Убийство на виадуке. Три вентиля - читать онлайн книгу. Автор: Рональд Нокс cтр.№ 89

– Поверьте, – серьезно сказал Лейланд, – нет большего заблуждения, чем уверенность в том, что преступник начисто потерял все человеческое. Бринкман вполне мог убить своего хозяина, приготовиться к бегству на его машине с тысячей фунтов, которые принадлежат не ему, и тем не менее он же капитулировал перед перспективой, что честная женщина вроде миссис Дэвис останется после его визита в убытке. Все мы люди, и все мы разные.

– Но как странно, что он ни с того ни с сего кинулся в каньон! Конечно, место, как я слыхала, весьма любопытное, и Бринки был в восторге от тамошнего ландшафта, он сам говорил моему мужу. И все-таки не странно ли, что ему вздумалось напоследок бросить на сей пейзаж долгий тоскующий взгляд, а уж потом улизнуть в Южную Америку?

– Вполне возможно, что каньон чем-то его притягивал, – согласился Лейланд. – Но, по-моему, бринкмановские поступки куда разумнее, нежели вам кажется. Ведь, выбравшись из каньона, он хладнокровно направился в Чилторп, и, когда остановил машину, вид у него был совершенно естественный. Скажу больше: я почти уверен, что он знал о слежке. Эймс – человек толковый, но следил он за Бринкманом, по-видимому, кое-как, ну, и выдал себя. Хотя Бринкман небось думал, что его «пасет» Бридон.

– Потому что «пасли» небрежно, да? – спросила Анджела. – Майлз, что за манеры?! Хлеб за столом не бросают.

– Я имел в виду другое: он считал, что мистер Эймс сидит в кино, а вот Бридона он своими глазами видел в гостинице, у окна, которое выходит на улицу, и наверняка решил, что следит за ним тот, кто находится у окна.

– Это бы еще полбеды, – сказал Бридон. – Но, видишь ли, когда Анджела выходила из комнаты, она, по обыкновению, беспечно распахнула дверь, и три мои карты упорхнули на улицу. А я, вообразив, что Бринкман уже далеко – его нигде не было видно, – спустился вниз и подобрал карты, ведь мне казалось, я ничем не рискую. Ну а вдруг он наблюдал за мной и мое исчезновение как раз и навело его на мысль, что за ним следят? Мне очень жаль, что так вышло.

– Знаешь, по-моему, это дела не меняет. Он мужик крутой, хладнокровный. Решил небось, что ты сидишь у окна для отвода глаз, а вообще под наблюдением держат черный ход. Тут он, надо сказать, был недалек от истины.

– Что верно, то верно, – кивнул мистер Поултни. – На мой взгляд, в конюшне караулил джентльмен, у которого зрение просто как у рыси.

– И наш приятель обнаглел. Он принимал слежку в расчет, но это не имело для него значения, пока преследователь держался на значительном расстоянии, а значит, сам он наверняка мог в нужный момент нырнуть в такси и уехать. Если кто и напортачил, так это я, да как! Но поймите, я был твердо уверен, что он придет за моттрамовской машиной, которая явно была подготовлена к отъезду. Даже сейчас я не могу взять в толк, как это он так спокойно отказался от хозяйского лимузина. Ну разве только пронюхал, что в гараже засада, и потому можно в два счета погореть. Хотя без этой тысчонки он наверняка остался на мели.

– Мой муж, – ехидно заметила Анджела, – похоже, заранее знал, что Бринкман за машиной не явится.

– Да, кстати, – оживился Лейланд, – как насчет этого, а?

– К сожалению, додумался я поздновато. У меня даже в мыслях ничего такого не было, пока я не сказал это вслух, но, увы, время-то упустил. Впрочем, это всего лишь итог долгих размышлений, которые шли у меня в мозгу. Я старался проанализировать факты, и мне показалось, что наконец нашел вариант, учитывающий все их до единого. И хотя моя новая версия не исключает возможности, что Бринкман намеревался дать деру на машине с тысячей фунтов, она все же рассматривает эту возможность наряду с другими.

