Раб из нашего времени. Книга 11. Блуждающий по вселенным - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Иванович cтр.№ 65

Но у нас-то все смотрелось нормально, потому на нас и косились.

И мы попытались двигаться поперек основных артерий. Вышли на дорогу, почти без транспорта, перешли на другую сторону. Опять стали углубляться в некую жилую зону. Точнее, петлять по ней. И взглянули в какой-то момент на балкончик, нависающий над той самой дорогой, что мы недавно пересекли. Под балконом увидали группу из более десятка особей, которые довольно спешно тоже пересекали дорогу. Отличались они от остальных измененных – алыми крестами на плечах. Начальство или внутренняя служба безопасности? И нет, чтобы нам спрятаться, а не пялиться на них. Хотя… может, оно и к лучшему получилось?

Один из носителей капюшона нас заметил, резко вскинул руку в нашем направлении и что-то крикнул. Тут же вся группа глянула на нас и перешла на бег.

– Э-э, кажется, по наши души! – сообразил я. – Давай-ка не только сматываться, но и образ менять. Ты теперь будешь… о! Таким. А я идеально скопирую того самого трехрукого. Даже если придется балахон снять, меня никто от него не отличит.

– Скорей всего, этот трехрукий нас и выдал.

– Да и пес с ним, – отмахнулся я пятой конечностью. – С его слов нам ничего не смогут инкриминировать. О! Прикольно! Теперь можно такие розыгрыши устраивать!

Но не успели мы пересечь несколько улочек, как нам навстречу стали попадаться бегущие носители алых крестов. Они часто останавливались возле своих собратьев и что-то спрашивали. Кто пожимал плечами, кто указывал примерно в нашу сторону.

– Спрашивают, куда пошли участковый и сопровождавший его клерк, – перевел мне Кабан. И вполне вовремя, один из меченных крестиком остановился возле нас и что-то спросил. После чего я с уверенностью ткнул своей третьей лапой в сторону, откуда мы только что пришли. И тип с ускорением помчался дальше.

– Опять я мокрый, – жаловался мой напарник. – И это ты удачно рукой указал, не соврал. Не сомневаюсь: у них тут менталистов хватает, которые ложь от правды на раз отличают. И вон тот, без капюшона, смотри: замер и всех словно взглядом проверяет.

В самом деле, один крестопогонник стоял на перекрестке и тщательно всматривался в каждого, кто проходил мимо. Седоволосый, пожилой, лицо нормального, колоритного и породистого человека. Вот только взгляд черных глаз без зрачков пугал не только нас, но и местных обитателей. Мимо него все проходили в напряжении, ссутулившись и отводя взгляды в сторону.

«Сканирующий», что ли? В толпе уродов выискивает нормальных людей? Можно было бы вернуться назад или нырнуть в единственный проход справа. Но назад никто не шел, а проход оказался тупиком, с наверняка запертой дверью. И я решил двигаться вместе со всеми. Только и шепнул помощнику:

– Постарайся двигаться так, чтобы я всегда находился между тем наблюдателем и тобой!

Вроде получилось. На нас было потрачено времени столько же, сколько и на остальных. А вот улочка, которой мы следовали, не имела боковых переходов, и все продолжали идти только вперед. Нам ничего не оставалось, как не выделяться из толпы. А потом вдруг мы вышли в большой зал. И предназначение сего зала определялось намного раньше по запаху: столовая. Громадная столовая какого-нибудь предприятия или всего рабочего сектора. И в толпе народа даже не получалось рассмотреть: а где здесь выход? Или надо идти обратно? Только вот никто пока не выходил, видимо, только началось обеденное время. И как-то так получилось, что вполне естественно мы влились в одну из пяти очередей, змейкой выстраивающихся к местам раздачи.

Каждый брал поднос, ложку с вилкой, а дойдя довольно быстро к стеллажам с пищей, выбирал для себя все, что нравится. По ту сторону стеллажей споро работали повара, раскладывая по тарелкам то, что у них было готово. Несколько видов салата, три вида первых блюд, семь или восемь – вторых. Гарнир и мясо – разные. Рыба имелась трех видов, грибы виднелись двух сортов, отдельно на тарелочках красовались жареные овощи в виде баклажанов.

Бросалось в глаза, что каждый брал все, что ему нравилось. Мог взять две порции мяса, а мог – две с рыбой. Мог взять хоть три салата одного типа. Один измененный передо мной взял два разных супа, а потом две тарелочки с баклажанами. И хлеба не брал. На диете, что ли?

Ну и мы с Кабаном не слишком-то стеснялись, ощутив очередной припадок подступающего зверского голода. Брали самое калорийное и самое сытное. Тем более что ни о какой кассе в данной столовой и речи не шло.

Выбрали столик на шестерых, за которым сидела одиноко явно особь женского рода, присели с другого края да и отпустили свои инстинкты выживания на волю. Но и по сторонам посматривать не забывали. Самое приятное, что выяснилось вскоре: можно брать добавку. Это мы отметили дружным мычанием. Поевший, но не наевшийся индивидуум оставлял свой поднос на ленте с использованной посудой. Затем брал новый поднос, набирал, что хотел, и вновь вкушал все, к чему стремилась душа его желудка.

Что сильно портило аппетит, особенно мне, так это несчастный вид восседающей за нашим столом особи. Капюшон откинут. Вполне нормальное лицо портят лишь неприятно искореженные уши, словно побывавшие в огне. А в остальном ничего так, вполне нормальная женщина лет тридцати пяти на вид. Она буквально чахла над почти нетронутой тарелкой супа. Ее аура отдавала тоской и печалью и свидетельствовала о какой-то тяжелой болезни. Или горе ее так подкосило? Потому что к ней подошли с небольшим интервалом двое собратьев и коснулись с сочувствием плеча. А один шепнул ей на ушко:

– Мужайся, Рошанара! Это наша стезя. Все там будем.

Мой слух даже такой тихий шепот уловил. Точно кто-то умер! А мы тут чавкаем, чмокаем, хрустим и громко облизываемся. Некрасиво. И не по-людски. Эта бедная женщина в какой-то момент показалась мне похожей на нашу соседку по лестничной клетке. Добрая и отзывчивая женщина, дружила с моей матерью и ко мне относилась с душевной теплотой, несмотря на мою тогдашнюю калечность.

Мы по очереди сходили за добавкой. Потом Кабан отправился за третьим подносом, а я услыхал небольшой диалог нашей невольной сотрапезницы с иной подошедшей дамой. Той было под шестьдесят, и ее короткие рожки даже украшали солидное, благородное лицо. Рассусоливать и соболезновать она не стала, а сразу спросила:

– Рошанара, а с кем останутся дети? С твоими родителями или с родителями ушедшего мужа? – Причем слово «ушедшего» я без сомнения перевел как «умершего».

– Они их поделили, – тяжело вздохнула женщина. – А пятую дочку возьмет в свою семью сестра.

– Так она ведь совсем молодая и у самой первенец.

– Ничего, она справится, – с печальной улыбкой заверила Рошанара.

– Тогда я спокойна, – заверила матрона. – После твоего ухода дети не пропадут. Да и мы будем их опекать, не сомневайся.

– Благодарю… – Тут она назвала явно какой-то титул, мною расшифрованный примерно как «матрона». – Я уйду со спокойствием и смирением!

Видно было, что матрона с трудом сглотнула, резко развернулась и ушла, пряча глаза, полные слез и сочувствия.