Я не такая. Девчонка рассказывает, чему она "научилась" - читать онлайн книгу. Автор: Лина Данэм cтр.№ 11

Существует распространенное заблуждение, что «самоуважение» работает как заклинание от змей. Если оно у вас есть, вы укрыты в нетронутом эдеме: ни чужих постелей, ни двусмысленных разговоров, вообще никаких горестей.

Но все совсем не так. Самоуважение не связано с внешними вещами, оно дает личный покой; вы живете в мире с самой собой.

Джоан Дидион «О самоуважении» [30]

Я вечно напарываюсь на сильных женщин, которые ищут слабых мужчин, чтобы ими командовать.

Энди Уорхол

Меня всегда привлекали придурки. Они варьируются от развязных чудаков (по сути, неплохой народ) до сексуально озабоченных социопатов, но едины в том, что после первого свидания начинают вести себя свински и стремятся меня проучить.

Ребята! Вы нагрубили мне в магазине здоровой еды? Это интересно. Вы игнорируете меня во время общей беседы? И это я отмечу. Особенно мне нравится, когда поначалу мужчина грубит, объясняет это защитным механизмом, а узнав меня получше, становится еще грубее. Правда, отметив четверть века своего существования, я нашла по-настоящему хорошего человека, и все изменилось. Я считаю, что нахожусь в процессе излечения от любви к придуркам, поэтому вышеперечисленные примеры поведения для меня пока небезопасны.

Придурки увлекают меня очень давно. В раннем детстве я проводила лето в домике на озере, сидела с ногами на потертом диване в маминой футболке с надписью «Mind the Gap» и смотрела кино: «Тогда и теперь», «Человек на Луне» и тому подобное. Из этих историй о раннем влечении я вынесла только одно: если ты действительно нравишься мальчику, он обрызгает тебя из водяного пистолета и даст тебе прозвище Капля. А если он спихнул тебя с велосипеда, так что ты раскровенила коленки, не исключено, что в ближайшее время он собирается поцеловать тебя у бассейна.

Мое самое раннее воспоминание о сексуальном возбуждении связано с просмотром спортивной комедии «Несносные медведи», а конкретно с Джеки Эрлом Хейли в роли Келли Лика. Он носил короткую кожаную куртку, ездил без прав на мотоцикле, курил и проявлял такую непочтительность к старшим, какой я никогда не видела у мальчиков из квакерской школы. Более того, он раздевал глазами взрослых женщин, как ассистент Хью Хефнера [31] . Позднее я оценила мотив неподконтрольного влечения, желания вопреки желанию, как между Джейн Эйр и мистером Рочестером. Помните, каким взглядом Холли Хантер смотрит на Уильяма Херта в «Теленовостях»? Словно ей ненавистно все, что он поддерживает. Это было восхитительно. И даже «9½ недель» таят в себе жутковатый смысл. Все это, в общем, естественно: кого не зацепят превратности флирта и немного спорта? Однако должна признать, я часто перебарщивала с эмоциями.

Считается, что если у тебя хороший папа, то и мужа ты себе выберешь хорошего, а лично у меня самый замечательный папа в мире. Замечательный — не абстрактная оценка. Замечательный потому, что всегда уважал мою природную суть и искусно давал мне почувствовать свою поддержку и мою свободу одновременно. Он строгий, но великодушный лидер, со взрослыми говорит как с малолетними преступниками, а с детьми — как со взрослыми. Я не раз пыталась создать похожий на него персонаж, но выделить его суть так сложно. Со мной не всегда было легко, да и с ним тоже — в конце концов, художники любят запираться в мастерской на несколько дней и биться в припадках из-за плохого освещения, — но папино тактичное внимание и надежность всегда поддерживали во мне чувство защищенности. Самую неподдельную радость я испытала на детской вечеринке, когда в дверном проеме возникла фигура отца в твидовом пальто: он приехал спасать меня из неприятной компании.

Как-то раз меня пятилетнюю взяли на открытие выставки, где я разговорилась с чýдной подвыпившей англичанкой. Мне уже давно следовало лежать в кровати, и все происходящее начинало меня раздражать. Рядом стояла моя подружка Зои, ей было всего четыре года — досадно юный собеседник. Желая завязать разговор, англичанка спросила нас, что делают наши родители, если мы плохо себя ведем.

— Когда я плохо себя веду, я сижу одна в комнате, — сказала Зои.

— Когда я плохо себя веду, папа втыкает мне вилку во влагалище, — заявила я.

Рискованные слова, ведь окружающие могли затрубить тревогу. Нас учат прислушиваться к маленьким девочкам, особенно когда они упоминают об извращениях с использованием ножей и вилок. Вдобавок мой отец создает произведения с откровенным сексуальным содержанием, поэтому не исключено, что ФБР уже занесло его в список потенциальных вилковтыкателей. И вот лишнее доказательство отцовского добронравия: после того как англичанка повторила мою «смешнейшую» реплику в кругу взрослых, папа сгреб меня в охапку и унес наверх со словами: «Похоже, кому-то пора спать».

* * *

Существует и другая теория, нечасто обсуждаемая (возможно, потому, что я ее автор): если ваш отец исключительно добр, ты будешь искать полную противоположность ему, в знак протеста.

Ничто в моей биографии не предвещало влечения к придуркам. С трех лет я начала посещать встречи Коалиции борьбы за права женщин [32] . Мы, дочери активисток из даунтауна, сидели в задней комнате и раскрашивали портреты Сьюзен Энтони [33] , в то время как наши мамы планировали очередную демонстрацию. Благодаря тому, что они обсуждали при нас, как держаться своего курса и преодолеть верховенство мужчин в мире искусства, я усвоила ценность принципов феминизма задолго до того, как поняла, что я женского пола. Мое феминистское воспитание укрепилось в частных школах, где поощряли прогрессивную мысль и где наравне с алгеброй изучалось неравенство полов; в лагере для девочек в штате Мэн; от просмотра бабушкиных военных фотографий (она всегда говорила, что «настоящим делом занимались санитарки»). И в довершение всего, отец требовал, чтобы мы с сестрой были самыми красивыми и умными «плохими девочками» в Готэме, и неважно, сколько раз мы описались или обкорнали челку тупыми кухонными ножницами.

Первая интимная история с республиканцем у меня произошла, кажется, в девятнадцать лет. В тот злосчастный вечер я собралась переспать со студентом-консерватором из нашего колледжа, обладателем лиловых ковбойских сапог и ведущим передачи «Разговор о главном с Джимбо» на радио. Нетвердым шагом следуя за ним после вечеринки, я могла бы сказать о нем только одно: мрачный, агрессивный тип и полный ноль в покере. Как это привело нас к соитию — клинический пример того, что под действием расслабляющих средств антипатия быстро превращается в желание. В процессе секса на плесневелом коврике я обратила взгляд на растение, принадлежавшее моей соседке Саре, и заметила болтающийся на нем предмет. Я попыталась представить его форму и тут сообразила, что это кондом. Мистер Радионяня кинул контрацептив в горшок с нашей пальмочкой, думая, что я слишком глупа, пьяна или слишком возбуждена и не обращу на это внимания.