Кукловоды Третьего рейха - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 99

Слишком поздно, 19 июня, последовали распоряжения наркома обороны — с 21 июня вывести управления округов на полевые командные пункты, замаскировать аэродромы и другие важные объекты, рассредоточить авиацию, перекрасить машины и танки в защитный цвет [121]. Выполнить почти ничего не успели. И уж тем более поздно, 22 июня в 0 часов 30 минут, в западные округа была отправлена директива: «В течение 22–23 июня 1941 г. возможно внезапное нападение немцев…» Хотя даже в этой директиве указывалось: «Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия». В Кремле и в командовании Красной армии надеялись, что войны еще удастся избежать.

Правда, наши разведчики сообщали о сроках нападения, но такое сообщение было не первым. Сроков называлось уже несколько. В апреле, начале мая, конце мая. Сохранялась вероятность, что названный срок 22 июня тоже основан на каких-нибудь сплетнях и не подтвердится. А кроме того, самые ценные и надежные агенты в Берлине, группа Харнака и Шульце-Бойзена, работавшая в центральных учреждениях рейха и имевшая доступ к самой секретной информации, докладывала, что войне будет предшествовать ультиматум. Гитлер потребует от России выступить против Англии [26]. Сталин ждал сперва ультиматума. Так или иначе, это открывало возможности для переговоров… Хотя на самом-то деле варианты с предъявлением ультиматума в верхушке рейха даже не рассматривались. Очевидно, это были или слухи, или очередная дезинформация нацистов. Никакие предлоги для войны Гитлеру не требовались. Вторжение было давно предрешено и началось без всяких предлогов. Без объявления войны.

Для управления землями, которые предстояло завоевать в России, создавался Остминистериум, министерство восточных территорий. Глава этого почтенного учреждения, Розенберг, проконсультировался у Гитлера, как правильнее строить свою деятельность. Доложил: «Есть два способа управлять областями, занимаемыми на востоке, первый — при помощи немецкой администрации, гауляйтеров, второй — создать русское антибольшевистское правительство, которое было бы и центром притяжения антибольшевистских сил в России». Фюрер отрезал: «Ни о каком русском правительстве не может быть и речи; Россия будет немецкой колонией и будет управляться немцами» [5].

Нет, немцы шли не освобождать Россию от большевиков. Почти за полгода до вторжения, в начале 1941 г., Гиммлер провел совещание в Везельсбурге, где присутствовали Гейдрих, начальник штаба СС группенфюрер Вольф, группенфюрер Бах-Зелевский и другие высшие чины СС. На этом совещании рейхсфюрер поставил задачу «уменьшения биологического потенциала славянских народов». Для чего, по его оценкам, требовалось «сократить» численность русских, украинцев и белорусов на 30 миллионов.

Нацистские лидеры уже считали себя и впрямь всемогущими, как языческие божки. Мановением руки, одним словом стирали с лица земли города, рушили государства! Теперь эта черная, бездушная сила поворачивала на Россию… Поворачивала не для того, чтобы изменить, переделать нашу страну, а для того, чтобы уничтожить. В марте 1941 г. Гитлер на совещании высшего генералитета поучал: «Война против России такова, что ее нельзя вести по законам рыцарства. Это прежде всего борьба идеологий и рас, поэтому ее необходимо вести с беспрецедентной, неумолимой жестокостью». И в данном случае генералы ничего не возражали, не имели ничего против! Они и сами настраивали подчиненных аналогичным образом!

Тогда же, в марте, штаб ОКВ разработал приказ, допускающий уничтожение военнопленных. Еще несколько подобных документов было подписано в мае, непосредственно перед нападением. 12 мая был издан «приказ о комиссарах» — поголовном уничтожении политработников Красной армии. На следующий день Гитлер и Кейтель выпустили директиву, где указывалось, что расправы над непокорными в России должны осуществляться даже без военно-полевых судов, по приказу любого офицера. Причем военнослужащих «в отношении проступков, совершенных против гражданского населения», запрещалось привлекать к ответственности.

