Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю. Том II. 1802-1812 - читать онлайн книгу. Автор: Альфред Мэхэн cтр.№ 89

Вся теория блокады Бреста основывалась на том факте, что при тех западных ветрах, которые принуждали англичан искать убежища в порту, [79] для французского флота был невозможен выход в море, и на уверенности, что при старании английскому флоту удастся при первом же восточном ветре подоспеть на свою станцию вовремя, чтобы помешать уходу неприятеля. Это предположение основывалось на большей быстроте движений англичан и стояло в зависимости от удаления этой станции от их порта-убежища. На этом основании Спитхэд чрезвычайно не подходил к роли служить местом рандеву для английского флота, но тем не менее он-то и был избран для этой цели как Хоу, так и Бридпортом во время их семилетнего последовательного начальствования. Адмиралами этими было еще введено в обыкновение держать в течение зимних месяцев главную часть флота в порту. Ответственность за все это падала в конце концов на Адмиралтейство, но даже и после тех прекрасных уроков, которые были получены в Ирландскую экспедицию и при прорыве Брюи, для перехода к более рациональной и действенной системе потребовалось появление адмирала с таким умом и характером, какими обладал Сент-Винсент. Это простое, но существенное отличие его программы действий от программы действий его предшественников было выражено в словах, обращенных им к своему младшему флагману при съезде с адмиральского корабля, на что он был вынужден наступлением суровой зимы, тяжелой для его преклонного возраста. «Вы, – сказал он, – ни под каким предлогом не должны разрешать каким бы то ни было судам уходить в Спитхэд, если не получите от Адмиралтейства или от меня особого приказания». Все его другие распоряжения, направленные к ускорению работ по ремонту кораблей и к продлению срока их пребывания на станции, составляют лишь отдельные примеры тех же самых его стараний сберечь время и держать флот сосредоточенным в возможно большей массе в имеющем решающее значение пункте.

После того как Хоу окончательно оставил пост начальника эскадры, Бридпорт разместил свою главную квартиру в Спитхэде, куда обыкновенно собиралась главная часть флота на время зимы и ранней весны. Сам главный начальник жил, вероятно, на берегу, так как в апреле 1796 года он был назначен главным командиром порта. Отряды в семь или восемь линейных кораблей, т. е. приблизительно четвертая часть флота, назначались зимою в двух– или трехмесячное крейсерство к западу от Уэссана, в «узкостях», и после смены возвращались в Спитхэд. Таким образом выполнялась, в сущности, программа Хоу – обходиться на месте возможно меньшим числом кораблей, полагаясь притом для преследования неприятеля в случае получения известий об его уходе на суда, содержавшиеся в полной готовности в порту. Таков же был и общий план действий во время французской экспедиции против Ирландии зимою 1796–1797 годов.

Недовольство, принявшее в Ирландии, и особенно на протестантском севере ее, широкие размеры, было хорошо известно Директории, с которой ирландские агенты еще в апреле 1796 года вошли в сношения через посредство французского посланника в Гамбурге. Кроме того, в начале года с подобной же миссией прибыл в Париж из Соединенных Штатов известный Вольф Тон. Их старания нашли себе поддержку в могущественном влиянии генерала Гоша, проявившего уже раньше свои первоклассные военные способности на других поприщах и в настоящее время, после умиротворения Вандеи и Бретани, находившегося во главе армии, расположенной в тех краях. Все обстоятельства, казалось, благоприятствовали успеху дела. Победоносные действия Бонапарта в Италии были тогда в самом разгаре, а что касается поражений, понесенных в Германии от эрцгерцога Карла Журданом и Моро, то они были нейтрализованы, по крайней мере на время зимы, необходимостью воспользоваться войсками эрцгерцога для пополнения австрийских армий, действовавших в Италии. Испания объявила Великобритании войну, и можно было надеяться на совместное участие ее флота с французским в задуманной экспедиции. Однако же вялость ее действий и битва у мыса Сент-Винсент разрушили впоследствии эти надежды. Миссия лорда Мальмсбери указывает, по-видимому, на потерю в Англии уверенности в себе, хотя британское правительство и продолжало держать себя гордо. Английский флот, хотя и действовавший успешно по захвату неприятельских владений во всех частях света, не мог, вследствие удаления с моря французского флота, одерживать те блестящие победы, которыми восстанавливается бодрость национального духа. Сент-Винсент, Кампердаун и Абукир были еще впереди.

