Под призрачным прикрытием - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Самаров cтр.№ 31

– Жесткий, колючий. Иногда даже лютый. Его между собой в отряде иногда так и зовут – Лютый… За характер…

Информация была исчерпывающей. Но и значимой. Чтобы человека так звали, это надо заслужить. Видимо, «нацгвардейцев» никогда так не гоняли, как Юрий Юльевич гонял доверенных ему для подготовки «теней». Но зла на него задержанные не держали. Наверное, бывший комбат спецназа ГРУ, а потом и полковник Вооруженных сил Украины, в самом деле, хорошо готовил «теней», если Черловский сумел убежать. При всем своем понимании разницы между подготовкой спецназа ГРУ и подготовкой вертухаев ФСБ Сергей Ильич Лесничий понимал, что охрану заключенных в ФСБ тоже хорошо тренируют. По крайней мере, несомненно выше уровня охраны в зонах и в гражданских СИЗО. Офицер спецназа ГРУ, сумевший убежать от них, – это не нонсенс. Это было бы нормально, и рассматривать подобное можно было бы, даже не поморщившись в сомнении и глаза от удивления не вытаращив. Офицер спецназа ГРУ был в состоянии не только сам убежать, но и всех вертухаев с собой унести. При этом Лесничий понимал и то, что за несколько месяцев сделать из постороннего человека хорошего бойца, равного, скажем, солдату спецназа ГРУ, невозможно. Тем более невозможно сделать бойца, равного офицеру спецназа ГРУ. Тем не менее Черловский сумел не просто убежать, он убил трех охранников. Значит, определенный уровень подготовки имел. Может быть, даже до того, как попал в состав «Тени». Хотя лопаткой при задержании действовал неумело. А фехтование на лопатках – это как раз конек спецназа ГРУ, и Шилохвостов, по идее, должен был бы обучить этому своих подопечных. Но почему-то не обучил. Может, просто еще руки не дошли и будет обучать позже. За несколько месяцев бойцам можно только «сделать» хорошую дыхалку, от которой все остальное и будет плясать. Пока же времени может элементарно не хватить. Но заморачиваться этим вопросом Лесничий не собирался. Не в его привычках было думать о подготовке противника. В его привычках было самому готовиться по полной программе и готовить своих подчиненных так же. Тогда уже противник должен думать о том, как ему устоять против спецназа ГРУ.

Сергей Ильич получил от полковника категоричный приказ, хотя и высказанный не в армейской форме, что было естественно, поскольку разговор велся в открытом режиме и прослушать его вполне могли специальные службы со стороны. Тем более у полковника даже подозрения такие были. От формы подачи приказ своего армейского содержания в любом случае не терял, что было естественно. Требовалось предпринимать какие-то срочные меры. Однако из всех мер возможными были только две. Первая – выйти на связь с Иващенко, согласно предварительно разработанному плану, и передать приказ о выходе из операции. Вторая – всей боевой группой выдвинуться в сторону базы «теней» и атаковать ее, чтобы вывезти Иващенко оттуда. Причем и в первом, и во втором случае для удачного завершения необходимо было одно важное непременное условие. Необходимо было, чтобы Иващенко уже попал к «теням» на базу. По плану на это должно было уйти от трех до пяти дней, а где сейчас Виктор Юрьевич находится, не мог сказать никто, кроме него самого. И определить, попал ли он к Юрию Юльевичу через три или четыре дня, возможным не представлялось. Можно было бы прямо сегодня сесть на машины, зарядить пулеметы, настроить миномет на синхронизацию прицела с беспилотником и атаковать эту базу. Но сегодня Иващенко там нет – точно. И завтра может не быть. И послезавтра – тоже. Значит, исходить следует из пяти дней. За это время можно успеть подготовиться и не рвать на груди тельняшку, бросаясь грудью на амбразуру, а спокойно вывести на нужную дистанцию робота «Пластуна», отладить связь и передать приказ. Другого варианта Сергей Ильич не видел. Тем более не знал, где искать своего заместителя сейчас. Если бы его «PlayStation Vita» была настроена на постоянное посылание сигнала с координатами через GPS и ГЛОНАСС, тогда можно было бы найти. А пока знаменитая игрушка Иващенко может быть включена только на игру. И когда она подаст нужный сигнал, неизвестно. Скорее всего, только с базы «Тени».

