Ольга, княгиня русской дружины - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 4

Но еще более, пожалуй, на Логи-Хакона произвели впечатление те рубахи, плащи и кафтаны, что не висели на стенах, а облекали могучие плечи своих хозяев. На скамьях за столами сидели десятки людей – отружники Свенгельда. Ни на ком, как с изумлением заметил гость, не было обычной некрашеной одежды домашнего производства. Все были одеты в греческое и русинское платье: фризская крашеная шерсть, полоски яркого самита на вороте и рукавах. Пояса с серебряными бляшками, хорошие мечи на плечевых перевязях, в том числе рейнские. Серебряные браслеты и перстни. И под стать этим дорогим и даже драгоценным металлам сверкали глаза этих людей. Со всех сторон на Логи-Хакона были устремлены твердые и острые, как лучшая сталь, пристальные взгляды тех, кто помог Свенгельду во множестве походов и сражений раздобыть все эти богатства и заслуженно получил свою долю. Логи-Хакон чувствовал себя будто под прицелом пяти десятков стрел и сулиц. Но он был бы недостойным потомком своих предков, если бы дал понять, что ему не по себе.

Слухи не обманули. Свенгельд действительно был очень богат. Но Логи-Хакон, внук и правнук конунгов, верно оценил, в чем заключается истинное богатство старого воеводы. Этому богатству не зазорно было и позавидовать в душе.

– Будь жив! [1] – приветствовал его Свенгельд. – Ты, стало быть, Пламень-Хакон? Похож на мать.

Старик не видел королевы Сванхейд уже без малого три десятка лет, и в его памяти она сохранилась молодой. Поэтому сходство с ней младшего сына, которого он впервые увидел почти в том же возрасте, в каком ее – в последний, было ему даже более очевидно, чем самому Логи-Хакону. И от этих воспоминаний лицо воеводы смягчилось, так что даже Соколина это заметила и бросила на Логи-Хакона взгляд, полный нового любопытства. Чем этот красавчик сумел растопить сердце Свенгельда, твердое, как гранитные лбы над Ужом?

– Ну, как она сейчас? – Об Ульве Свенгельд, естественно, не спрашивал, поскольку знал, что его бывший вождь мертв уже лет десять. – Садись, рассказывай.

Логи-Хакон был усажен на второе почетное место напротив хозяйского: близкое родство с князем Ингваром давало ему право на почет в любом из самых знатных домов Русской земли. Соколина поднесла ему кубок с пивом, сваренным на сосновой пыльце, что подают только в конце весны. Кубок был ничуть не хуже тех, из которых его угощала невестка Эльга в Киеве, – серебряный, ромейской работы, с чеканными узорами и самоцветными камнями по всей окружности боков: лиловыми, зеленоватыми, желтыми, голубыми, пламенно-красными.

Тем временем челядинки несли на стол блюда: из ярко расписанной глины, из чеканной меди и даже серебра. На блюдах лежали пироги с рыбой и дичью, хлеба было такое изобилие, будто на дворе и не начало лета – та пора, когда у людей старый хлеб кончился (порой – давно кончился), а до нового еще терпеть и терпеть. В теплое время, чтобы не дымить в помещении, еду готовили в стороне под навесом, но сквозь отволоченные оконца долетал запах вареной рыбы и жарящегося мяса.

Логи-Хакону было весьма любопытно увидеть своими глазами все то, о чем так много говорили в Киеве, но он знал: не пристало сыну волховецкого конунга таращиться на чужое богатство, отвесив челюсть, будто раззява из чудской глуши. С невозмутимым видом он рассказывал новости севера. О Волховце, где жила госпожа Сванхейд. О новом городце, что второй год строили почти напротив него, через Волхов, для ее внука Святослава, Ингварова сына; его иногда называли Святославль, но чаще просто Новгород. О Свинческе на Верхнем Днепре и о заложенном неподалеку от него становище – Смолянске, где теперь останавливалось зимой полюдье Ингвара и где поселился Тородд, средний сын Сванхейд. О Зорин-городце, где сам прожил последние два года.

– Ты, стало быть, обзавелся собственными владениями? – усмехнулся Свенгельд.

Конечно, он вспомнил, как сам лет пятнадцать назад, вместе с молодым и неженатым тогда Ингваром, разбил в сражении перед Зорин-городцом его последнего независимого князя – Дивислава.

– Я управляю этой землей по решению Ингвара, – подавляя неудовольствие, ответил Логи-Хакон. К его чести, он не видел повода для гордости в том, что ему отдали владения, в завоевании которых он не принимал никакого участия. – Однако не думаю, что там нужен собственный князь. Это так близко от владений моей матери… то есть Святослава, – поправился он, и по лицу его скользнула тень. – А Святослав вполне может наблюдать за устьем Ловати и сам. Он ведь уже взрослый мужчина и носит меч. Нет нужды держать там другого человека королевского рода.

– А ты собираешься отправиться за подвигами и славой? – насмешливо подхватил Свенгельд. – За этим ты сюда и прибыл?

Во время их разговора Соколина стояла возле отцовского сиденья, прижавшись к резному столбу, будто еще одно, самое ценное украшение. Сейчас она не улыбалась, а так же пристально разглядывала гостя, немного исподлобья, как маленький ребенок, который и стесняется незнакомца, и все же хочет его рассмотреть. И от ее взгляда Логи-Хакону было так же неуютно, как под волчьим прищуром ее отца.

– Князь пожелал, чтобы я познакомился с этими краями и здешними людьми, – вымолвил он.

Однако видно было, что ему неловко. Те слова, которые он подобрал по дороге, оказались слишком пусты и неубедительны, а потому и неучтивы, чтобы он решился произнести их перед лицом этого человека.

Свенгельд заметил его неуверенность: возможно, с возрастом воеводе стали изменять силы, но не проницательность и чутье, без которых он бы столько и не прожил.

– Может, ты там убил кого? – невозмутимо осведомился он.

И во времена его молодости, да и сейчас это была весьма частая причина, по которой молодые мужчины знатного рода покидали родные края.

– Нет. – Логи-Хакон взглянул на хозяина с недоумением: – Почему ты так думаешь?

– А потому… – Свенгельд еще некоторое время изучал его, потом продолжил: – Здесь, конечно, недурное место, но не настолько, чтобы молодец вроде тебя ездил его смотреть. Ингвар прислал тебя посмотреть на меня! А это означает одно из двух… – Он еще помолчал. – Или Ингвар перестал мне доверять… стал беспокоиться, что я тут снюхался с древлянами и собираюсь его предать… – Логи-Хакон вздрогнул и невольно вытаращил глаза на хозяина. – Или он думает, что я старый трухлявый пень, который рассыплется от первого чиха! – с нарастающим гневом все громче восклицал Свенгельд, и Логи-Хакон с трудом заставил себя спокойно сидеть на месте. – И думает, что мне нужен для подпорки дубок вроде тебя! Однако не настолько уж я дряхл, чтобы он посмел сам сказать мне это в лицо – я-то живо вышибу из него дурь, как прежде бывало, и он убедится, что рука моя еще покрепче, чем у девчонки!

И он грохнул кулаком по подлокотнику с такой силой, что резное сиденье содрогнулось. На этой руке, как сейчас заметил Логи-Хакон, не хватало двух пальцев.

– И я хочу знать, – Свенгельд подался ближе к гостю, наклонившись вперед, – кто меня так оболгал перед парнем, которого я – я! – когда-то учил держать меч! И выучил! Кто?