Россия, подъем! Бунт Расстриги - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Доренко cтр.№ 45

Мы возвращаемся с вами в февраль. В феврале мы с вами, уже оторвана нога у Басаева, Казанцев идет вперед, Шаманов и Трошев, как ангелы войны, ангелы справедливости, великие, рядом с ним. Там много боевых генералов и прекрасных боевых генералов, я их не буду перечислять, но эти трое держали на себе всю эту войну, и эти трое вызывали какие-то невероятные симпатии и сосредоточие любви и надежды всей нации. Казанцев, Шаманов, Трошев. Они к февралю уже центр Грозного взяли. И дальше, дальше развивается атака. Потом надо сказать, что еще в феврале происходит из значимого. Вы знаете, есть вещи, которые абсолютно значимы. Я говорил, что абсолютно значимым был уход Ястржембского, когда Ястржембский, пресс-секретарь Ельцина, бросает Ельцина и уходит к Лужкову, это не просто сигнал, что кранты, а это вот уже последний гвоздь в гроб Кремля. Но примерно настолько же значимым я считаю уход Добродеева на Российское телевидение в феврале. Для нас это было, ну просто, все расправили плечи, сказали: а вот это последний гвоздь в гроб блока Лужкова и Примакова. Мы точно понимали, что если Добродеев – а это абсолютно талантливый человек – ушел с НТВ от Гусинского, кранты им, все. А НТВ с этих пор обречено. Песочные часы перевернуты, и понеслась, отсчитываются мгновения до гибели прежнего НТВ, которая, как вы знаете, окончательно произошла 14 апреля 2001 года. Это знаковое событие февраля.

Что еще в феврале происходит? Вы сейчас будете смеяться, да и я сильно смеялся – Березовский уезжает на несколько месяцев. А именно на два месяца. То есть в момент, когда все приносят клятву, в момент, когда произошла победа – мы знаем, что выборы еще только предстоят 26 марта, но все уже понятно, в феврале – я застаю Березовского в какой-то момент в сборах. И он мне говорит, что он улетает, он уезжает, насколько я понял, на Карибы, он уезжает. И я слышу крик: положите в спортивную сумку деньги! То есть наличные деньги в спортивной сумке. Яхта уже готова, самолет уже готов, все ждут, все кипит, срочно-срочно. Если я не ошибаюсь, этот отъезд состоялся примерно 8 февраля. Березовский просто уезжает. Деление должностей, место у трона, все это делится без него. Он просто говорит: все, я дело сделал, победа Путина, как я ее вижу, готова, давайте, ребята, вы тут сами, я уехал. Он уезжает, охваченный – мне не хочется обижать, тем более покойного, и входить в какие-то личные детали – он уезжает с прелестной дамой. И вот этим я ограничусь. Поскольку Березовский постоянно влюблялся, в очередной раз он влюблен так, что готов умереть за один только ее взгляд. И в этот момент какие-то нудные ребята его пытаются отговорить. Я помню, как его отговаривал Бадри Патаркацишвили, говоря, что сейчас не время. Я помню, как я его отговаривал, говоря, что ровно сейчас делится влияние, потому что именно сейчас Путин смотрит направо, налево, вокруг себя, на кого опереться, кому доверить целые направления деятельности. И в этот момент взять да и просто улететь, да еще вдобавок, мы же не знали, но оказалось, на два месяца, но это какая-то дичь совершеннейшая. Я это говорил. Но, знаете, влюбленные, они не слышат, все-таки состояние души, которое схоже с болезнью, человек не ест, не спит, только думает о предмете своей любви, поэтому он улетел. Не был на выборах Путина вовсе.

Дальше март. Март запомнился выборами, судьба которых была уже предрешена, наступление в Чечне продолжается, все блестяще, все классно, ровно все наши чаяния воплощались. Мы были счастливы, армия была счастлива. Я часто летал в Чечню. Я брал у Первого канала – надо сказать, Первый канал был щедр ко мне, – я брал иногда даже «Ту-134», самолет, чтобы лично вылететь в Грозный через Моздок. А раз уж у меня был самолет, я забирал офицеров оттуда, я помню, что когда я улетаю из Моздока, пару раз ребята, офицеры русские, сидят на рулежке. Я подхожу и говорю: «Чего сидим?» Они: «Да ждем транспорта». Я говорю: «А куда вам надо?» – «Да в Москву хотя бы долететь!» Я говорю: «Ну, пошли ко мне в самолет».

В марте – триумфальная победа Путина. Путин побеждает с первого тура, это было абсолютно важно, с первого тура надо было победить для убедительности, для того, чтобы все, кто сомневался, из лужковцев и примаковцев, были бы окончательно убеждены. Я вам напомню, что лужковцами и примаковцами тогда была вся чиновничья прослойка России. И вот для того, чтобы убедить чиновничество, нужно было побеждать так, чтобы комар носа не подточил, победа была очень чистая, очень красивая, очень убедительная, с первого тура, и все утерлись. Ну и слава богу. Это было 26-го, а 27 марта враги наши посчитали результат и утерлись.

