Совпалыч - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Солодчук cтр.№ 28

У каждого слова свой аромат, и если кто-то любит сладкое и не любит соленое, он непременно станет говорить «релевантность» вместо «соответствие». Ценителю хорошего вина придется по душе слово «девиантный» за французское послевкусие, язвенник полюбит слово «дискурс», а «бифуркация» прочно войдет в рацион вегетарианца. Вкус слова «усоединение» показался мне пресным и древним, как позапрошлогодний сухарь.

— В чем, простите? Что такое — «в усоединении»? — решился я задать вопрос.

— Так для краткости мы называем три ступени одиночества: соединение, уединение и единение. Пройдя через них, человек понимает свою природу, а значит — природу всех вещей. Если сравнить с жизнью бабочки, получается, что соединение — это гусеница, уединение — куколка, а единение — сама бабочка. Жизнь наполняет ум образами, среди которых нелегко различить, где ты сам, а где — окружающий мир. Вот для этого и нужен чай: остановиться на минуту и задуматься. Или наоборот — перестать думать и отправиться в путь. Прошу вас, пейте. Мы еще должны поговорить о вашем задании.

P.S. Того, что между нами завтра случится, вообще-то не должно быть. Но мне очень хочется.

Из беседы с капитаном я узнал, что, в общих чертах моя миссия заключалась в следующем. Вернуться в Бомбей. Потом как можно быстрее добраться до горы Кундун в Гималаях. Я должен взять на вершину небольшой футляр и открыть его в тот момент, когда увижу первый луч солнца. Все.

На просьбу прояснить смысл задания, Беспрозванный сказал:

— Есть такая легенда: взошедший на эту гору и встретивший там рассвет, за краткое время переживает все события, которые должны с ним случиться. Наше дело правое. В футляре, который я вам сейчас отдам, заключено нечто, символизирующее нашу общую судьбу. Таким образом, с первым лучом солнца свершится предопределение. Или не свершится, но попытаться стоит. Вам следует торопиться: по агентурным данным, противник тоже отправил экспедицию на гору. Все ли понятно? Или я, как военный человек, слишком кратко объяснил?

— Вчера я слышал, что команда «Гаммаруса» воевать не собирается. И оружия на борту я не заметил. А вы себя назвали военным…

— С людьми, Иван, никто воевать, и в самом деле, не собирается. Но сражаемся мы непосредственно с войной.

Устраиваем братания на фронтах, помогаем уклоняющимся от призыва, и это далеко не все. Еще есть вопросы?

— Можно вопрос не по теме? Эта особа, которая вчера была на собрании. Я ее встречал в лаборатории Тремора. То есть, Краснова. Она-то здесь что делает?

— Ах, Люба? — капитан улыбнулся. — Редкая красотка, согласитесь. Она — часть эксперимента. Кажется, на берегу у нее остался возлюбленный, с которым установлена симпатическая связь. Александр Романович просил увезти ее подальше от лаборатории, чтобы проверить устойчивость сигнала. По просьбе Краснова, она практически изолирована от команды, но вчера упросила взять ее ненадолго в кают-компанию — мне жалко стало, и я взял. Только не рассказывайте Тремору: неудобно перед ним будет. Ладно? Вообще забудьте о ней, у вас другое задание. Между прочим, «Гаммарус» дальше вас не повезет — завтра утром мы вас высадим. Так что можно считать этот вечер прощальным.

— Вот вы говорите — усоединение. Остановиться, заглянуть в себя. Но как это возможно в реальной жизни? Надо покупать одежду, есть что-то каждый день, пить — тот же чай, например.

— Скажите, Иван, вы никогда не обращали внимания на аквариум в холле «Гаммаруса»? — капитан залил в маленький чайничек новую порцию кипятка.

Я вздрогнул. Неужели Беспрозванный обо всем догадался? Наверное, зрачки мои были все еще чересчур увеличены. Основным источником света в каюте служил лишь маленький фонарь, а при таком освещении нелегко разглядеть не только глаза, но и лицо. «Еще один совпалыч», подумал я. Однако, памятуя лекцию Тремора, решил быть начеку.

— Да, видел, — бросил я небрежно. — Большой такой аквариум.

— Ну да, большой. Его обитателей я собираю не первый год, — капитан передал мне пиалу, полную ароматного напитка. — Замечали вы живущее там семейство белых лилий?

Мне стало совсем не по себе, тем более что Беспрозванный смотрел прямо в глаза. Отпираться больше не было смысла.

— Да. Если честно, то сегодня… Я ведь думал…

— Так вот, Иван. Посмотрите на эти лилии. Ведь они не ходят на работу. Не шьют, и не прядут, но кто может сравниться с ними в красоте одежды?

— Но это растения…

— Хорошо, возьмем в качестве примера птиц. Да хоть тех самых воронов, которых вы вчера использовали в качестве игровой фишки. Вороны не сеют и не пашут. У них нет паспортов, банков и бухгалтерии. Они не получают зарплату, тем не менее, живут в свое удовольствие. Чем же вы хуже ворона, Иван?

— Но это птицы… Вы не могли бы привести в пример человека?

— Конечно, мог бы, — Беспрозванный улыбнулся. — Например, разбойник Ю-Ty. Что же, завтра рано вставать. Вот футляр, который вы должны взять с собой.

Каюта номер семь была по-прежнему пуста. Я забрался на кровать и попытался читать книгу. Ни одна мысль не могла уместиться в моем сознании, переполненном событиями сегодняшнего дня. Вытащив из-под матраца открытку, спрятанную от чужих глаз подальше, я перечитал письмо от Любы.

«Мой, милый!

С тобой одним хочу я говорить сейчас. Тебе, родному и незнакомому человеку, я расскажу о том, что случилось со мной так неожиданно и странно. Я люблю тебя! Люблю бесконечно, от макушки до кончиков пальцев. Я совсем тебя не знаю, но уверена, что ты — самый лучший, самый сильный, самый добрый человек на свете!

Есть еще один человек, ты его видел. Он тоже лучше всех, и я люблю его.

Ах, мой дорогой! Какие пустяки я пишу сейчас, какую ерунду! После слов капитана я поняла, что могу, имею право любить тебя тоже, несмотря ни на что. Мы все — стержни великого механизма, и никто не может запретить тебе быть в моем сердце. Целую твои плечи. Всегда твоя Любовь

P.S. Того, что между нами завтра случится, вообще-то не должно быть. Но мне очень хочется».

Я откинулся на подушку и прикрыл глаза. Голова шла крутом. Первым желанием было бросить все к чертовой бабушке, захватить «Гаммарус», высадиться вместе с Любой на необитаемом острове и провести остаток жизни с этой удивительной девушкой. Однако, в мечты вкрадывалось что-то неприятное и тяжелое. У Любы есть не только я. Эта мысль становилась невыносимой. Выходило как в лекции Абрамыча. Только кто же я? Финк или Мур?

И еще одно чувство мешало расставить все по местам. Кирхен. Получается, что ее я тоже люблю? Это шизофрения! Похоже, лилии свели меня с ума. Что же, они и помогут поставить точку. Ядовиты? Отлично.

Не чувствуя тела, я вылетел в коридор и через десять секунд был возле аквариума. Диван стоял на том же месте, и казалось, его кожа всё ещё примята. Потянувшись к стеблю, я отметил, что с утра цветы прилично подросли. Perfecta Astarta увеличивалась на глазах. Вот она уже не умещается в аквариуме, заполняет холл, я оказываюсь внутри дурманящих лепестков, измазанный желтым нектаром. Постепенно я успокаиваюсь. Должно быть, яд начал действовать.