Значит, не стоило и нервы тратить, хотя они наверняка сами собой потратятся, когда товарищ находится под угрозой. Близкий товарищ, друг. Но единственное, что можно было бы сейчас предпринять, это забираться на плотно заселенную украинскую территорию, не имея поддержки местного населения, добираться до поселка Семихатки и прогуливаться там по улицам, разыскивая Иващенко. Можно было бы даже громко покричать его. Но, опять же, надежды на то, что Виктор Юрьевич уже там, не было никакой. Он мог еще оставаться в Караваево. И вообще мог в Семихатку только наведываться в определенные часы.

Сергей Ильич вытащил из кармана служебный прошитый и опечатанный блокнот и написал шифротелеграмму полковнику Селиверстову, излагая свои соображения. Правда, отправлять шифротелеграмму было пока неоткуда. И лист в блокноте так и остался не вырванным. Но откладывать написание Лесничий не пожелал, чтобы не потерять убедительность своих доводов. Потом доводы могут смягчиться, может потеряться уверенность. Кроме того, если что-то другое дельное придет в голову, всегда можно дописать, разъяснить в подробностях…

* * *

Все до одного освобожденные ополченцы были ранены, и двое из них, в дополнение, избиты до полусмерти. Так избиты, что сидели с трудом, дышали с трудом, а встать вообще без посторонней помощи не могли. Их элементарно «штормило», как абсолютно пьяных, и не держали ноги. Причем били их, как сами ополченцы объяснили, намеренно рядом с ранениями, чтобы боль была сильнее. В этом аспекте «нацгвардейцы» известные специалисты-садисты. Любят сигареты о ранения тушить. Говорят при этом, что лечат раны пеплом и дезинфицируют, прижигая. Дескать, старый казачий рецепт. Гуманисты-европизоиды…

– Избили бы и остальных, но времени им не хватило, – перевязывая себе простреленное колено, сказал Серго, командир взвода, половина которого находилась с ним на посту, тогда как вторая половина отдыхала. Здесь всегда по половине взвода стоит, но командир обязательно находится там бессменно. Это участь командира. – Прибежали за ними, сказали, что кто-то едет. Петро сдуру и ляпнул, чтобы напугать, что хана им пришла. Казачий спецназ едет. Всех здесь вдоль дороги на деревьях повесит. Потому они так особенно и готовились. Не просто расстреливали машины, а захватить казаков хотели. У них вообще на казаков зуб наточен.

– А что, уже вешали? – поинтересовался Кравченко.

– Казаки – нет, я не слышал такого. «Правый сектор» одну деревню занял и всех мужчин моложе семидесяти повесил. Начиная с семнадцати лет. Семнадцать человек. А всех женщин моложе шестидесяти изнасиловали. Заступиться за них уже было некому. Потом казаки пришли и этих, из «Правого сектора», сначала кастрировали, потом за ноги к БТР привязали и «укатали» до смерти… Прямо по щебеночной дороге. Я вообще-то, говоря честно, сам не сторонник таких мер, но народ обозлен на укров. Если раньше еще были сомневающиеся, которым было все равно, с ними вместе жить или без них, то сейчас большинство умереть готовы, но укров на свою землю не пустят. И не признают никогда их власть. А что… Во всем Донбассе ни одной семьи не осталось, где кто-то не погиб бы… Кроме тех, кто от войны сбежал. Считают, пусть другие за них воюют. Им все равно, кто победит. А они потом вернутся и будут хорошо жить. Только уже едва ли получится у кого хорошо жить. Им тоже это припомнят. Обозлился народ.