И черт с нами - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Калугин cтр.№ 15

– Я бы не стал так ставить вопрос. – Я осторожно взялся за ножку Лои, чуть-чуть приподнял и поставил на пол. – К тебе лично у меня претензий нет. Мне не нравится твоя должность. – Я сел на полу и потер горло. Посмотрел на Розье: – Не привык я, чтобы за мной приглядывали. Понятно?

– Нет, – тряхнула головой Лоя.

– Объясни ей, Анс. – Я поднялся на ноги.

– А стоит? – с сомнением посмотрел на меня Гамигин.

– Тоже мне, друг, – обиделся я.

– Зачем тебе пистолет, Дима?

– Комаров отстреливать, – мрачно ответил я, не глядя на Лою. – Лето на носу.

– Я бы могла достать тебе стандартный игломет, которым пользуются агенты Службы.

– Серьезно? – Я с новым интересном посмотрел на демоницу. – Но ведь это тоже против правил.

– Не волнуйся, за себя я ответить смогу. А вот с этим, – Лоя качнула рукой, в которой держала пистолет, как будто хотела прикинуть его вес, – у всех нас могут возникнуть большие неприятности.

– Не могут, – ответил ей Гамигин. – Пистолет нигде не зарегистрирован, в деле ни разу не был.

Лоя оценивающе посмотрела на пистолет и все равно фыркнула пренебрежительно:

– Но ведь игломет удобнее.

– Лоя, у меня нет намерения пристрелить кого-то из этого пистолета, – устало вздохнул я. – Но, ежели мне придется вести серьезный разговор с кем-то из очень серьезных людей, проживающих в Московии, мне просто необходимо будет иметь при себе такой веский аргумент, как десять патронов в обойме «зиг-зауэра». Поверь мне, игломет не произведет на собеседника такого сильного впечатления.

Лоя снова посмотрела на пистолет. Затем перевела взгляд на меня. Я поднял валявшуюся на полу шляпу, отряхнул и надел на голову. Демоница ловко перевернула пистолет в руке и рукояткой вперед протянула мне:

– Держи.

Я был удивлен, немало удивлен, но решил воздержаться от проявления эмоций.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарил я, принимая пистолет из руки Лои.

Проверив на всякий случай обойму, я спрятал оружие в кобуру.

– Идем? – посмотрел я на Гамигина.

– Идем. – Демон поднялся на ноги и одернул ветровку.

Розье вышла вместе с нами в прихожую и встала, сложив руки на груди, возле большого овального зеркала. По всей видимости, ей нужно было зачем-то задержаться в моей квартире. Я ничего не имел против. И все же, уже переступив порог, я обернулся:

– И вот еще что. Раз уж ты все равно остаешься, будь добра, выкинь музыкальные диски, что стоят на полке.

– Все? – Как и ожидал, я услышал в голосе Лои сомнение.

– Все, – подтвердил я. И, выразительно двинув бровями, добавил многообещающе: – Я еще вернусь.

До клуба мы докатили за сорок две минуты. Совсем неплохо для московских улиц. За рулем, естественно, находился Гамигин. Салон в «Ламборджини Галлардо» не так просторен, как в «Хэлл-мобиле», но все равно машина что надо. Самое главное, модель вполне представительная, уважение внушающая, но при этом не слишком приметная. Я по дороге штук тридцать таких же насчитал, причем особенно не высматривая.

Я, собственно, на что рассчитывал, когда марку и модель машины выбирал? В Московии сейчас богатых людей много. Много богатых настолько, что деньги, если и считают, то исключительно ради приличия, а не для того, чтобы налоговую декларацию заполнить. Почти все они люди довольно-таки унылые и скучные, от того, что простые радости жизни им уже недоступны. Для них единственное развлечение – покупать. Друзей, фирмы бывших друзей, голоса избирателей. Новые модели машин престижных марок – это само собой разумеется. Купить – и тут же на улицу выкатить. Вот и носятся «Ламборджини Галлардо» из одного конца Московии в другой просто так, без всякой надобности, демонстрируя состоятельность владельца.

А вот очень богатые люди покупают машины старые, коллекционные.

Было без четверти два, когда Анс припарковал «Ламборджини» на клубной стоянке. Удачное время – можно и пообедать заодно. Если, конечно, в «Оскаре Уайльде» этом повар умеет не только гамбургеры разогревать.

Судя по тому, что в каждом втором окне старого шестиэтажного здания, в полуподвале которого разместился «Оскар Уайльд», торчал кондиционер, а вместо штор за стеклами матово отсвечивали жалюзи, дом, некогда жилой, ныне был разобран под конторы и офисы. Продажа, перепродажа и переперепродажа. Марксу такое и не снилось – прибавочная стоимость создавалась не трудом наемных рабочих, а выкристаллизовывалась из воздуха. Магия в чистом виде, Кио отдыхают, все сразу, всей семьей.

Вход в клуб, расположенный во дворике, не представлял собой ничего сколько-нибудь примечательного. Тяжелая металлическая дверь с «глазком», обшитая березовым шпоном. Над дверью желтая вывеска с названием клуба, плавно изгибающиеся буквы в обрамлении вьющихся веточек с листиками и цветочками. Безвестный оформитель явно пытался вызвать у зрителя ассоциацию с работами Обри Бёрдсли. И, надо сказать, у него это почти получилось.

Глядя на вывеску, я подумал, что в клуб редко заглядывают посторонние. Человек, собравшийся перекусить на скорую руку, так же, как и тот, что имеет твердое намерение посидеть часок-другой за кружкой пива, скорее всего, пройдет мимо «Оскара Уайльда». Не зная, что за дверью находится клуб, в котором собирается эстетствующая публика, представляющая цвет московитского андеграунда, надпись на вывеске запросто можно принять за название фирмы, мелким оптом продающей отечественную бытовую химию.

Но мы с Гамигином точно знали, что нам нужно, а потому уверенно ломанулись в дверь. Дверь оказалась запертой. Однако слева от двери имелся звонок, которым я и не преминул воспользоваться. После чего занял наиболее выгодное положение напротив дверного «глазка», развернул голову в три четверти и гордо вскинул подбородок.

Дверь отворилась не сразу, минуты через три. Должно быть, нас сначала внимательно изучили через «глазок». И не распахнулась она приветливо и гостеприимно, а лишь приоткрылась на ширину двух ладоней. На нас с Гамигином уставились два больших глаза, выпученных, как у жадной лягушки, подавившейся слишком большим кузнечиком. Лица видно не было. Что, надо сказать, было довольно странно. Из-за приоткрытой двери доносилась негромкая музыка, что-то в стилистике «Ozric Tentacles», не противно, но занудно и скучно.

Взгляд изучал нас с Гамигином, оставаясь при этом совершенно равнодушным. Казалось, стоявшему за дверью человеку было абсолютно без разницы, кто мы и зачем пришли, задумавшись о чем-то своем, он просто обо всем забыл.

– Я могу видеть господина Уайльда? – спросил я, улыбнувшись как можно дружелюбнее.

– Кого?

Голос такой же тусклый и невыразительный, как взгляд. Просто звук.

– Господина Оскара Уайльда. – Я пальцем указал вверх, где располагалась вывеска с названием клуба.