В этот же день, 13 мая, от лица Гитлера и Кейтеля вышла директива, распределявшая обязанности по освоению русских пространств. На Геринга возлагалась «эксплуатация страны и использование ее экономических возможностей». А на Гиммлера — выполнение «специальных задач по подготовке к политическому управлению Россией». Районы, где будут работать команды Гиммлера, требовалось закрыть от посторонних, вход и въезд туда строго запрещался. Что это примерно означает, было уже известно по опыту Польши. Но опять никто не возражал. В отличие от Франции, никто из генералов не требовал оградить их от гестаповцев и эсэсовцев.

Впрочем, нацисты в серых и черных мундирах привыкали друг к другу. Проникались доверием, учились сотрудничать. Первые полки СС отлично проявили себя и в Польше, и во Франции, и на Балканах. Геринг расхваливал, что они выделялись «образцовой храбростью». Жестокостью выделялись тоже образцовой, поучаствовали в депортациях, чистках. Гитлер разрешил рейхсфюреру создавать новые соединения общей численностью 100 тыс. солдат и офицеров. Появились танковые, моторизованные части. Мечта о «рыцарском ордене» становилась реальностью. Причем рейхсфюрер, конечно, добивался, чтобы его полки были лучше укомплектованными, лучше вооруженными и обученными. Генералы были отнюдь не против получить для фронтовых операций эти блестящие дивизии.

Внутри Германии тоже ни у кого не возникало сомнений в целесообразности и полезности черного ордена. А если у кого-то и возникали, они предпочитали помалкивать. 27 сентября 1939 г. было создано РСХА, Главное управление имперской безопасности. Таким образом завершились реформы карательных структур и спецслужб, разные их ветви объединились. РСХА трактовалось как «корпус защиты государства», правительственная служба, входящая в министерство внутренних дел, но одновременно и одна из главных служб СС, подчиненная рейхсфюреру. Непосредственным начальником стал Гейдрих, в состав РСХА входило семь управлений. Первое являлось управлением кадров. Второе ведало административно-хозяйственными вопросами. Третье охватывало «внутреннюю СД», занималось вопросами безопасности внутри Германии. Четвертое управление — гестапо. Пятое — крипо, уголовная полиция. Шестое — внешняя СД, занималось зарубежной разведкой. Седьмое занималось работой с документацией, с публикациями и письменными источниками, централизацией архива.

В России карательным службам и военным предстояло действовать согласованно. Поддерживать друг друга и помогать друг другу. «Специальные задачи по подготовке к политическому управлению Россией», порученные Гиммлеру, являлись масштабными кровавыми чистками. Они намечались и готовились заблаговременно. Для этого создавались айнзатцкоманды. Но не одна, как в Польше, а четыре. Состав каждой определялся в 1000–1200 человек. Из них 350 солдат и офицеров СС, 150 шоферов, 100 сотрудников гестапо, 80 — от вспомогательной или военной полиции, 130 служащих орпо (полиция порядка), 40–50 сыщиков криминальной полиции и 30–35 работников СД, несколько переводчиков, радистов, телефонистов.

Айнзатцкоманды должны были следовать непосредственно за наступающими войсками. Арестовывать враждебные элементы, не позволяя им опомниться или сорганизоваться, и сразу же уничтожать. С военным командованием были разработаны подробные соглашения о взаимодействии — армия должна была помогать айнзатцкомандам транспортными средствами, снабжать горючим, продовольствием. И боеприпасами для расстрелов. Общее руководство было поручено Гейдриху, и тут-то он дал волю садистским наклонностям. Решил пропустить через кровавые акции тех, кого считал белоручками и «интеллигентами». Сотрудников и чиновников центрального аппарата своего учреждения, кабинетных работников, эсэсовских генералов Олендорфа, Шталекера, Бах-Зелевски и др. Под тем предлогом, чтобы личный состав «не огрубел», он включал в эти формирования по 10–15 женщин, секретарш и канцелярских служащих РСХА.