Секретный террор Сталина. Исповедь резидента - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Агабеков cтр.№ 98

В купе, кроме меня, ехали два пассажира. Какой-то украинец с инженером-немцем. Они ехали до Киева и, видимо, работали на одном из сахарных заводов, так как всю дорогу говорили об урожае свеклы и о сахарной политике СССР. Но я их почти не слушал. Забравшись на верхнюю полку, я углубился в чтение только что переведенной на русский язык книги Ремарка «На Западном фронте без перемен».

Рано утром я приехал в Одессу и, узнав, что пароход в Константинополь отправится лишь на следующий день, поехал в гостиницу «Гранд Отель». Швейцар, узнав из заполненной анкеты, что я иностранец, потребовал мой паспорт, и спустя несколько минут я с улыбкой наблюдал из моего номера, как он мчался по направлению местного ОГПУ. Я знал, что таковы правила. Швейцар каждой гостиницы должен немедленно доносить об остановившихся у них иностранцах.

Несмотря на позднюю осень, Одесса была еще залита южным солнцем. От нечего делать я решил пройтись по городу. В последний раз я был в Одессе в 1917 году, когда началась Февральская революция. Помню, что, несмотря на трехлетнюю войну, Одесса была шумным, веселым и людным городом. Теперь я не узнавал старых мест. Город почти опустел. Кое-где попадались унылые прохожие. Магазины почти все были закрыты. Кое-где лишь краснели вывески кооперативов на украинском языке. Я зашел в бывшее кафе «Фанкони», где теперь помещалась кооперативная столовая, пообедать. Все дешево, грязно и несъедобно. Проведенный в Одессе день показался мне бесконечным. На меня напало какое-то тоскливое чувство. Я знал, что покидаю родную страну, и вместе с тем все здесь казалось мне чужим. Может быть, потому, что вокруг красовались украинские надписи, которых я не понимал. Мне хотелось скорей покинуть этот город, но меня тянуло не в море, а обратно в Москву. Мне хотелось вернуться в отдел и сказать, что я не могу ехать на работу, что я уже не верю в это дело. Но я думал, что мне на это скажут, что я испугался ехать на нелегальную работу, что я трус… Чтобы избавиться от этих дум, я раньше времени поехал на пристань. После сложных манипуляций с паспортом и багажом меня наконец пропустили на борт советского парохода «Чичерин». Я прошел все этапы мытарства, как и каждый иностранец, ибо местное ОГПУ не знало, кто я такой. В пять часов вечера раздался последний гудок, и мы медленно отчалили от пристани.

Неожиданно для меня, оказавшись в своей каюте, я встретился с одним из своих старых друзей по Ташкенту. Мы не подали вида, что знаем друг друга, до тех пор, пока не уединились. Он рассказал мне, что теперь работает в Коминтерне и командирован в Палестину, где в это время происходили кровавые столкновения между арабами и евреями.

– Ты что же, один едешь? – спросил я.

– Нет, я еду как высланный из СССР сионист с женой, которая на самом деле тоже работает в Коминтерне. Кроме того, едет еще один из наших в Турцию, но он без всяких документов и поэтому скрывается в числе экипажа парохода. По прибытии в Константинополь он нелегально спустится на берег, – рассказал мой приятель.

27 октября, в четыре часа утра, показались холмы Босфора. Пароход остановился у карантина, и только к полудню мы вошли в Босфор. С одного борта к нам пристал лоцман, а с другого полицейский катер. Началась проверка документов пассажиров, сходящих в Константинополе. На просмотренных паспортах полицейский офицер ставил штамп и возвращал владельцам. Мой же паспорт был им задержан без объяснения причин. Пассажиры спешно выгружались на окружившие пароход ялики, а я стоял на палубе и ждал своего паспорта, который был отправлен офицером на берег для проверки. Прошло около часа. С берега подошли к пароходу несколько лодок с людьми. То были сотрудники и дипкурьеры из советского консульства. Они прошли мимо меня в каюту капитана. Среди них был также помощник резидента Кикодзе, которого я всего два месяца назад снарядил в Константинополь. Многие из прибывших знали меня в лицо и, увидев, издали улыбались, думая, что я приехал официально. Но видя, что я отворачиваюсь и принимаю вид, что никого из них не знаю, они также прошли мимо меня, как чужие, поняв, что тут что-то неладно.

