Наследие - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Уэбб cтр.№ 50

– Где же, скажите на милость, вы так вывозились? – ахает она. – А с одеждой что стало! Что вы делали?

Эдди немного не по себе, он косится на меня в поисках поддержки.

– Может, вообразили, что нам опять по восемь лет? – предполагаю я с выражением полной невинности на лице.

Бет сурово сверлит меня глазами, но не выдерживает. Губы ее кривятся в подобии улыбки.

– Ну что, парочка грязнуль, не хотите переодеться перед обедом? – обращается она к нам.

После еды я звоню маме, узнать, как дела, и уточнить, когда они планируют у нас появиться.

– Как вы там? Как Бет? – спрашивает мама небрежным тоном, который мне очень хорошо знаком. Таким тоном, которым она всегда говорит о том, что ее волнует всерьез.

Я делаю паузу, пытаясь понять, далеко ли сестра.

– Она держится нормально. Настроение немного неровное, а так ничего.

– Она что-нибудь говорит? Что-то о доме?..

– Да нет, а что ты имеешь в виду?

– Нет-нет, ничего конкретного. Я так соскучилась, не терпится вас обеих увидеть, и Эдди, конечно. Он там не скучает?

– Шутишь? Он блаженствует! Мы и не видим его совсем – он целыми днями пропадает на улице. Мамуль, можно тебя кое о чем попросить?

– Ну конечно!

– Ты не могла бы поискать открытку с нашим фамильным древом? Помнишь, ту, что прислала Мэри? И захватить ее сюда?

– Хорошо, конечно, привезу, если найду. А зачем она тебе понадобилась?

– Я хочу проверить кое-что. Ты слышала когда-нибудь, что у Кэролайн был ребенок до замужества? До того, как она вышла за лорда Кэлкотта?

– Нет, ничего про это не знаю. И сомневаюсь, что это правда, она ведь вышла за него очень молодой. А с чего это тебя вдруг заинтересовало?

– Просто нашла одну фотографию, я тебе покажу, когда приедешь.

– А… ну хорошо. Хотя, знаешь, лучше по всем вопросам семейной истории обращаться к Мэри. Она тогда так подробно во всем этом копалась…

– Это правда. Ну ладно, пойду-ка я займусь разборкой. Скоро увидимся.

Я не могу звонить тете Мэри – матери Генри. Не могу говорить с ней по телефону. Это невыносимо, у меня возникает странное чувство, будто воздух в легких превратился в камень. На похоронах Мередит, к своему стыду, я от нее пряталась. Я в буквальном смысле спряталась от нее за огромным букетом лилий.

Перед сном я раскладываю на коленях содержимое бювара Кэролайн и прочитываю еще несколько писем от Мередит. Самые ранние написаны из колледжа, где она училась. В них говорится о суровой классной даме и уроках хороших манер, о порядках в дортуаре, о поездках в город за покупками. Потом начинаются одинокие письма из Суррея. Перебирая их, я обнаруживаю в боковом кармашке конверт, надписанный совсем другим почерком. Бумага внутри шуршит, как сухие листья, я вынимаю ее и разворачиваю как можно осторожнее. Всего одна страничка, на которой лишь несколько строк. Буквы куда крупнее, чем у Мередит, выведены с решительным нажимом, который, как мне кажется, говорит о властности писавшего. Письмо датировано пятнадцатым марта 1905 года.

Кэролайн!

Нынче утром я получила твое письмо, и оно стало для меня полной неожиданностью. Недавнее твое замужество и деликатное положение можно лишь приветствовать. Никто не мог бы радоваться более, чем радуюсь я, когда вижу тебя наконец устроенной и сочетавшейся браком с таким достойнейшим человеком, как лорд Кэлкотт, способным дать тебе решительно все необходимое для счастливой жизни. Ты достигла высокого положения, и ставить его под удар без всякой необходимости было бы с твоей стороны проявлением крайнего безрассудства и недальновидности. Не знаю и не хочу знать, какого рода признание ты считаешь необходимым сделать, но осмеливаюсь настоятельно рекомендовать тебе приложить все усилия, чтобы все подробности прежней жизни и твоего пребывания в Америке там и остались. Вновь возвращаться теперь к этой теме было бы опрометчиво и бессмысленно. Радуйся дарованной тебе возможности начать жизнь с чистого листа, будь благодарна за благополучное избавление от последствий скоропалительного решения, и не станем более об этом вспоминать. Если же ты каким-то образом все же решишь навлечь на себя или на нашу семью позор или бесчестье, у меня не останется иного выхода, как порвать с тобой все связи, хотя подобный исход весьма опечалил бы меня.

Твоя тетя,

Б.

Слова «там и остались» подчеркнуты с такой силой, что бумага почти порвана. Напор и гнев видны в этой линии. Закончив читать страстное послание, долго сижу в тишине – и кажется, вижу тайны дома, лежащие по углам комнат, огромные, как сугробы, глубокие, как тени.

В канун Рождества приезжают наши родители, и знакомый автомобиль на подъездной дорожке кажется маленьким чудом. Подтверждением существования внешнего мира, напоминанием того, что дом и мы с Бет – часть этого мира. Я не хотела пускать с утра Эдди в лес и поговорила об этом с Бет, но он поднялся раньше нас и был таков. Только пустая тарелка в раковине на кухне, горсть кукурузных хлопьев да полстакана черносмородинового сока на столе.

– Боюсь, мы потеряли вашего внука, – ляпаю я, целуя папу и доставая из багажника пакеты.

Похоже, формулировка не самая удачная. Мама замирает.

– Что с Эдди? – лепечет она.

– У него появился друг, Гарри. Он здесь живет в лагере, точно так же, как когда-то… ладно. В общем, они все время пропадают в нашем лесу. Мы его почти не видим, – поясняет Бет. По ее голосу понятно: ситуация ее напрягает. Самую малость.

– Лагерь? Не хочешь ли ты сказать…

– Динни здесь. И его двоюродный брат Патрик, и кое-кто еще, – как о чем-то обыденном сообщаю я. Против моей воли рот расплывается в улыбке.

– Динни? Ты нас разыгрываешь? – поражена мама.

– Ну, будет тебе. – В разговор вступает папа.

– Хмм… ну что ж, надеюсь, теперь вы, по крайней мере, понимаете, каково было нам в свое время, – обращается мама к Бет, целует ее в щеку и скрывается в доме.

Мы с Бет переглядываемся. Нам это и в голову не приходило.

Бет похожа на маму. Всегда была похожа, но с возрастом это сходство делается все более явным. Обе они унаследовали от Мередит ее гибкую талию, тонкие черты лица, длинные артистичные пальцы. Мередит коротко стриглась и делала прическу, но у мамы волосы всегда лежали естественно, а у Бет они длинные и распущенные. В них обеих чувствуется порода, а я этого напрочь лишена – грации, изящества, хочу я сказать. Я пошла больше в папу – меньше ростом, шире в кости, неуклюжая. Мы с отцом оба косолапим. Оба вечно цепляемся рукавами за дверные ручки, опрокидываем бокалы с вином, получаем синяки, бьемся об углы журнальных столиков, ножки стульев, кухонные столы. Я нежно люблю эту свою черту за то, что унаследовала ее от папы.

Мы пьем кофе и любуемся елкой. Ее привезли вчера, и теперь она возвышается в лестничном проеме. Всех купленных нами игрушек и украшений оказалось недостаточно. Они потерялись на этих широких, раскидистых ветвях. Но гирлянда огоньков красиво мерцает, а смолистый елочный дух проникает в каждый уголок дома, не давая забыть о празднике.