2312 - читать онлайн книгу. Автор: Ким Стэнли Робинсон cтр.№ 102

такими, как во французском, турецком или китайском. Альтернативные местоимения в английском языке, не имеющие отношения к полу, включают it, е, them, one, on и oon, но ни одно из них

это не случай бесполости, но скорее сложное, неоднозначное явление, которое иногда называют «проявлением человеческой природы», а иногда просто смешением

группа, состоящая исключительно из промежуточных в гендерном отношении индивидов, представляет собой новое социальное пространство, которое многие находят неприятным и сопровождают комментариями типа «они словно голые; не думал, что так может быть» или «это просто ужасно» и тому подобное. Очевидно, новый тип психического переживания

различия могут быть очень тонкими, и встречаются утверждения, что гинандроморфы нисколько не похожи на андрогинов или гермафродитов и тем более на двуполых, что андрогины и мужчины с вульвой очень разные и так далее. Некоторые одеваются вопреки своему полу и всячески смешивают семиотические гендерные сигналы, чтобы выразить самоощущение в данный момент. Скандальное поведение мачо или феминисток либо соответствует прототипу или семиотическим маркером, либо нет; устраивая перформанс, колеблющийся в широких пределах от китча до подлинной красоты

поскольку сейчас есть люди ростом три метра и другие — меньше метра, пол, возможно, больше не является главным критерием разделения

даже приближаясь по размерам к мартышке — модификация, которую свирепо осуждали рослые люди, пока статистика долголетия не подтвердила совершенно явную связь между меньшим размером и большей продолжительностью жизни, особенно при малой силе тяжести. У маленьких существует пословица: «чем меньше, тем лучше»

мы все возникаем от женщины, и у каждого есть оба вида половых гормонов. Нам всегда присущи и мужские, и женские поведенческие черты, поэтому приходится учиться нужному гендерному поведению. Мы избирательно одобряем или подавляем определенные черты, поэтому почти на всем протяжении истории признаки пола у нас усилены. Но, если разобраться, все мы обоеполы. Сейчас в космосе двуполость проявляется открыто. Очень маленькие и очень большие — все они люди

подобную культуру чувств тоже можно назвать балканизованной, и гендерная терапия, и создание разнообразия были частями проекта увеличения продолжительности жизни; сочетание этих трех явлений создало новую структуру чувств, часто характеризуемую как разделенная, раздробленная, с непроходимыми перегородками. Обычно главной движущей силой такого развития называют большую продолжительность жизни; до сих пор никому не довелось пережить второе столетие жизни, сохраняя целостность личности, и часто это переживание воспринимается как экзистенциальный кризис. Сверхдолгожители столько пережили, прошли через такое количество фаз, смерть или просто время отняли у них столько спутников, что они оказались в отдалении от других людей. Жители космоса, перемещающиеся на огромные расстояния, особенно склонны опробовать усиление различных способностей и часто живут изолированно, в собственном солипсическом мире или в своих представлениях

люди в космосе испытывают нечто вроде неспособности формировать привязанности. Распространено мнение, что, желая долго сохранять отношения, следует реже видеться или не следует создавать слишком тесных взаимоотношений. Разделенные большими расстояниями люди создают сеть новых знакомых и друзей

известно, что разные культуры в разные исторические периоды определяют любовь по-разному. «Балканизированная любовь» означает ситуацию, в которой страсть, воспитание детей, секс, похоть, совместное проживание, семья и дружба разделились и обрели статус состояния аффекта, сделались подобием того, что прежде именовалось индивидуальным и общественным

сам секс, отделенный от воспроизводства, любви, трансгрессии, религии и других биологических и социальных привязок, для многих стал простым физиологическим отправлением, либо частным, либо общим (с несколькими людьми), просто приятным времяпрепровождением, как игра, беседа или очищение желудка

традиционный брак, линейный брак, групповой брак, полигамия, полиандрия (многомужие), беспорядочное совокупление, временные контакты, ясли, жизнь в одном помещении, сексуальная дружба, псевдородство, случайные спутники, одиночки

Свон полетела на юг, снова воспользовалась лифтом в Кито, снова сидела на представлении «Сатьяграха» и пела вместе с остальными слушателями, танцевала, когда это делали другие, развертывала знамя в конце первого акта. Все это наложение различных вторящих друг другу голосов посреди действия казалось ей теперь совершенно оправданным, достоверным. Пела она так, словно кричала на врагов. Борьба за мир стала для нее больше борьбой, чем миром, но она чувствовала мощный приток энергии.

Она отправилась на «Боливаре», чтобы пересесть на паром и попасть на «Шато-Гарден» — большой террарий, который сама спроектировала, когда была молодой и глупой. В этом террарии она воспроизвела ландшафт Луары или окрестностей Темзы с шато, большими каменными сооружениями, изящно разбросанными среди полей ячменя и хмеля, виноградников и садов.

Свон увидела, что террарий по-прежнему зеленый и похож на одну из жутких виртуальных игр, где ни у чего нет подлинной структуры. Почти все растения в садах, окружавших большие здания, подверглись фигурной стрижке, но дело не только в том, что идея сама по себе была сомнительна — дальше эти подстриженные растения росли без присмотра: садовник, подстригавший кусты и деревья, отправился на замерзшее озеро кататься, провалился под лед и утонул. И теперь все киты, выдры и тапиры выглядели так, словно их подняли за волосы.

В самом городе (черепичные крыши, деревянные балки, перекрещивающиеся на оштукатуренных стенах в стандартном псевдотюдоровском стиле) был большой парк с большим ровным газоном, еще одним шедевром художника-садовника: трава газона на самом деле была очень красивым альпийским лугом, где осока и мхи были перемешаны с альпийскими луговыми цветами и растениями — черникой, смолевкой бесстебельной, астрами и камнеломкой; все это вместе создавало впечатление, будто идешь по живому многоцветному персидскому ковру. А посреди этого ковра шли вдоль всего цилиндра террария длинные зеленые полосы обычной травы. Подлинное поле для боулинга с десятком дорожек.

Здесь была зима, как в Патагонии или Новой Зеландии, и свет от солнечной точки на солнечной линии шел рассеянный, отчего тени по краям размазывались, а воздух казался ржавым. Вокруг солнечного места собрались мелкие облака — белые, чуть розоватые снежки. Тени этих облаков пятнили город, и парк, и поля ячменя, и виноградники, видные над головой. Поглядев на них, Свон на мгновение испытала головокружение, какое бывает в террариях.

Здесь не было Дома Меркурия, поэтому она расположилась под свободным навесом на краю парка, под платанами, великолепными в их зимней окраске. Слишком взволнованная, чтобы сидеть или лежать, Свон бросила дорожную сумку на квадратную кровать и отправилась на прогулку. Остановилась в деревне выпить чаю и, сидя в кафе, заметила группу людей, направлявшихся к зеленым полосам дорожек для боулинга. Торопливо допив чай, она пошла за ними.