Время шло, а моего паспорта все не было. На пароходе почти никого не осталось, и я все больше беспокоился о своей участи. Я не боялся того, что турки могут меня задержать, но они могли отказать в высадке на берег и вернуть в СССР, откуда я с таким трудом выбрался. Наконец полицейский офицер передал, что я могу сойти на берег. Паспорт же мой доставят в гостиницу. С внутренним беспокойством, но внешне возмущаясь турецкими порядками, я поехал в город и взял номер в отеле «Лондон».

Так я попал в Константинополь. Но в каком положении? Полиция отобрала мой паспорт и явно в чем-то подозревает. В самом городе, совершенно мне незнакомом, у меня не было друзей, которые могли бы меня поддержать. Требовать помощи от легальной резидентуры воспрещалось, ибо это могло бы привести к провалу. Как быть? А вдруг турецкая полиция запросит обо мне сведения в турецком консульстве в Москве? Что, если завтра вызовут меня в полицию и спросят, где мой товар, мои знакомые купцы? Да, положение было не из приятных. Было уже шесть вечера. Я решил привести себя в порядок, а там видно будет. Когда я, пообедав, вышел из отеля, было уже темно. Мне нужно было сейчас же сделать кое-какие покупки. В особенности требовалось сменить мои ботинки, имевшие марку «Скороход» и могущие выдать их московское происхождение. Наконец, нужно купить часы, я не имел часов. По традиции, перед отъездом из Москвы я подарил свои часы одному из товарищей по работе. Таков обычай – перед отъездом за границу раздаривать вещи. Ведь за границей легко можно все купить, а в СССР где же!

Спускаясь из Пера по линии трамвая, я незаметно для себя добрался до Галаты. Повсюду сверкали ярко освещенные витрины магазинов. Я остановился у витрины часового магазина и разглядывал выставленные часы, как услышал в магазине армянскую речь. Это хозяин магазина говорил с приказчицей. Значит, тут армяне, а я ведь тоже армянин. Я вошел в магазин и на армянском языке попросил показать мне часы, я выбирал часы в течение двух часов, уплатил за них в два раза дороже их стоимости, но зато в процессе покупки я настолько сдружился с хозяином магазина, что он пригласил меня к себе на следующий день. Так я завел первое знакомство в Константинополе. На следующий день мы уже обедали вместе в соседнем ресторане. Угощал я, и, нужно сказать, довольно щедро. К концу обеда после обильного вина я ему рассказал о затруднениях с паспортом.

– О, это пустяковое дело. У меня в полиции масса друзей, клиентов. Завтра же с утра пойдем, и я все дело обделаю, – успокоил меня мой новый знакомый.

Наутро мы, взяв машину, поехали в первый отдел политической полиции, куда был передан мой паспорт. Отозвав в сторону начальника отдела, который оказался приятелем моего купца, он рассказал ему о цели нашего прихода, прибавив, что он меня давно знает как крупного и честного купца. Тут же он меня представил полицейскому, который оказался довольно сговорчивым.

– Извините, что мы задержали ваш паспорт. Видите ли, сейчас много большевиков приезжают к нам в Турцию из России, а так как и вы приехали через Москву, то поэтому попали под подозрение. Теперь, конечно, раз вас рекомендует эфенди (мой приятель), то я распоряжусь, чтобы немедленно вам вернули паспорт, – обратился ко мне начальник полиции. В виде благодарности полицейскому я передал моему купцу две двадцатидолларовые бумажки. Сколько он из этой суммы передал по назначению, не знаю, но, видимо, это еще более убедило полицейского в моей солидности.