Роль морских сил в мировой истории - читать онлайн книгу. Автор: Альфред Мэхэн cтр.№ 82

Ни слава, ни победа в этом предприятии не являются вполне очевидными. Но совершенно ясно, что если бы французский адмирал думал меньше о Маоне и воспользовался выпавшей на его долю удачей для захвата или потопления четырех-пяти неприятельских кораблей, то французский народ проникся бы энтузиазмом возрождения флота, который проявился в 1760 году слишком поздно. В оставшееся время войны французский флот, кроме как в Вест-Индии, наблюдается только в виде преследуемых эскадр.

Навязанная французским эскадрам роль вполне соответствует, однако, общей политике французских властей. Видимо, Джон Клерк был прав, когда говорил, что в этой акции у Менорки явно прослеживается тактика, слишком узнаваемая, чтобы быть лишь случайной, – тактика, по существу, оборонительная по масштабам и целям [90] . Встав под ветер, французский адмирал не только прикрыл Маон, но принял также оборонительную позицию, заставив противника атаковать со всеми сопутствующими рисками. Кажется, Клерк приводит достаточно свидетельств, чтобы доказать, что французские головные корабли, потрепав основательно атакующих англичан, предусмотрительно отступили (В), вынудив англичан, таким образом, атаковать вновь с аналогичными результатами. Та же самая тактика неоднократно использовалась двадцатью годами позднее, в ходе Войны американских колоний за независимость, и с неизменным успехом. Тактика настолько устоялась, что, хотя она официально не признана, можно сделать вывод, что осмотрительность, бережливость, оборонительная война оставались постоянными целями французских властей. Они, несомненно, считались с доводами, приведенными адмиралом этого флота Гривелем:

«Если две морские державы находятся в состоянии войны, то одна из них, имеющая меньше кораблей, должна избегать сомнительных сражений. Ее флот должен позволять себе лишь те риски, которые необходимы для осуществления его задач, уклонения от боя посредством маневрирования или, в самом худшем случае, обеспечения себе, если бой навязан, благоприятных условий. Позиция, которую следует занять, зависит радикальным образом от силы противника. Не устанем повторять, что Франция, в зависимости от того, имеет ли она дело с более слабой или более сильной державой, стоит перед выбором двух отчетливых стратегий, кардинально различающихся и в средствах, и в целях, – стратегии Большой войны и стратегии Крейсерской войны».

Подобное откровенное заявление офицера высокого ранга заслуживает уважения, тем более когда оно выражает последовательную политику большой и воинственной страны. Тем не менее возникает сомнение, может ли таким образом обеспечить свою безопасность морская держава, достойная такого названия. Из позиции автора логично вытекает, что сражения между равными силами не должны поощряться, поскольку потери для вас значат больше, чем для вашего противника. «Фактически, – спрашивает Раматюель, поддерживающий эту позицию, – что значит для англичан потеря нескольких кораблей?» Но следующий аргумент, неизбежно вытекающий из этого, состоит в том, что лучше не вступать в бой с противником. По словам другого, уже цитировавшегося француза [91] , французские корабли считали несчастьем встречу с неприятельской эскадрой, и если это случалось, то усматривали свой долг в том, чтобы избежать боя, по возможности достойно. Их конечные цели были более важными, чем борьба с неприятельским флотом. Такой курс не может продолжаться несколько лет без того, чтобы не отразиться на боевом духе и настрое офицеров. И он прямо повлиял на то, что один из отважных моряков, когда-либо командовавших флотом, граф де Грасс, не смог разгромить англичан во главе с Роднеем, когда для этого представился шанс в 1782 году. 9 апреля этого года, когда англичане преследовали его среди Наветренных островов, ему случилось в подветренной позиции встретить 16 английских кораблей, в то время как их главные силы были застигнуты штилем у Доминики. Хотя его эскадра значительно превосходила по численности оторвавшуюся группу кораблей, де Грасс, находясь в течение трех часов в выгодном положении, не решился на прямое столкновение, ограничившись канонадой с дальней дистанции своего авангарда. (По другим источникам, де Грасс, имея 33 корабля, 9 апреля в бою с 36 английскими кораблями потерял 3 корабля. – Ред.) Суд в присутствии многих высокопоставленных и, несомненно, выдающихся офицеров оправдал его действия, как «акт благоразумия адмирала, продиктованный конечными целями крейсерства». Через три дня ему нанесла чувствительное поражение английская эскадра (36 кораблей), часть которой он не решился атаковать в выгодных условиях, и все конечные цели крейсерства потерпели провал вместе с адмиралом (французы (30 кораблей) потеряли в бою с англичанами (36 кораблей) 5 кораблей, включая корабль де Грасса. – Ред.).

Но вернемся к Менорке. После боя 20 мая Бинг созвал военный совет, который решил, что сделать больше ничего невозможно и что английской эскадре следует уйти в Гибралтар для прикрытия атаки этой крепости с моря. В Гибралтаре Хоук отстранил Бинга от должности и отправил на родину под суд. Военный трибунал, освободив адмирала от обвинений в трусости и бездействии, признал его виновным в том, что он не сделал всего возможного как для разгрома французской эскадры, так и для освобождения гарнизона Маона от осады. Поскольку за этот проступок в условиях военного времени не полагалось никакого альтернативного наказания, кроме смерти, трибунал был вынужден вынести этот приговор. Король отказался помиловать адмирала, и он был расстрелян.

Экспедиция французов против Менорки началась тогда, когда формально еще сохранялось состояние мира. 17 мая, за три дня до боя Бинга, Англия объявила войну, а Франция ответила тем же 20 июня. 28 июня Маон сдался, и Менорка перешла в распоряжение французов.

Суть проблем между двумя странами и районы, в которых они решались, достаточно ясно указывали на истинный театр войны. Теперь было бы справедливо предположить начало морской войны, сопровождавшейся крупными морскими сражениями и происходившей, за небольшим исключением, в районах колониальных заморских владений двух держав. Но из двух держав одна Англия осознала эту истину. Франция же снова отвернулась от моря по причинам, которые скоро будут разъяснены. Французские эскадры появлялись в море очень редко. Потеряв контроль над морем, Франция сдавала одну колонию за другой, а также свои интересы в Индии. Позднее она вовлекла в войну в качестве союзника Испанию, но это привело лишь к приобщению этой страны к поражениям за пределами ее собственных границ. С другой стороны, Англия, защищенная и снабжаемая морем, господствовала на океанских просторах. Обеспечив свою безопасность и процветание, она помогала деньгами врагам Франции. По истечении семи лет этой войны королевство Великобритания стало Британской империей.

Едва ли можно утверждать, что Франция могла бы успешно бороться с Англией на море без союзников. В 1756 году французский флот имел 63 линейных корабля, из которых только 45 находились в боеспособном состоянии. Но не хватало оснастки и пушек. Испания располагала 46 линейными кораблями, но, судя по прежним и последующим действиям испанского флота, весьма сомнительно, чтобы сила этого флота равнялась его численности. У Англии в это время было 130 линейных кораблей. Через четыре года в войне продолжали участвовать 120 английских кораблей. Конечно, когда страна позволяет себе быть слабой на суше или море в такой степени, как Франция в то время, то она не может надеяться на успех.