Ацтеки. Быт, религия, культура - читать онлайн книгу. Автор: Уорвик Брэй cтр.№ 40

Самым продолжительным элементом времени было два Календарных Цикла, или 104 года. В цикле Венеры было 584 дня, и 5 циклов Венеры равнялись 8 солнечным годам. 104-летний период, который ацтеки называли «одна эпоха», был элементом первостепенной важности, так как в начале его совпадали Календарный, Солнечный и Венерианский Годы.

52-летние периоды назывались шиумолпилли, то есть «связка лет». В манускриптах писцы использовали два различных иероглифа для обозначения этого цикла – один в виде охапки тростника, перевязанного веревкой, другой – в виде палочки и дощечки, которые жрецы использовали для добывания огня во время Церемонии Нового Огня, проходившей в конце каждого шиумолпилли.

Ацтекские мифы о мироздании предвещали время, когда наступит конец мира, когда звезды и планеты превратятся в чудовищ, которые поглотят все человечество, и когда землетрясение уничтожит Солнце. Эта катастрофа могла произойти в последний день цикла, и пять «пустых» дней, которые завершали год, были временем кризиса и неуверенности. Никто не мог быть уверен, что Солнце снова взойдет и мир будет в безопасности в течение следующих 52 лет. В течение несчастливых дней гасились все огни, люди наводили порядок в своих домах, выбрасывая старую одежду, и разбивали всю посуду, что должно было символизировать окончание старого цикла.

Рис. 59. Добывание огня путем вращения палочки на доске.

С наступлением вечера последнего дня жрецы облачались в одеяния богов и процессией двигались от Великого Храма в Теночтитлане до потухшего вулкана, называемого Холмом Звезды и находящегося в 7 милях от города. На его вершине стоял храм, господствовавший над всей долиной. Здесь жрецы-астрономы останавливались и наблюдали за движением звезды Альционы и созвездием Плеяд. У подножия вулкана огромная толпа в волнении ожидала новостей. Те, кто оставался в городе, забирались на крыши домов и смотрели в направлении вулкана, стремясь увидеть отблеск огня, который был знаком того, что Альциона достигла своего зенита и что на следующий день Солнце снова взойдет.

В тот момент, когда звезда достигала своего зенита, жрецы на вершине вулкана хватали священную жертву и укладывали ее на спину на алтаре. На грудь помещали дощечку для разжигания огня, и, когда вся толпа издавала громкий крик, верховный жрец из квартала Капулько в Теночтитлане брал в руки палочку для добывания огня и вращал ее по дощечке до тех пор, пока дерево не начинало тлеть. Сердце жертвы вырывали из груди и бросали в огонь, а жрецы раздували огонь до тех пор, пока этот «маяк» не становился виден из каждого уголка долины.

Гонцы из всех близлежащих городов опускали сосновые факелы в Новый Огонь и спешили снова зажечь огни в каждом местном храме. Однажды зажженному, этому огню не давали угаснуть до окончания 52-летнего цикла. Из храмов Новый Огонь распространялся в каждый дом, и ночь становилась светлее дня.

На следующий день устраивались празднества и совершались жертвоприношения. В знак начала нового цикла люди надевали новые одежды, заменяли разбитую посуду, белили свои дома и даже заменяли домашних божков новыми фигурками. Человечество было спасено, но отсрочка была лишь временной. Никто не мог с уверенностью сказать, не станет ли этот новый цикл последним.

В основе отношения ацтеков к человеческим жертвоприношениям лежат уже описанные нами мифы о мироздании. Солнце, а значит, и вся Вселенная обязана своим существованием самопожертвованию богов, да и человек появился только тогда, когда Кецалькоатль окропил своей кровью кости, собранные в стране мертвых. Устойчивость мира зависела от сотрудничества богов и людей, правильного выполнения ритуалов, а также пожертвования крови в знак признательности за сотворение мира и, уже на более практичном уровне, в качестве пищи для Солнца и прочих богов.

Этих верований придерживались как те, кто брал в плен, так и сами пленники. Между ними возникало что-то вроде мистического родства, в основе которого лежала не семейная родословная, а кровная связь, возникающая благодаря жертвоприношению.

«И тот, кто захватил в плен, не смог отведать плоти своего пленника. И сказал он: «Разве могу я есть свою собственную плоть?» Ибо когда он взял в плен, то сказал: «Вот мой возлюбленный сын». Однако он мог вкусить плоти человека, захваченного в плен другим» (информаторы Саагуна, описывая церемонии второго месяца).

С момента своего пленения у узника возникали особые отношения с пленившим его человеком. В представлении ацтеков они были одной семьей и одной плотью.

Постепенно человеческие жертвоприношения занимали все более и более важное место в религии ацтеков, но не практиковались в массовом порядке до середины XV века. После своей победы над Аскапотсалько в 1428 году Ицкоатль и его советник Тлакаэлель начали вести политику завоеваний, побуждая ацтеков представлять себя избранным народом Уицилопочтли, миссия которого заключалась в обеспечении пищей Солнца. В то же время участившиеся военные операции приносили Теночтитлану все больше и больше пленных.

В 1487 году обычай человеческих жертвоприношений уже укоренился. В этом году был возведен храм, посвященный Уицилопочтли, и, чтобы отпраздновать это событие, было умерщвлено 20 тысяч пленных. Правители Теночтитлана и Тескоко открыли кровавый счет, а затем передали оружие в руки жрецов, которые без устали трудились в течение четырех дней – до тех пор, пока не пала последняя жертва. Пленники стояли в четыре ряда, протянувшиеся на 2 мили по улицам города.

Рис. 60. Человеческое жертвоприношение (Флорентийский кодекс).

По некоторым данным, ежегодно ацтеки приносили в жертву от 10 до 50 тысяч человек, в основном это были военнопленные, но среди жертв встречались и рабы, и дети, которых покупали в случае необходимости. Каждый город или деревня проводили собственные церемонии. Во время празднеств в четырнадцатый месяц года, писал Мотолиниа, «они принесли в жертву, в зависимости от величины поселения, 20, 40 или даже 50 или 60 человек. В Мехико было умерщвлено более 100 человек». Головы жертв насаживались на стоявшие рядами деревянные решетки. Андрес де Тапиа (служивший под началом Кортеса) подсчитал количество черепов на решетках, стоявших рядом с Великим Храмом Теночтитлана: «Автор и некий Гонсало де Умбриа подсчитали количество черепов в ряду и, произведя несложные подсчеты, обнаружили, что всего там было 136 тысяч голов, не считая тех, что были сложены в башни». Башни, которые упоминает де Тапиа, были сооружены из черепов, скрепленных известковым раствором. Обычно в жертву приносились свежие сердца и человеческая кровь, которой жрецы окропляли изваяния богов. Предназначенного к жертве клали на спину на низкий каменный блок, и каждый из четырех жрецов брал его за ногу или за руку. Пятый жрец держал голову, в то время как шестой с помощью кремневого или обсидианового ножа косым ударом вскрывал грудную клетку, при этом надрез проходил через ребра и грудину. Извлеченное из груди сердце поднималось к Солнцу, затем его клали в деревянный или каменный сосуд, называемый «орлиным блюдом». Вся операция занимала несколько минут. Иногда жертва теряла сознание или ее приходилось силой тащить к алтарю, но большинство пленников шли на смерть добровольно, поддерживаемые сознанием того, что они отправятся прямиком в Рай Солнца.