Последний поход «Графа Шпее». Гибель в Южной Атлантике. 1938-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Пауэлл cтр.№ 16

Он закончил свою вдохновенную речь, и в каюте повисла пауза. Капитаны думали о том, что, наконец, им предстоит настоящее дело, ради которого они учились и которое может стать высшей точкой их профессиональной карьеры. Оценка ситуации Харвудом произвела на всех глубокое впечатление. Они поверили его словам и поверили, что враг направляется им навстречу.

Харвуд сел за стол и снова заговорил, но теперь тоном человека, занимающегося решением текущих проблем.

– Я прикинул возможную скорость карманного линкора и пришел к выводу, что если он идет в Рио, то будет там сегодня утром – 12 декабря. Если он направляется сюда – в реку Ла-Плата, а мне это представляется более вероятным, он будет здесь на двадцать четыре часа позже.

Белл с удивлением услышал собственное восклицание:

– Завтра?

– Да, именно завтра, – ответил Харвуд и, призвав всех присутствующих на совещании к особому вниманию, торжественно проговорил: – Моя цель – уничтожить врага. Я намерен атаковать немедленно, когда он будет обнаружен – не важно, днем или ночью. Мы должны отдавать себе отчет, что противник сильнее нас. Поэтому, как только зверь будет обнаружен, мы приблизимся на максимальной скорости и разделим его огонь, атакуя с трех различных направлений. «Аякс» и «Ахиллес» будут держаться недалеко друг от друга. «Эксетер» будет действовать самостоятельно.

Парри и Белл приняли приказ философски. Белл, как самый молодой, не смог скрыть довольной ухмылки при мысли о независимых действиях. А Харвуд тем временем продолжал:

– Таким образом, мы не только не позволим противнику обрушить всю мощь своих орудий на кого-то одного, но и сможем контролировать друг друга. – Заметив ухмылку Белла, он заговорил, чеканя каждое слово и глядя на него в упор: – Найдите любые, даже самые мелкие дефекты, которые могут снизить вашу огневую мощь, и немедленно устраните их. – Дождавшись, чтобы не понравившаяся ему ухмылка исчезла, он убрал с собственного лица выражение деревянного идола и закончил вполне человеческим тоном: – Я бы хотел, чтобы здесь быш «Кумберленд». Мне очень нужен еще один крейсер с восьмидюймовыми орудиями. Но он все еще ремонтируется на Фолклендах и присоединится к нам только недели через две. Скажите своим людям, что в ближайшие несколько дней они должны быть особенно внимательными. Мы испробуем мою тактику атаки на карманный линкор и днем и ночью.

Последние слова он произнес тоном главнокомандующего, напутствующего бойцов накануне сражения. Никто не произнес ни слова. Никто даже не пошевелился. От сигарет медленно поднимался дымок, уносимый вентиляторами. Взоры моряков быши прикованы к коренастой фигуре в белой форме, восседающей во главе стола, к широким рукам, барабанящим по столу пальцами, к густым волосам с проседью и проницательным глазам.

Харвуд обернулся к Медли и, не меняя тона, резко спросил:

– Штаб! Где солнце?

Медли вышел из транса, удивленно взглянул на своего шефа, увидел пляшущие в его глазах смешинки и уверенно ответил:

– Над нок-реей, сэр.

– Прекрасно, – сказал Харвуд. – Тогда откроем джин.

Утром 13 декабря ровно в 4:50 крейсера следовали в том же порядке. Перед рассветом люди заняли боевые посты. Так было заведено еще со времен Нельсона. Ведь никогда не знаешь, что увидишь, когда взойдет солнце. А радаров в те времена еще не было. Крейсера шли северо-восточным курсом со скоростью четырнадцать узлов, но все было готово к быстрому увеличению скорости, если на рассвете будет обнаружен противник.

Звезды уже начали тускнеть, но все еще было темно. На мостике флагманского корабля в тусклом свете были видны неясные силуэты. От штурманского стола исходило слабое свечение. Перед рассветом всегда было особенно холодно, и люди кутались во все, что попадалось под руку. Харвуд нервно мерил шагами мостик, хотя выглядел очень уверенно. В зубах он зажал трубку. Вудхаус старался согреть свои большие ладони, держа чашку с какао, и все время оглядывался в сторону кормы. Он скорее чувствовал, чем видел едва вырисовывавшиеся в темноте очертания двух других кораблей. Но небо на востоке быстро светлело.

На «Ахиллесе», шедшем вторым в строю, негромко переговаривались два впередсмотрящих. Один из них, по имени Арчер, одетый в непромокаемый дождевик, застегнутый до самого подбородка, и черную вязаную шапочку, которую он натянул на лоб до бровей, так что оставались видны только грустные глаза и рот, уголки которого были меланхолично опущены вниз, широко зевнул и пробормотал:

– Какой я видел прекрасный сон!

Его товарищ отнесся к словам с полным пониманием.

– Кто была она? – поинтересовался он.

– Это была не она, это был…

Прошедший мимо офицер тихо, но внушительно проговорил:

– Арчер, Барнс, прекратите разговоры.

Выждав некоторое время, Арчер продолжил свое тихое повествование, при этом его губы едва шевелились.

– Это был он!

– Он?

– Ну да, – продолжил Арчер шелестящим, почти загробным голосом. – Именно он. Я был в отеле «Риц» в Лондоне, а наш главный надсмотрщик, – он мотнул головой в сторону, – оказался там портье. Я отправил его под проливным дождем за такси, а когда он вернулся, послал за другим, сказав, что мне не нравится цвет приехавшей машины.

Его друг тихо фыркнул. Арчер был признанным остряком в своей вахте, а даже самая незамысловатая шутка помогает скоротать время, которое перед рассветом тянется особенно долго.

На «Эксетере», замыкавшем строй, Билл Ропер передал капитану Беллу чашку какао:

– Ваше какао, капитан.

Белл взял чашку с густым сладким напитком и вежливо сказал:

– Спасибо, Ропер. Как вы находите погоду сегодня утром?

– День будет хороший, посмотрите, небо просто-таки усыпано звездами.

Дул легкий ветерок. Белл остановился рядом со штурманом и посмотрел в бинокль.

– Будьте внимательны, штурман, – сказал он. – Флагманский корабль изменил курс на несколько градусов. Коммодор вполне мог сделать это специально, чтобы проверить наше внимание.

Два корабля впереди уже были отчетливо видны – черные силуэты на фоне серо-зеленого моря. Стала появляться линия горизонта.

– Ропер прав, – сказал Белл. – День, похоже, будет погожий.

Штурман кивнул, думая о том, что они увидят в течение этого погожего дня, пока солнце не сядет. Ведь следующего рассвета можно и не увидеть. Он сказал:

– Будет хорошая видимость, сэр.

На «Аяксе» находился небольшой «Сифокс». Он стоял на установленной в корме катапульте. Наблюдатель Дик Керни, крупный, хотя и очень молодой человек, уже сидел на своем месте. Он болтал с офицером, отвечающим за работу катапульты. Пилот Дранки Левин, усаживаясь в кресло, что-то бормотал себе под нос. Он немного поерзал, вздохнул и сказал:

– Доброе утро, Дики, доброе утро, Монк.