Ва-Банк - читать онлайн книгу. Автор: Анри Шарьер cтр.№ 33

Мы с Рыжим очень любили природу и часто совершали полеты с единственной целью – отыскать экзотические уголки. Именно так мы открыли в двухстах километрах от побережья еще одно чудо света – Лос-Рокес. Это скопление более трехсот шестидесяти крохотных островков, тесно прилепившихся друг к другу. Они образуют овал с громадным озером внутри. Спокойное, тихое озеро посреди океана. Светло-зеленая вода его настолько чиста и прозрачна, что ясно просматривается на глубину до двадцати – двадцати пяти метров. К сожалению, в те времена там не было посадочной полосы. Нам пришлось раз десять пролететь над островками вдоль и поперек, пока мы не обнаружили еще один остров, отстоящий от первых километров на пятьдесят к западу, – Лас-Авес. На него мы и приземлились.

Рыжий действительно был замечательным пилотом. Я видел, как он садился на покатый пляж, одним крылом чертя по песку, а другим по воде.

Isla de Aves означает «Птичий остров». Пернатых здесь тысячи и тысячи. У взрослых особей оперение серое, а птенцы совершенно белые. Их называют bobos, [21] потому что птицы на самом деле глупы и очень доверчивы. Испытываешь ни с чем не сравнимое чувство, когда находишься на острове только вдвоем. Мы ходили там в чем мать родила. Остров плоский как блин. Вокруг только птицы, которые садятся на тебя и бродят рядом, не испытывая страха, поскольку никогда не видели человека. Часами мы загорали на солнышке, растянувшись на узком пляже, опоясывающем весь остров. Забавлялись с птицами, брали их в руки. Некоторых почему-то интересовали наши головы, они легонько поклевывали нас в волосы. Купались, снова загорали, а когда голод давал о себе знать, ловили лангустов. Они кучками грелись на солнышке в мелководье. Мы быстро ловили их прямо руками и пекли на углях. Единственная трудность заключалась в том, чтобы насобирать достаточно сухих растений для костра, поскольку на острове почти ничего не росло.

Когда рвешь зубами сочное мясо лангуста и запиваешь его белым ароматным вином (в самолете мы всегда держали про запас несколько бутылок), чувствуешь себя как в раю. Девственный пляж. Вокруг только море, небо да птицы. Слова не нужны – мы и без них хорошо понимали друг друга.

Взлетали мы уже под вечер. Сердца наши были переполнены солнцем, радостью и ощущением полноты жизни. Никаких забот, даже о том, чем мы оплатим стоимость бензина. Главное для нас – путешествие, единственная цель которого – встреча с неожиданным и прекрасным миром.

На Птичьем острове мы обнаружили большой морской грот. При отливе вход в него оказывался над поверхностью воды, и туда проникали воздух и свет. Меня непреодолимо влекло к этому гроту. Внутрь мы пробрались вплавь, вода в гроте оказалась чистая и неглубокая – около метра. Встав посреди грота, мы начали осматриваться. Стенки и свод были усеяны цикадами. Это, разумеется, не цикады, а тысячи малюсеньких лангустов, прилепившихся к скале, словно цикады к деревьям в Провансе. И по размеру лангусты были ничуть не больше цикад. Мы подолгу оставались в гроте, не беспокоя лангустов. Вмешивались только тогда, когда какой-нибудь спрут, большой любитель маленьких рачков, высовывал свое щупальце из воды, чтобы сгрести их себе на завтрак. Тогда мы быстро набрасывались на него сверху, сворачивали ему шею и выкидывали подыхать и разлагаться. Хотя обычно он не успевал этого сделать, будучи в свою очередь лакомым кусочком для крабов.