– Ты что же, по-прежнему носишься со своей навязчивой идеей, с самоубийством?

– Я этого не говорил.

– Черт побери, туману тут, конечно, еще хоть отбавляй, но все ж таки ясно, что Бринкман – темная личность. А чем в таком случае мотивированы его поступки, как не тем, что он убийца?! С моей точки зрения, невиновность не вяжется с неожиданным бегством под покровом сумерек и с вымышленным именем, которое называют, заказывая машину на станцию.

– Однако этого недостаточно, чтобы считать человека темной личностью и на таком основании отправить его на виселицу. Нужно отыскать мотив, который привел его к убийству, и способ, каким он сумел это убийство осуществить. Ты готов назвать их?

– Да, готов, – сказал Лейланд. – Всех подробностей я, конечно, наизусть не помню, но, как мне представляется, я готов рационально объяснить все обстоятельства. А суть сводится к тому, что Моттрам был убит.

– Что до мотива, – продолжал Лейланд, – я, пожалуй, не смогу выделить какой-то один. Но вполне достаточно и комбинации нескольких сравнительно веских мотивов. В целом я склонен поставить на первое место деньги – тысячу фунтов. Моттрам был богат, а секретарю своему платил не ахти сколько, да еще, как я понимаю, поговаривал о том, что уволит его. Бринкман знал, что у Моттрама есть эта сумма, так как сам получал в банке наличные по чеку, притом за день-два до отъезда в Чилторп. С другой стороны, я сомневаюсь, знал ли Бринкман, где спрятаны деньги; Моттрам определенно не слишком доверял ему, иначе не стал бы зашивать их в сиденье автомобиля. Когда я обнаружил cache [61] , я предположил, что Бринкману известно о его существовании, и как раз по этой причине был уверен, что он пойдет прямо в гараж. Теперь-то я думаю, что он рассчитывал отыскать деньги в моттрамовских вещах, которые надеялся просмотреть до того, как явится полиция.

– Значит, по-твоему, страховка здесь ни при чем? – спросил Бридон.

– Я бы не сказал. Бринкман, безусловно, ярый антиклерикал – Эймс говорил, – и мне кажется, он, скорее всего, был бы рад при случае убрать Моттрама с дороги, особенно если бы смерть была обставлена как самоубийство. Ведь при самоубийстве Бесподобная страховку не выплатит. Впрочем, он так и так хотел представить убийство самоубийством, чтобы спасти собственную шкуру.

– Ты думаешь, здесь равно присутствуют два мотива?

– Возможно. Думаю, он почти наверняка знал, что у Моттрама плохо со здоровьем, а следовательно, знал и об опасности – с его точки зрения, – что страховка отойдет пулфордской епархии. Но мне кажется, одного этого мотива недостаточно, а вот вкупе с тысячей фунтов, которые он рассчитывал прикарманить, это уже кое-что.

– Ладно, на время оставим в покое мотив, – сказал Бридон. – Мне интересно, как он, по-твоему, это сделал.

– Наша ошибка в том, что мы с самого начала не хотели примириться с фактами. Надо было действовать сообразно, а не подгонять их под свою схему. В первую же минуту мы столкнулись, казалось бы, с неразрешимым противоречием. Запертая дверь убеждала, что Моттрам умирал в одиночестве, тогда как перекрытый газ свидетельствовал об обратном: он был не один. Факты позволяли подозревать как убийство, так и самоубийство; сложность заключалась в том, чтобы вписать весь комплекс фактов в одну из двух версий. И я повторяю, мы совершили ошибку, не приняв факты как руководство к действию. Дверь была заперта изнутри – это непреложный факт. Значит, Моттрам был один с той минуты, как лег в постель, и до тех пор, как утром взломали дверь. А когда ее взломали, газовый вентиль был перекрыт. Кто-то его закрутил, а для этого должен был находиться в комнате. Но там находился только один человек – сам Моттрам. Значит, он и закрутил вентиль.