Эпоха потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой системы - читать онлайн книгу. Автор: Алан Гринспен cтр.№ 97

Никсон в 1971 году ввел контроль над зарплатами и ценами. Это было удивительно. Ли. известный противник компромиссов, не просто знал реальную ситуацию в мире, но и высказывался вполне разумно. Я признал, что контроль цен — это плохая политика, которая всегда дает один результат —лишний раз доказывает неработоспособность подобных ограничений. А потом, с тех пор мы ни разу не прибегали к ней. Я вовсе не собирался переубеждать своего собеседника. Мы. к сожалению, находились в положении ведущих спор официальных представителей, которые даже в случае ошибочности позиции были не вправе признать ошибку. Как бы я ни старался убедить его, а он меня, мы не могли публично отойти от официальной политики своего правительства.

С Ли Пэном я больше не встречался и могу лишь догадываться о том, какие чувства он испытывал, когда в 2001 году Китай вступил во Всемирную торговую организацию (ВТО), бастион свободной торговли. Я всегда был твердым сторонником поддержания постоянных торговых отношений с Китаем и считал, что полная интеграция этой страны в мировую торговую систему пойдет на пользу как китайским гражданам, уровень жизни которых повысится, так и американским бизнесменам и фермерам, перед которыми откроется неосвоенный рынок. В мае 2000 года по просьбе президента Клинтона я выступил в Белом доме с изложением своих представлений относительно полной интеграции Китая в глобальный рынок, которая, на мой взгляд, должна укрепить права человека и усилить соблюдение закона. Тогда я сказал журналистам: «История показывает, что любое ограничение могущества системы централизованного планирования и расширение использования рыночных механизмов, например в результате вступления в ВТО, неизменно приводит к расширению прав человека». (Давая пояснения относительно причин моего выступления, Клинтон лукаво заметил: «Все знают, когда говорит председатель Гринспен, мир слушает. Надеюсь, конгресс слушает сегодня».)

Участие Китая в глобальных финансовых институтах имеет еще одну положительную сторону. Представители китайского центрального банка играют в настоящее время ключевую роль в Банке международных расчетов (Швейцария) т.е. в институте, который давно ассоциируется с капиталистическими международными финансами. Чжоу Сяочуаню, руководителю центрального банка Китая с 2002 года, особенно рады на встречах представителей развивающихся стран в Банке международных расчетов. Помимо свободного владения английским и глубокого понимания международных финансов Чжоу известен своими беспристрастными оценками происходящего в Китае. Он нередко предоставлял мне детальную информацию о развитии китайских финансовых рынков и позволял увидеть новые горизонты, В 2006 году после ухода из ФРС я входил вместе с Чжоу в группу по выработке подходов к реформированию системы финансирования МВФ. Он и его коллеги из стран, которые совсем недавно отказались от централизованного планирования, теперь играют ключевую роль в управлении глобальной финансовой системой.

Очень важно и то. что Китай перенял многие аспекты западной культуры. HSBC, один из ведущих международных банков, последние два года спонсировал турнир по гольфу в Шанхае с призовым фондом в миллионы долларов. Площадки для игры в гольф появляются в Китае как грибы после дождя. Удивителен вовсе не факт их появления, а то, что никто не видит в этом ничего необычного [42] . Мало какие виды спорта можно считать таким же атрибутом капитализма, как гольф. В Советском Союзе были профессиональные теннисисты. но игроками в гольф он похвастаться не мог.

Говорят, что в Китае больше классических в западном понимании симфонических оркестров, чем в США. Я был поражен, когда президент Цзян Цзэминь назвал любимым композитором Франца Шуберта. Это очень значительный отход от культуры, существовавшей в 1972 году, когда президент Никсон посетил Китай,

Я всегда считал гласность и перестройку, объявленные Михаилом Горбачевым, главными причинами распада Советского Союза. Они заразили советских людей теми «либеральными» ценностями, которые длительное время подавлялись Сталиным и его последователями. После того квк открылся ящик Пандоры, конец идеологии коллективизма на территории СССР и его союзников был лишь вопросом времени. Попытки политбюро компартии Китая взять под контроль информацию в Интернете показывают, что оно пришло к такому же выводу и не хочет допустить повторения истории.

Б 1994 году я стоял на площади Тяньаньмынь, где в 1949 году Мао Цзэдун провозгласил создание Китайской народной республики, и восхищался успехами, которых Китай добился, несмотря на трудности перехода. На том самом месте, где всего пять лет назад было жестоко подавлено выступление свободолюбивых студентов, нельзя было не удивляться тому, что 1,3 млрд человек в обществе, долгие годы насаждавшем идеи марксизма, все же развернулись и отказались от ценностей, привитых в раннем детстве. Вполне возможно, что, несмотря на впечатляющий прогресс Китая, эти ценности еще не ушли из жизни. Хотя перемены видны повсюду, лик председателя Мао по-прежнему украшает национальную валюту, показывая, что традиции сохраняют свою силу.

Коммунистическая партия пришла к власти в результате насильственного свержения существующего строя, а потому с самого начала старалась обосновать свою легитимность, объявляя себя единственным проводником философии, которая несет справедливость и материальное благополучие населению в целом. Материальное благополучие, однако, далеко не все, что нужно человеку, и само по себе оно не может подкреплять авторитарный режим. Новое богатство очень скоро перестает радовать и со временем становится источником более высоких ожиданий. В последние 25 лет именно быстрый рост уровня жизни получал одобрение со стороны людей.

Так или иначе, проявление внутренних противоречий коммунистической идеологии является лишь вопросом времени. Призраки Маркса и Мао, дремавшие во времена ускоренного накопления богатства, материализовались в 2006 году в лице Лю Гогуана, восьмидесятилетнего экономиста, который разгромил предложение внести в конституцию поправку, разъясняющую и расширяющую право собственности. Он не просто вытащил на свет идеологию коммунистического государства, но и получил неожиданную поддержку Всекитайского собрания народных представителей. Почву для этого подготовили резкие замечания Гун Сяньтяня, профессора Школы права пекинского университета, циркулировавшие в Интернете. В ответ на критику со стороны левых марксистов президент Ху Цзиньтао заявил, что Китай должен «твердо проводить экономические реформы». Только время покажет, что кроется за этой идеологической вылазкой — последняя судорога уходящего поколения или серьезная попытка свернуть Китай с капиталистического пути. Обнадеживает то, что поправку, хотя и с небольшими изменениями, все же приняли в марте 2007 года.

В прошлом китайское руководство весьма изобретательно избегало противоречия, признанного практически всеми: несмотря на глубину своей теории. Карл Маркс предложил ошибочный подход к успешному созданию стоимости. По Марксу государственная собственность на средства производства является необходимым условием обеспечения материального благосостояния и справедливости. Иными словами, в марксистском обществе все значимое имущество принадлежит государству, которое должно управлять им в интересах своих граждан. Право собственности, предоставленное частному лицу, является инструментом эксплуатации и существует лишь в ущерб «коллективу», т. е. обществу в целом. Маркс доказывал необходимость обобществления труда. Работа сообща ради достижения единой цели должна быть намного продуктивнее работы рынков, сводящих воедино разнонаправленные устремления отдельных людей. Могут ли люди оптимизировать приложение своего потенциала в коллективистском обществе? Критерием истинности подобных парадигм является реальность. Работает ли это, как ожидалось? Марксистская экономическая модель на практике — в СССР и других странах — не смогла обеспечить ни материального благосостояния, ни справедливости. Идея коллективной собственности не оправдала себя.