Я все равно тебя дождусь! - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Перова cтр.№ 46

Но спокойствие Лиды было чисто внешним. С того самого дня, как она впервые увидела Вику, заливающуюся слезами по Марку и почти невменяемую от горя, их роли определились раз и навсегда: маленькая Вика и взрослая Лида, которой Вика верила безгранично и которую беспрекословно слушалась. Это было такое сокрушающее доверие, что Лиде иной раз делалось не по себе. Она предпочла бы не знать многое из того, о чем ей наивно рассказывала Вика.

Дома, в Москве, вся ситуация представлялась Лиде совершенно абсурдной, и она переставала понимать происходящее. Они с Марком любят друг друга, при чем тут вообще Вика? Надо с ней поговорить, объяснить… И Марку все рассказать… Лида без конца прокручивала в голове варианты разговоров. Но стоило ей приехать и увидеть Вику, ее доверчивый взгляд, услышать ее радостный вопль: «Моя Лида приехала!», как вся решимость испарялась. Марк, видя, как Вика виснет на Артемиде, как-то даже сказал довольно мрачно: «Мне иной раз кажется, что она в тебя влюблена, а вовсе не в меня…» Лида понимала: чем дальше, тем все труднее будет завести этот тяжкий разговор.

На январских каникулах она привезла Ильку в Трубеж, на традиционную музейную елку, и в фойе наткнулась на Синельникова, который привел своих пацанов – в кои-то веки! Пока дети развлекались с Дедом Морозом и Снегурочкой, родители обычно бродили по музею или пили чай в буфете.

– Пойдем, подруга, угощу тебя пирожками.

Пирожки с капустой, яблоками, с картошкой и грибами славились по всему городу, и любители даже специально приезжали за ними в музей. Лида села за столик и, вздохнув, опустила голову. Некоторое время они молчали, потом Сережа поморщился и спросил:

– Лид, а что ты вообще тут делаешь, а? Тебя там в Лондоне небось Патрик заждался.

– Нет никакого Патрика.

– Как – нет?

– Я порвала с Патриком.

– Зачем?

– Затем, что я… люблю Шохина.

– Шохина! Не поздно ли сообразила?

– Ну да, поздно. Знаешь, зачем я сюда ехала? Тогда, в день аварии? В ту чертову пятницу? Я хотела сказать Шохину, что люблю его и всегда любила, что хочу остаться с ним, выйти за него замуж, нарожать еще детей! И опоздала. А теперь можешь говорить что угодно.

И Синельников сказал кое-что.

Весьма цветисто и выразительно. Потом еще раз.

– Сереж, ты понимаешь, что Шохину не надо об этом рассказывать? Я и тебе не хотела говорить, как-то само выскочило.

– Ты что, хочешь просто так отдать его этой девчонке?

– Ты же видел, какая она! Знаешь, что с ней было в больнице? Я думала, она голову о стену разобьет, честное слово! В обморок два раза падала! Винила себя в аварии, говорила, какая-то ссора у них была. Оказалось, она всю жизнь его любит… Ты хоть раз слышал о ней от Шохина?

– Нет.

– И я нет. И Александра ничего не замечала, хотя они вместе работают. Понимаешь? Никто ничего не знал, а такие страсти! Я плохо понимаю, что происходит, но связь между ними сильная, я вижу. И Шохин… Ты же его знаешь!

– Черт вас побери совсем! Всю душу вы из меня вынули! Это ж надо было так запутать все!

– Что мне делать, Сереж?

– Уезжай! Уезжай к чертовой матери, раз так. Верни своего британца и уезжай.

– Не вернешь.

– И как ты будешь жить?

– Не знаю. Наверно, просто любить Марка. Несмотря на Вику. Я нужна ему, понимаешь? Пусть как друг.

– И тебе этого достаточно?

– Нет, конечно. Но что делать? Ты представляешь, что будет с Шохиным, если он узнает, что я… А он уже с Викой. Я даже боюсь подумать.

– Значит, будешь выжидать?

– Нет, Сереж. Я ничего не жду, ни на что не надеюсь. Я просто люблю его. И хочу, чтобы он был счастлив.

– И ты думаешь, он будет счастлив с этой девчонкой?!

– Не думаю. Но я не понимаю, как это разорвать, чтобы… чтобы все выжили. Как? Ты же знаешь Шохина! Он думал, что потерял меня. А тут Вика с ее любовью, а Марк не может быть один, совсем не может… И если он узнает правду… и вернется ко мне… то умрет от жалости к Вике. И не дай бог, если с ней еще что случится. А если останется с ней, зная, что я…

– Значит, будешь жертвовать собой. Смотри, нимб прорежется от святости.

– Это не жертва. Я люблю его. Просто поняла это слишком поздно, ты прав.

– И что это будет? Любовь втроем? Или вы с Марком ее удочерите? – Синельников так злился, что в глазах темнело.

– Зачем ты… Мне и так больно… Ну, убей меня, дуру!

– Ладно, прости.

– Сереж, ты присмотришь за ним?

– Конечно. А за ней – уж обязательно! Нет, ты подумай, а! Как быстро она подсуетилась!

– Она любит Марка…

– Любит! Сдается мне, она на нем помешалась! Нет, что-то тут есть странное. Не похоже это все на Шохина.

– Ну, мог же он… просто от тоски? От страха перед одиночеством?

– Мог. Но не с такой женщиной.

– Объясни! Пожалуйста! Я хочу понять.

Синельников вздохнул:

– Ты понимаешь, у него всегда было два типа женщин: принцессы и пастушки. В принцесс он влюблялся, с пастушками спал. Влюблялся со страстью, со всяческими ухаживаниями и церемониями, с волнениями и переживаниями и долго отходил потом. С принцессами ему почему-то не везло. Ни с одной не вышло.

– Как с Александрой?

– Да.

– А я кто?

– Ты – особая статья. Артемида – она кто, богиня? Ну вот, это ты. Напрасно усмехаешься, так и есть. А пастушки – это как раз лекарство от тоски. Женщины на час. Ну, на месяц. Легкие. Ни они от него ничего не хотели, ни он от них. Трахнулись – и привет. А Вика совсем не пастушка. Она не на час, это видно. Но чтобы он, влюбившись, сразу привез ее домой! Сразу переспал! Да еще с такой юной девочкой! Если мы принимаем допущение, что Шохин мог влюбиться, едва расставшись с тобой, во что я не верю, это все немыслимо, нет.

– Со мной он сразу переспал, так что твоя теория не верна.

– Сразу переспал… Не ухаживал, это верно. Но он целый год о тебе думал.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Я даже телефон твой ему раздобыл. Но он так и не решился позвонить. В музей к тебе несколько раз ездил, надеялся случайно встретить.

Лида потрясенно смотрела на Синельникова:

– Я не знала!

– Я ж говорю: с тобой у Марка все не так, как с остальными.

– А много у него было… остальных… пока мы с ним?..

– Ни одной. Ну да, одна была. Когда он думал, что ты с Патриком, идиот несчастный. Лида, он был тебе верен! Он женой тебя считал, ты что, не знала?!

– Нет! – И Лида всхлипнула.