожалуйста, извини меня за мое не очень корректное поведение, — наконец-то нашелся он.

— Я принимаю твои извинения, — сказала я и вышла за дверь.

Если бы он сразу бросился за мной, я бы, конечно, его простила, но…

Он позвонил мне этим же вечером, а затем на следующий день, но на его предложение встретиться я ответила отказом, объяснила это своей чудовищной занятостью в школе. Я чувствовала себя глубоко обиженной оттого, что человек, которого я полюбила, был весьма невысокого мнения о моей профессии и о моих педагогических талантах, и поэтому изо всех сил старалась внушить себе, что просто-напросто ошиблась в нем и должна радоваться, что наши отношения не зашли слишком далеко.

Несколько дней я не разговаривала со своим классом, только молча писала на доске задание. Все эти дни на уроках стояла глубокая тишина. Я слышала лишь шелест переворачиваемых страниц и чувствовала виноватые взгляды. Ребята пытались со мной помириться всеми возможными способами. Доска была идеально вытерта, цветы политы, на моем столе — ни пылинки. После уроков приводили в порядок класс, стараясь заслужить мое прощение.