Место, где зимуют бабочки - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Элис Монро cтр.№ 76

Он аккуратно сложил стопку почтовой корреспонденции на столик в прихожей. В основном рекламные проспекты и прочая макулатура. Он пересек холл и прошел в кухню, его шаги гулким эхом отозвались во всем доме. Пожалуй, именно кухня, как ни одно другое помещение в доме, пугала своей заброшенностью и нежилым духом. Когда была жива Эсперанса, здесь всегда звучала музыка, вкусно пахло едой, постоянно слышался смех. А сейчас… пусто, затхло… мертво. Душа Эсперансы навсегда покинула это место и весь этот дом. Возможно, Луз в чем-то права, когда говорила, что бабушка ее улетела на юг вслед за бабочками.

Луз! Он с силой потряс головой, прочь отгоняя от себя наваждение. Черт! Он слишком много думает о ней все последние дни. Настолько много, что почти начинает верить во все ее сказки. Он налил в лейку воды и пошел поливать цветы, расставленные по всему дому. Нельзя, чтобы любимые цветы Эсперансы засохли и погибли. Он обязан сберечь их во что бы то ни стало! И неважно, что будет в дальнейшем с ним и с Луз, с их отношениями.

Ведь он так любил Эсперансу! Эта старая женщина за все время, что они знали друг друга, не сказала ему ни единого невнимательного или недоброго слова. Да она, судя по всему, вообще не знала таких слов. Всегда встречала его с улыбкой, всегда угощала, обращалась с ним будто с особой королевских кровей. И всегда шутливо говорила ему, что главное дело ее жизни – это не дать ему умереть с голоду. Их связывала какая-то особая взаимная приязнь, особое взаимопонимание. По крайней мере, ему так казалось. Ему доставляло большое удовольствие вместе с ней ездить за покупками, подвозить ее куда-нибудь, если она просила о том. Она так интересно рассказывала ему о Луз, о той Луз, какой она была еще до знакомства с ним. Эсперанса делилась с ним всякими забавными мелочами, о которых Луз наверняка не стала бы ему рассказывать. Например, о том, как маленькой девочкой она любила петь для цветов и деревьев. Или о том, что ее любимым лакомством в детстве было мороженое. Или как она цеплялась за бабушкину руку, не отпуская ее от себя ни на минуту, после того как узнала, что умерла ее мама. И так продолжалось бог знает сколько времени.

А когда он подвозил Эсперансу из какой-нибудь их поездки обратно к дому, она, прощаясь, обязательно отпускала многозначительную провокационно-веселую шутку. Бывало, подмигнет ему и вдруг спросит: «И когда же ты наконец собираешься жениться на моей внучке?» В такие моменты он особенно обожал ее! Ведь это означало, что Эсперанса одобрительно относилась к его ухаживаниям за Луз. А ее одобрение много для него значило.

Но вот все цветы политы, он отнес лейку на кухню и снова вернулся в холл. Немного замешкался на пороге комнаты, которая, как он знал, была спальней Луз. Комната, выдержанная в сиренево-розовых тонах, конечно, больше подходила маленькой девочке. А Луз, и Салли хорошо знал это, уже взрослая самостоятельная женщина, которой – увы! – пришлось гораздо раньше положенного срока взвалить на свои плечи все бремя тяжелой женской ответственности. Он уважал Луз, уважал ее за решимость, с которой она оставила учебу и пошла работать. А ведь ей так хотелось закончить колледж, получить степень в области социальных наук и начать работать в этой сфере. Он вдруг вспомнил, как увидел ее впервые. Прислонившись к дверце своего шкафчика и упираясь одной ногой в стену, она с головой ушла в чтение какой-то серьезной книги. Ему даже пришлось трижды кашлянуть, чтобы она оторвалась от чтения. И стоило ему увидеть ее синие глаза в обрамлении черных пушистых ресниц, как он тут же понял, что все! Он утонул в них.

