Кукловоды Третьего рейха - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 12

Предметом грязных махинаций стал и голод в России. В ЦК РКП (б) работу по линии помощи голодающим возглавил тот же Троцкий. Через него были заключены соглашения с американской ассоциацией АРА и рядом крупных бизнесменов, через них стало закупаться продовольствие, главным образом зерно… Но в том-то и дело, что зерно в России было! Ведь не во всех регионах случился неурожай. Хлеб в 1921–1922 гг. собирали в виде продразверстки, потом продналога. И… отправляли на экспорт! А в Россию везли из-за рубежа. Поневоле напрашивается вывод, что «прокручивалось» одно и то же зерно. Скупали по дешевке в России, потом переписывали сопроводительные документы и снова продавали России! [144]

Даже в годы гражданской войны на Западе постоянно находились высокопоставленные эмиссары большевиков. В Лондоне — Литвинов (Валлах), в Швейцарии — Залкинд. Вели переговоры, заключали тайные сделки. А потом связи вышли на официальный уровень. В 1922 г. для финансовых операций с западными державами Советское правительство создало Роскомбанк (прообраз Внешторгбанка). И возглавил его… Олаф Ашберг! Иностранцам широко раздавались концессии — русские заводы, фабрики, рудники. Американцам перепродали (или, точнее, подарили) российские нефтяные разработки на Севере Ирана. Да что там Иран! Чуть не отдали всю Камчатку «для экономической утилизации»! Даже соглашение уже подписали, но японцы пронюхали и сорвали сделку, подбили камчатских и дальневосточных белогвардейцев на восстания. Тем не менее, раздача концессий успешно продолжалась, и заведовал данным направлением снова Троцкий! Он открыто провозглашал: «Что нам здесь нужно, так это организатор наподобие Бернарда Баруха» [24].

А для русского народа внедрялись проекты повальной «коммунизации» крестьян, «трудовых армий». На Х съезде РКП(б) Троцкий строил планы: «С бродячей Русью мы должны покончить. Мы будем создавать трудовые армии, легко мобилизуемые, легко перебрасываемые с места на место. Труд будет поощряться куском хлеба, неподчинение и недисциплинированность караться тюрьмой и смертью». Его полностью поддерживал теоретик партии Бухарин: «Принуждение во всех формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи». Вот и складывается картина, какой должна была стать Россия. Подобием единого концлагеря. Затерроризированное население покорно трудится, поощряясь «куском хлеба». Трудится, вроде бы, ради светлого будущего. Но прибыли откачивали присосавшиеся к России чужеземцы!

Кто мог бы противостоять этому? В коммунистической партии лидировало и определяло политику ядро «интернационалистов», угнездилась целая плеяда агентов «мировой закулисы» — Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин, Ларин, Радек, Красин, Раковский, Ганецкий, Крупская и др. Но в количественном отношении большинство партии составляли не они, а множество простых людей, искренне соблазнившихся строительством «земного рая». Солдаты, рабочие, крестьяне. Они о потайных интригах не ведали, зла своей стране не желали. Наоборот, записывались в Красную армию, чтобы бить и выгонять чужеземцев. Из них стало складываться другое крыло партии, патриотическое. Его лидером стал Иосиф Виссарионович Сталин.

Он родился в 1879 г. в бедной грузинской семье, рано осиротел. Растила Иосифа Джугашвили мать-поденщица, мечтала, чтобы сын стал православным священником. Он с отличием окончил Горийское духовное училище, поступил в Тифлисскую духовную семинарию. Увлекся поэзией, писал стихи, публиковал их в газете «Иверия», ходил в литературные кружки. Но литературные организации служили «крышей» для революционеров. Джугашвили увлекся и этим, сам создал социалистический кружок. Начальство догадалось. При прочих отличных оценках он получил двойку по поведению, был исключен из семинарии [23].

Он превратился в профессионального революционера, литературный псевдоним «Коба» стал партийной кличкой. Из теоретиков ему понравился Ленин — у Владимира Ильича, в отличие от других марксистов, все было предельно просто, разложено «по полкам». Именно такой марксизм энергичный Коба считал пригодным в качестве боевой программы. Он заочно признал Ленина «учителем», а лично познакомился в 1905 г. на Таммерфорсской конференции и был в восторге от него. В первой революции Иосиф стал одним из руководителей в Закавказье. А после ее подавления, в отличие от многих товарищей, в эмиграцию удирать не стал, скрывался на родине. Женился, но семейным счастьем наслаждался недолго. Жена Екатерина умерла от тифа, сынок Яков воспитывался у родственников.

У Джугашвили продолжалась типичная жизнь революционера. Аресты, ссылки, побеги. За рубежом он бывал редко, выезжал только на партийные съезды. В 1912 г. посетил Ленина, находившегося в Польше. Владимир Ильич в это время яростно боролся с еврейским Бундом, и Джугашвили написал статью, чрезвычайно понравившуюся Ленину, «Марксизм и национальный вопрос». Бундовцы требовали для себя «культурно-национальную автономию» внутри партии и в будущей России. А Джугашвили написал, что у евреев вообще нет нации, поскольку они не имеют собственной территории, живут в разных странах и разговаривают на разных языках. Под этой статьей впервые появился новый псевдоним — Сталин…

Вскоре его опять арестовали, как хронического беглеца определили в Туруханский край, в заполярное село Курейка. Здесь же с ним очутился другой член ЦК, Яков Свердлов. Но не ужились. Сталин почему-то сторонился товарища по партии, чувствовал к нему отвращение. Хотя вместе пробыли недолго. Свердлов симулировал болезнь, в его защиту подняла шум «общественность», и его перевели в более цивилизованные места, в большое село Монастырское, где он попытался организовать кооператив по скупке у населения пушнины — чтобы перепродавать а Америку брату Вениамину [145]. За Сталина ходатаев не нашлось, и по здоровью он не «косил». Провел три года в Курейке. Близко сошелся с местными жителями, охотился, ловил рыбу.

В 1916 г. на войну стали призывать и ссыльных. Сталин был зачислен в Красноярский запасной полк, но не прошел медицинскую комиссию из-за давней болезни руки. А тут грянул Февраль. Сталин выехал в Петроград. Однако в столичной партийной верхушке верховодили те, кто отрабатывал зарубежные денежки. Сталина приняли весьма прохладно. Но он был прекрасным организатором-практиком, незаменимым в работе с солдатами и рабочими. Сказалась и его близость с вернувшимся из эмиграции Лениным. Владимир Ильич ценил его именно как верного «ученика», давал ответственные задания. На VI съезде партии, где сам отсутствовал (прятался в Разливе), поручил ему даже сделать главный политический доклад. Хотя троцкисты отнеслись к нему неприязненно. Его попытки доказывать, что хватит ориентироваться на Запад, рассчитывать надо на национальные силы, подняли на смех, объявляли невежеством с точки зрения марксизма. Троцкий навесил ему презрительное прозвище — «философ социализма в одной стране».

Сталин деятельно участвовал в Октябрьской революции, был членом Военно-революционного комитета. Но «кто платил, тот заказывал музыку». Основные портфели и рычаги власти поделили ставленники «мировой закулисы». Сталина протащил в Совнарком (Совет народных комиссаров — большевистское правительство) Ленин. Не доверяя соратникам, хотел иметь там преданного человека, придумал для Иосифа Виссарионовича совершенно неопределенный пост наркома по делам национальностей. Если мы взглянем на плакат тех времен, где изображен состав Совнаркома, то увидим рядом с Лениным фотографии Троцкого и Рыкова, в Сталина — в самом низу, в уголочке [23].