Мы много раз летали на Птичий остров с ночевкой. У нас было два больших электрических фонаря, с их помощью мы собирали лангустов. Некоторые из них весили примерно кило двести, и мы набивали ими два огромных мешка. Перед вылетом с аэродрома Ла-Карлота, что в самом центре Каракаса, мы выгружали из самолета весь товар, благодаря чему могли привозить до четырехсот килограммов лангустов. С нашей стороны было чистым безумием так перегружать самолет, но чего не сделаешь ради смеха! Машина с трудом отрывалась от земли, а уж по части набора высоты до звезд нам было далеко! Мы летели до побережья, затем двадцать пять километров над долиной до Каракаса. Самолет плыл практически над крышами домов. Мы продавали живых лангустов по смехотворной цене – два с половиной боливара за штуку. На бензин и на еду хватало. Ловить лангустов голыми руками не очень-то безобидное занятие. Бывало, что поцарапаемся, поранимся и возвращаемся без улова. Но разве это важно? Живем – дурачимся, живем – не тужим.

Однажды, когда мы направлялись в Пуэрто-ла-Крус и уже подлетали к городу, Рыжий сообщил мне по внутренней связи:

– Папи, у нас бензин на исходе. Будем садиться на взлетную полосу нефтяной компании «Сан-Томе».

Когда мы первый раз прошлись над частным аэродромом, давая понять, что намерены совершить посадку, тамошние придурки взяли да и выкатили на середину полосы автоцистерну с бензином или с водой – черт их разберет! Но у Рыжего были железные нервы! Несмотря на мои настойчивые истерические вопли о том, что приземлиться нам абсолютно негде, он только сказал мне: «Держись крепче, Папи!» – и скользнул в сторону на довольно широкую дорогу. Ударились не сильно. По инерции самолет пробежал еще несколько десятков метров и остановился почти у самого поворота, из-за которого на полной скорости вдруг вылетела машина с прицепом, груженная бычками. Визг тормозов, должно быть, заглушил крики ужаса, вырвавшиеся из наших глоток. На наше счастье, шофер не справился с управлением: прицеп занесло и уложило в придорожный кювет, иначе бы грузовик смял нас в лепешку. Мы быстро выскочили из кабины, и Рыжий принялся успокаивать разбушевавшегося водителя-итальянца:

– Слушай, помоги нам оттащить самолет к обочине, а потом ругайся, сколько тебе влезет!

Итальянец, белый как полотно, все еще продолжал дрожать и никак не мог успокоиться. Мы помогли ему поймать упрямую скотину, разбежавшуюся в разные стороны, когда прицеп развалился от удара.

Эта виртуозная посадка наделала много шума, и правительство приобрело у Рыжего самолет, а его самого назначило на должность инструктора на аэродроме в Ла-Карлота.

Моя летная жизнь закончилась. Как жаль! Я успел взять у друга несколько уроков, получалось довольно неплохо. Но что тут поделаешь? Больше всего не повезло Кориату: кто-кто, а он оказался в прямом убытке. К счастью, он даже в суд на меня не подал! Только через несколько лет мне удалось полностью с ним рассчитаться. И мне хотелось бы сейчас поблагодарить Кориата за его щедрость и хорошее отношение ко мне.

Однако в тот момент я потерял не только самолет и не только место у мадьярки, уже занятое другим, но еще и лишился возможности посещать центр Каракаса, где находился магазин Кориата. Не в моих интересах было столкнуться там с ним нос к носу. И снова мое положение нельзя было назвать блестящим. Да и шут с ним! Несколько бурных недель, проведенных с Рыжим, были слишком хороши, чтобы о чем-то жалеть. Они не забудутся никогда.

* * *

Мы с Рыжим часто встречались в одном тихом бистро, которое содержал старый француз-пенсионер, бывший служащий компании «Трансатлантик». Как-то вечером мы сидели в уголке и играли в домино. Нашими напарниками были испанец-республиканец и еще один француз, в прошлом каторжник. Последний жил тем, что торговал духами в кредит. Итак, мы спокойно себе играли, как вдруг в бистро зашли двое незнакомцев в темных очках и спросили, верно ли, что сюда частенько заглядывает один французский летчик.