В апреле возвращается Березовский. Прекрасный, загоревший, с двумя барабанами, которые он называет сувенирами из тропиков. Все хохочут, очень глупо, потому что он вернулся числа 10 апреля. Когда власть в общем уже устаканилась и было все понятно. Понятно, кто за что отвечает. Вот вы лично, вы помните, может быть, ситуацию, когда вас назначают старшим в классе, или вы оказываетесь руководителем предприятия, или неважно где вы оказались старшим, вы начинаете сразу искать, кому что поручить. Ну, правильно, вы один не сделаете, команда нужна. Путин этим занят. Березовский возвращается, когда все решено уже. Уже решено, уже рядом Сечин, уже рядом серьезные люди подъехали. Березовский тут очень некстати и не нужен никому. Но он идет к Путину. И придумывает окончательно гибельную вещь. А именно, что будет две партии – правый центр и левый центр, что Путин возглавит левый центр, а Березовский – правый центр. И что начнется в стране настоящая политическая жизнь и настоящая политическая борьба с прицелом на президентские выборы 2004 года. Березовский также дал понять Путину, с его слов, что нынешнее избрание Путина носило экстренный характер, а к 2004 году нужно будет поставить какой-то вполне рабочий рутинный процесс ротации власти, подобно тому, что происходит в странах с устоявшейся демократией. Это нельзя было воспринять иначе как приглашение сдать власть, отказаться от власти. Ну, и по стилю Березовский продолжал очень неформально, даже фамильярно говорить о Путине и с самим Путиным. Я изумляюсь до сих пор абсолютному непониманию ситуации столь умным человеком, как Борис Абрамович. Это просто непонимание. Я тогда же ему сказал с ходу: «Борис, ты говоришь не с Володей, нет Володи больше, ты говоришь с троном». Трон Великой Империи, великой страны. Я говорю: «Ты понимаешь, если вдруг окажется, что Иосиф Виссарионович просто Йося для кого-то, то тогда я не понимаю, зачем мой дед умирал». Мой дед умирал в Уманском котле, погибал за Родину, за Сталина, и он понимал, что Сталин – это не Йося, а великий руководитель, это трон. Я не понимаю иначе. Я сам в военной семье вырос. «Это символ, президент, зачем ты это делаешь?» Это не вопрос формы. Это вопрос неверного понимания сущностного, как мне кажется. Березовский также предложил тогда создать так называемую рукотворную демократию. Сейчас я изложу не по словам, а концептуально, что имел он в виду. Он имел в виду, что существуют рукотворные демократии, написанные умными мужчинами на листе бумаги. Например, американская. Американская демократия есть продукт труда десятка умных мужчин, которые сели с бумагой и начертали некую демократию, которая худо-бедно 200 лет работает. Борис сказал: «Ну неужели нет 10 умных мужчин в России, которые создали бы устойчивую демократию? Нужно построить левый центр, аналог демократов, нужно построить правый центр, аналог республиканцев. Значит, нужно построить вот эти две большие партии, создать двухпартийную систему, создать на 200 лет русскую демократию». Насколько я понимаю, он предлагал это и Путину, и другим людям, и, насколько я понимаю, везде это находило понимание. То есть все говорили: ну конечно, это идея в высшей степени интересная. Дальше у него шло развитие, у Бориса. Он сказал: хорошо, вот вы, властный клан, кто победил – он сразу захотел стать оппозицией, это, надо отдать ему должное, сумасшествие никак не заканчивалось – он сказал: вот вы правящие, кто победили, вы садитесь в левый центр, а я создам новую партию. Социальная политика ваша, направленная на более широкие слои населения, а я буду строить правый центр, говорил Борис. То есть он хотел, чтобы правящие круги – Путин, Кремль, администрация президента – скорее ассоциировались бы с партией, подобной впоследствии созданной Сергеем Мироновым «Справедливой России», а он бы строил что-то вроде нынешней партии Михаила Прохорова. Насколько я понимаю, противников этого не было, все пожимали плечами и говорили, что ну и хорошо, решил – делай. К тому времени Борис купил издательский дом «Коммерсант» и начал писать письма Путину в этом самом «Коммерсанте». Между вот этой идеей, в апреле высказанной, и письмами в «Коммерсанте» в июне проходит инаугурация Путина 7 мая. Надо сказать, что Путин в этом смысле очень привержен этой дате, то есть он 7 мая инаугурируется всегда. Когда Медведев пришел к власти в 2008-м, он тоже инаугурировался 7 мая.