Золотой дракон - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Тихая cтр.№ 106

– Кушать хочу-у-у.

– Я тоже, Кьяра, очень хочется. Пошли, что-нибудь поищем, или кого-нибудь, может, у домовушек что-то осталось, если они, конечно, сами остались.

То, что было на месте дома, выбило на время желание покушать у нас обоих.

Дома больше не было, там стоял огромнейший дворец. Весь белоснежный, и в нем светились все окна.

Когда мы подошли к дверям, они сами открылись и по бокам от них стояли два домовенка.

– Добро пожаловать домой, госпожа, господин, – поклонились они.

Холл, где мы оказались, был просто огромен, тут мог поместиться не один такой дракон, как в пещере. А еще, там было очень светло, а на потолке и стенах были вырезаны фрески с двумя резвящимися драконами.

– Ужин готов уже. Прикажете подавать? – спросил один из них.

– А можно сначала в ванну? – да, хочу кушать, но вот в ванну почему-то вдруг захотелось сильнее.

– Да, госпожа.

– А кто тут главный?

– Чили, господин.

– Мне хотелось бы побеседовать с ним.

– Сию минуту, господин.

Этот домовенок посмотрел на второго и тот умчался.

– Прошу сюда, господа. Мое имя, Жарим. Если что будет угодно, только позовите.

Мы прошли за ним на второй этаж, и попали опять в гигантскую комнату.

– Жарим, а почему такие все комнаты гигантские?

– Так вы можете превратиться в любой момент, госпожа, да и ваши дети. До четырех лет вы плохо будете контролировать этот процесс, вот весь замок и рассчитан на дракона.

О чем он, вообще, говорит? Какие дети?

Не успели домовушки еще мне приготовить ванну, как явился домовенок, он был весь седой. СЕДОЙ! Сколько же ему лет-то?

– Вы звали, господин? Я – Чили, чем могу быть полезен?

Фир в одно мгновение изменился, он стал сейчас именно тем эльфом, которого боятся все и о котором столько меня предупреждали. Он тут же втянул его в комнату, и захлопнул следом дверь. Прямо перед носом у удивленного Жарима.

– Ну, рассказывай, дорогой друг, что тут происходит?

– Чили, – с достоинством ответил домовенок.

– Хорошо… Чили… – выделил Фир, имя домовенка. – Так что здесь творится? Откуда этот дворец? Последний раз, когда мы тут были, то видели старый большой полуразрушенный дом. Откуда тут столько домовушек? Куда делись дети с острова?

– Я главный управляющий замка, господин. Мы прибыли на зов острова. Мы всегда так делаем. Пока не придет в мир наш хозяин или хозяйка, мы спим, и только они нас могут разбудить. Только истинные, сильнейшие от сильнейших, прямые потомки мудрейшего. Мы служим только им и их прямым потомкам. Остров нас позвал и мы прибыли.

Фир только дернул ушами на такой ответ.

– Откуда замок?

– Остров восстановил. Когда уходит хозяин, замок уходит вместе с ним, и с приходом в мир нового – он появляется. Только прямые потомки мудрейшего, имеют право тут жить.

– Где остальные обитатели острова? Дети, тут было более сотни детей?

– Они в школе, господин. Расселены, и сейчас обедают в зале. Всем был восстановлен и гардероб, и утраченные личные вещи. Молодые хранители, как раз заканчивают обед. Если желаете, мы можем пройти и побеседовать с ними.

– Так, я что-то совсем запутался. Какая школа, Чили? Какие хранители? Хозяйкой и госпожой, я так понимаю, вы все считаете Кьяру?

– Да, господин, госпожа Кьяра – наша хозяйка, а вы – хозяин, как ее истинная пара, как только она впервые превращается в дракона, мы просыпаемся и служим ей, и ее прямым потомкам.

– Хорошо, допустим, где вы были все это время? Ведь я так понимаю, мать Кьяры тоже была драконом? Почему же вы только сейчас явились?

– У нее не пробудилась кровь, наверно, было еще очень рано. Кровь пробуждается в двухсот – трехсотлетнем возрасте. Тогда, в будущем драконе, достаточно сил, чтобы обратиться и не умереть. Мы рады, что хоть в этот раз наша хозяйка, хоть и превратилась так рано, но все хорошо закончилось, и что рядом был один из истинных Хранителей, чтобы помочь ей.

Фир хмуро стоял и пытался прожечь домовушку взглядом. Не знаю, что он там рассчитывал увидеть, но явно был разочарован.

«Кьяра, посмотри его».

Я тяжело вздохнула и полезла в голову этого домовушки.

Вот он только родился и учится ходить. Постоянно падая, неуклюже шатаясь, но упорно встает на свои, еще не окрепшие ножки и топает, и топает…

Вот вечер. Сидят у камина счастливые родители маленького Чили. Их ребенок, набегавшись за день, спит недалеко в кроватке и тихо посапывает. Вдруг, стук в дверь. Открыв, они видят фигуру, замотанную в черный плащ, и тут же падают перед ним на колени. Вот его неимоверно счастливые родители передают на руки мужчине. Есть в нем что-то такое неуловимо знакомое. Будто я его знала и очень давно, или когда-то много раз видела, но все это ускользает, не дает зацепиться. Плащ он откинул и тот небрежно свисает с плеч, удерживаемый только застежкой в районе ключиц.

Мужчина наклоняет голову, что-то шепчет над маленьким Чили и, наконец, распрямляется во весь рост и поднимает глаза. Из окна уже пробиваются первые лучики солнца, путаясь в волосах стоящего с младенцем на руках мужчины. У него мои глаза и, вообще, он очень похож на меня. Те же брови, нос и скулы, губы мне вот достались от папы, а так не видела бы в воспоминаниях Фира своего отца, то вполне приняла бы этого мужчину за него. А дальше яркая вспышка и мужчина с младенцем исчезают.

Вот Чили, уже вполне взрослый домовенок, приносит клятву верности все тому же мужчине, и тот ее принимает, и произносит его имя. Мне ничего не слышно, но и без этого можно хорошо прочитать по губам: ЧИЛИ.

Вот в большом зале стоят две дюжины домовушек, четыре молодых эльфийки, и одна эльфийка, уже не молодая и юная, как остальные, но и старой ее не назовешь никак, все они стоят возле двух золотых драконов и о чем-то порыкивающих. Еще минута и уже перед ними не драконы, а все тот же мужчина, только уже как-то повзрослевший и возмужавший, где-то на висках у него иногда уже пробивается седина, но так же, как и эльфийку, его никак нельзя назвать старым, и женщина, как две капли воды похожая на мою мать. Те же волосы, глаза, нос, скулы, также кривит губы и даже те же жесты. Мужчина подходит к ней и треплет по макушке, потом целует в лоб, и они вдвоем поворачиваются к подошедшей эльфийке. Та обнимает девушку и тоже целует в лоб. Потом, они втроем поворачиваются к ожидающим их домовушкам и эльфийкам. Все они опускаются на колени, и начинают приносить клятву, как я поняла, уже девушке. Я замираю, и сердце пронизывает боль. Что вот такого общения я лишилась. Это ее отец или дед, но он ее любил так, как никто, так, как меня, наверно бы, любили родители. Хотя, чего мне жаловаться, у меня всегда были Фир и бабушка, и любили они меня никак не меньше, но сердцу все равно, ему все равно хочется хоть на миг познать, вспомнить как это – руки отца и объятия матери.