Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне - читать онлайн книгу. Автор: Кайюс Беккер cтр.№ 18

Ситуация была настолько опасной, что 11 сентября германская группа армий «Юг» впервые с начала войны потребовала срочно оказать максимум воздушной поддержки в районе Кутно. Все дальнейшие атаки на Варшаву по земле или с воздуха вдруг стали неактуальными.

Поэтому еще более исключительной стала сцена, разыгравшаяся в то же самое утро на передовом аэродроме в Конски, когда там приземлился «Ju-52», доставивший Гитлера и его штаб для ознакомления с обстановкой на фронте. Его приветствовал генерал фон Рейхенау, громко похваставшийся фюреру, что его армия на десятый день кампании уже вошла в Варшаву.

Присутствовавший там же Рихтгофен не мог поверить своим ушам. Полное молчание об отходе армии! Ни слова об ужасной обстановке на Бзуре! Он изо всех сил поспешил назад на свой командный пост. Сейчас его частям ближнего боя отводилась роль, важная как никогда.

На взлетной полосе у конезавода Вольборц стояли готовые к взлету «Hs-123» из II/LG 2. Новый командир, капитан Вейсс рассказал своим командирам эскадрилий о новой стратегической обстановке. Задача: атака вражеских колонн на бреющем полете у Пятек и Билавы к югу от Бзуры. Любой ценой надо остановить польское наступление. На этот раз для бипланов-штурмовиков цель была такая, что не промахнешься. Целая армия, пробивающаяся на юг!

Имея десять дней боевого опыта, пилоты «хеншелей» выяснили, что являлось их главным оружием. Не пара 45-килограммовых бомб под крыльями. И не два пулемета поверх мотора. Было кое-что более тонкое: психологический эффект пугающего рева, который создает пропеллер при определенных оборотах. Оптимальное количество оборотов для этого – 1800 в минуту. Взглянешь на приборную доску и наберешь их. В этих случаях самолеты мчатся вниз, издавая звуки, сходные со стрельбой из тяжелого пулемета.

Настроенные так, «хеншели» теперь пикировали до высоты 10 метров, сея панику и ужас после себя. Люди и лошади бросались врассыпную. Автомашины сталкивались друг с другом, создавая пробки, которые невозможно расчистить. Практически все колонны разбегались в стороны.

Странным было то, что штурмовики не могли рисковать, стреляя во врага. Их пулеметы были сконструированы для стрельбы сквозь пропеллер, но на этих высоких оборотах они могли разнести винт на кусочки.

И в то же время эти устаревшие, с открытой кабиной бипланы добивались результатов, которые в сравнении с количеством сброшенных ими бомб были поразительны. Нельзя сказать, что II/LG 2 нес флаг в одиночку. Несколько соединений «Штук» со своих новых аэродромов вокруг Радома нанесли точные удары по району Кутно. Они разрушали мосты через Бзуру, приводили в негодность дороги и наводили хаос в наступающих танковых и автомобильных колоннах.

Даже дальние бомбардировщики, в предыдущие дни занятые преимущественно налетами на железные дороги и индустриальные центры далеко к востоку от Вислы, были введены в бой. Основная нагрузка пришлась на 1-ю авиадивизию генерал-майора Грауэрта. В первые дни войны она летала из Померании в составе 1-го воздушного флота, но потом была переведена в состав 4-го воздушного флота в Силезию. Сейчас волнами бомбили неприятеля KG 1 (генерал-лейтенант Кесслер), KG 26 (полковник Зибург) и KG 4 (полковник Фебиг).

Против таких воздушных ударов нельзя было устоять в течение долгого времени. Через два дня польское наступление к югу от Бзуры было остановлено, и опасность для 8-й армии миновала.

Кстати, армия внесла свой вклад в нарушение «безопасности» люфтваффе. По срочной просьбе группы армий «Юг» полк парашютистов, входящий в резерв Верховного командования, был на «Ju-52» и выброшен в районе к северу от Лодзи. Парашютисты относились к войскам, которые люфтваффе создавало в обстановке строжайшей секретности. Известные как 7-я авиадивизия, они включали в себя и десантников, и парашютистов под командой генерал-лейтенанта Курта Штудента.

На своей базе в Легнице 7-я авиадивизия находилась в состоянии постоянной боевой готовности к выполнению операций за линией фронта, которые планировались в такой очередности: вначале в Диршау, потом взять мост через Вислу у Пулавы, далее создать плацдарм на Сане у Ярослава. Но каждый раз в последний момент приказы отменялись, когда парашютисты уже сидели в самолетах и до вылета оставалось немного времени.

Казалось, что Верховное командование не хотело раскрывать для посторонних факт наличия этого «секретного оружия». Поэтому тем более непонятно, почему на фронте Бзуры использовались только десантники, то есть IR 16 полковника Крейзинга. Штудент обозвал приказ «началом распродажи 7-й авиадивизии». Парашютисты остались на базе. Все, что они делали, это охраняли аэродромы и штабы в зоне польских коммуникаций. Как заявил Штудент: «Мы даже отказались от возможности хоть немного потренироваться».

В ночь с 12 на 13 сентября польскому командующему генералу Кутржебе пришлось переправить назад через Бзуру свои дивизии, и эта новая дислокация стала новым фокусом для атак. Кольцо германского окружения еще не сомкнулось, и в течение нескольких дней поляки пытались прорваться на восток к Варшаве и Модлину.

Пока бой полыхал в различных местах, люфтваффе непрерывно проводило одну атаку за другой сотнями самолетов, а кульминации эти атаки на малых высотах достигли 16 и 17 сентября. На этот раз в бой была введена даже Gruppe дальних истребителей из Восточной Пруссии.

С самого начала кампании большинство воздушных боев над Варшавой велось двухмоторными «Ме-110» из I/LG 1 майора Грабмана. Теперь они базировались на узкой фронтовой ВПП у слияния Бзуры и Вислы в Габине. Грабман ограничил время пребывания каждой эскадрильи над объектом до всего лишь десяти минут: пять минут на подлет, пять минут на уход. Но в течение этого короткого времени его летчикам было приказано использовать все вооружение, как пулеметы, так и 20-миллиметровые пушки.

Им не надо было искать объекты. Ими было все, что движется: на дорогах, проселках, в полях и на опушках – везде, где остатки польской армии пытались вырваться из окружения.

А дома, на базе в Восточной Пруссии, командиры эскадрилий рапортовали командиру Грабману, молча смотревшему в их лица, а потом выразившему общее мнение: «Отлично подрались!»

Генерал Кутржеба так докладывал о неоднократных налетах «Штук» и «хеншелей» на скопления его войск по обе стороны от Бзуры и на мостах и бродах через нее:

«Около десяти часов утра был совершен жуткий налет на переправу у Витковице, который не имеет прецедента по числу самолетов, жестокости их атак и акробатической смелости их летчиков. Каждое передвижение, каждое скопление войск, каждое направление атаки попадает под разрушительную бомбежку с воздуха. Это настоящий ад на земле. Мосты разрушены, броды блокированы, а ожидающие колонны войск косит огонь немцев…»

В другом месте он пишет:

«Трое нас – мой начальник штаба, еще один офицер и я сам – укрылись в зарослях берез возле деревни Мышчори. И тут мы оставались, не смея пошевелиться, до полудня, когда прекратился воздушный налет. Мы знали, что это лишь на короткое время, но если бы мы там оставались, шансы уцелеть для каждого из нас были бы ничтожными».