Но больше всего его трогало доброе сердце Луз. В сущности, она так похожа на Эсперансу. Просто сама еще пока не догадывается об этом. Беда лишь в том, что она постоянно изводит себя сомнениями, ей не хватает элементарной уверенности в себе. И всегда смотрит на себя критически. Нет, она слишком толстая! И лицо какое-то невыразительное и бледное, а волосы слишком густые. Никакого сходства с этими костлявыми манекенщицами, красующимися на обложках журналов, какой ни возьми. Как будто ему такие нравятся! Сколько раз он повторял ей, что она красивая, самая красивая девушка на свете, а она лишь отрицательно мотала головой. А еще она почему-то вбила себе в голову, что никогда не будет такой красивой, какой была когда-то ее мать.

После смерти Эсперансы Салли боялся, что Луз не выдержит горя. Она была на грани нервного срыва. Вот-вот взорвется! Именно так, он где-то это читал, взрываются звезды, когда перестают светить. Вот и из нее чья-то невидимая рука отсосала весь свет, перенаправив его в какую-то таинственную черную дыру.

Салли взъерошил волосы, чувствуя, что боль в сердце не утихает, а лишь делается шире и глубже. С тех пор как Луз сорвалась в свое безумное путешествие, он постоянно думал о ней. Благо времени для этого у него сейчас было много. Умом Салли понимал, как отчаянно нужно было Луз отправиться в эту поездку. Он жалел лишь об одном: что не может быть рядом с ней.

Да, но почему все его эсэмэски, которые он слал ей дюжинами, остаются без ответа? За последние несколько дней он получил от нее лишь коротенькое сообщение: дескать, все прекрасно, с ней все в полном порядке. Просто она потеряла свою зарядку и перезвонит ему, как только купит новую. И пусть он не волнуется понапрасну. Как не волноваться? Как он может не волноваться за нее? Это все равно что перестать дышать.

Внезапно звенящую тишину пустого дома нарушил телефонный звонок. Салли почувствовал, как напряглось все его тело. Сердце забилось еще сильнее, с надеждой. А вдруг это Луз? Хочет оставить ему сообщение. Автоответчик включился только после пятого звонка. Он подошел к телефонному аппарату, затаив дыхание и боясь пропустить хотя бы слово. Раздался длинный гудок, а потом незнакомый женский голос проговорил:

– Алло! Алло! Пожалуйста, ответьте.

Салли застыл на месте.

– Мама, это я, – между тем продолжала женщина. – Знаю, столько лет я не откликалась. Мне нечего сказать тебе в свое оправдание. Слова не в силах что-то изменить. Но я прошу у тебя прощения, мамочка!

Голос женщины дрогнул. Что делать, растерянно соображал он. Ответить на звонок? Принять сообщение?

– Мамочка! Если тебя сейчас нет дома, пожалуйста, перезвони мне, ладно? – Женщина продиктовала номер, и Салли, покопавшись в ящичке стола, нашел там клочок бумаги и карандаш и быстро записал цифры. – Прошу тебя! Позвони мне, даже если все, что ты захочешь сказать мне, – это чтобы я тебе больше никогда не звонила. Пожалуйста! Позвони!

Голос у женщины сорвался, и она умолкла.

Салли схватил трубку. Поздно. В трубке послышались длинные гудки. Абонент отключился. Он медленно положил трубку на рычаг. Наверняка это Мария, тетя Луз, та самая, которую они так и не сумели отыскать, чтобы известить ее о смерти матери. Вообще-то Луз редко заводила речь о своих родственниках, и тем не менее в план ее путешествия входило навестить тетю в Сан-Антонио. Он точно помнил, что тетю зовут Марией. Он же сам помогал Луз, рылся в справочниках, искал среди старых бумаг адрес и номер телефона этой самой Марии.

«Черт!» – выругался он про себя. Какой же он несообразительный! Ведь Луз очень нужен номер телефона той женщины. Напрасно он не взял трубку раньше и не поговорил с ней. Разве это важно, что фактически он Луз никто? Они очень близки, и то, что он взял бы трубку, было бы совершенно естественно… Он еще раз взглянул на клочок бумаги с номером телефона и, сняв трубку, решительно набрал цифры. После двух звонков он услышал в трубке все тот же голос.