Ввиду всего этого задуманная раньше экспедиция была окончательно решена. Она открыто основывалась на содействии недовольного населения, причем, однако, Гош не собирался положиться на него в выполнении наиболее серьезной части дела. На суда должно было быть посажено не менее двадцати тысяч солдат, и так как генерал сознавал, что с достижением Ирландии затруднения отнюдь не кончаются, что британский флот, если бы даже самой экспедиции и удалось благополучно миновать его, составит серьезную помеху для последующего снабжения ее необходимым, то он настаивал на таком количестве запасов и таком числе кораблей, которое только можно было найти в Бресте. Для увеличения наличных морских сил в этом порту были приняты соответствующие меры. Пять кораблей были высланы туда под начальством адмирала Вильнева из Тулона, ожидалась также эскадра Ришери из Северной Америки, и, кроме того, обратились еще и за содействием испанцев. Однако же эти старания причинили только замедление и в результате усилили экспедицию лишь двумя кораблями Ришери, так как остальные его суда оказались настолько потрепанными, что не могли сразу же отправиться в море. Что же касается Вильнева, то он не подоспел вовремя, а испанцы остались в Средиземном море.

В распоряжении правительства не было достаточного числа матросов, что было вызвано главным образом их нерасположением к службе в военном флоте и большей привлекательностью приватирской деятельности. Это вело еще и к тому, что многие из избравших приватирство попадали в руки неприятеля, и страна таким образом лишалась их услуг. Соответственно с недостатком в матросах ограничивалось также и число судов, которые могли быть снаряжены. Равным образом сильно не хватало и хороших вахтенных начальников. Но кроме этих обстоятельств, были и прямые выгоды уменьшить насколько возможно число судов, входящих в состав экспедиции. Она должна была уклоняться от боя и совершить быстрый переход в наиболее бурное время года, причем еще было крайне важно, чтобы суда держались соединенно и одновременно прибыли к месту своего назначения. Ввиду этого было решено сажать на военные суда по стольку солдат, по скольку могло их там поместиться. Так, на каждый линейный корабль было посажено до шестисот человек, что вместе с командой давало до тысячи трехсот душ. На фрегаты же было назначено приблизительно по двести пятьдесят человек. Хотя в этом частном случае доводы за перевозку войск на военных судах и перевешивали доводы против нее, но вообще как на пути, так и в бою управление судами, переполненными бесполезными и обыкновенно страдающими морской болезнью людьми, представляет серьезные затруднения.

Никогда стихии и ошибки неприятеля не благоприятствовали большой экспедиции, сопряженной с огромным риском и снаряженной на одном из самых бурных морей, в большей степени, чем они благоприятствовали в начале этой экспедиции. В течение почти шести недель, предшествовавших ее выступлению, дули восточные ветры, во время же перехода морем, совершенного среди зимы, стояла прекрасная погода с попутными ветрами. Это продолжалось неизменно до тех пор, пока большая часть флота не достигла берегов Ирландии. На пути не было встречено ни одного неприятельского судна, которое могло бы воспользоваться тем обстоятельством, что французские корабли были переполнены людьми и поэтому стеснены в своих действиях. Подобно Египетской экспедиции Бонапарта – хотя, правда, и по другим причинам, – корабли Гоша прибыли к месту своего назначения, не будучи замеченными неприятелем достаточно сильным, чтобы повредить им. Неудачи этой попытки, никогда не пользовавшейся симпатией высших морских сфер, следует отнести к расслабленному состоянию французского флота, к упадку его материальной части, недостатку в матросах, исчезновению подготовленных офицеров и вызванному всем этим нерасположению начальников предпринять экспедицию. Гош, бывший главнокомандующим всех соединенных сил, на своем горьком опыте узнал те затруднения, какие могут причинить неумелые или недоброжелательные подчиненные, особенно в той сфере, с которой сам главнокомандующий не вполне знаком. Вил ларе Жуаез, назначенный было начальником флота и прекрасно знавший его недостатки, был против предприятия, которому, как имелись основания предположить, с первого же раза придется иметь дело и с неприятелем, и с чрезвычайно неблагоприятной погодой. Он, наоборот, желал быть посланным в Индию с сильной эскадрой из восьми линейных кораблей, и желание это разделялось также и морским министром Трюге. Этот план представлял ту выгоду, что если бы отряду удалось избежать на первых же порах встречи с неприятелем, то на продолжительном переходе, при господстве благоприятной погоды, появлялась возможность обучить судовые команды, и, кроме того, в индийских водах французы имели бы тогда перевес в силах над противником. Чтобы согласовать этот проект с задуманной экспедицией, Трюге предложил послать суда в Индию уже после их возвращения из Ирландии. Однако Вилларе, служивший в различных портах то время, пока министр находился в Париже, и близко знакомый с плохим состоянием как личного, так и судового состава флота, мало надеялся на то, чтобы французские суда могли еще по возвращении принять участие в осуществлении этого плана.