ВЧК в ленинской России. 1917–1922: В зареве революции - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Симбирцев cтр.№ 38

Поэтому мало кого удивляло, и даже советская цензура не пыталась скрыть, отчего бравый командир в исполнении Ролана Быкова из фильма «Служили два товарища» был всего лишь разжалован в рядовые в Красной армии после бессудного (и, похоже, безмотивного) убийства офицера-военспеца, при этом оставаясь в кинофильме вполне положительным героем, рабочим рубахой-парнем. Или почему в «Тихом Доне» Григорий Мелехов, даже отслужив в Первой конной армии РККА и повоевав с поляками, по возвращении в родную станицу по-прежнему вынужден прятаться и бегать от сверхбдительных товарищей, собирающихся спросить с него за давнюю службу у белых и за участие в Верхнедонском восстании. Этот мотив мстительности и прагматичности одновременно, когда давали власти Советов послужить, а затем вспоминали прошлые претензии к людям, был в Гражданскую войну в ЧК так распространен, что даже выхолощенное идеологией советское искусство его не могло скрыть.

То же можно сказать и о вызревшей в недрах ЧК в годы Гражданской войны традиции мистификации заговоров или умышленного раздувания действительно существующих заговоров для оправдания масштабных репрессий «красного террора». Из этого же ряда и попытка прикрыть некоторые свои акции действиями бесконтрольных банд «зеленых», в огромном количестве плодившихся по просторам Гражданской войны. Это же сам Ленин писал Дзержинскому и зампреду Реввоенсовета Советской России Склянскому в столь часто цитируемой теперь телеграмме осени 1920 года: «Прекрасный план. Под видом «зеленых» (мы потом на них свалим) пройдем на 10–20 верст и перевешаем кулаков, попов, помещиков». И такие приказы в ЧК исполняли, слово Ленина здесь было законом.

Прятать собственный террор ЧК за безликих «зеленых», за истреблявших якобы Романовых в Пермской губернии погорячившихся рабочих, за убивших поверивших советской амнистии белых генералов «мстителей», за «убившего без суда изменника Сорокина» простого красноармейца – все это давало ЧК еще одну прививку. Здесь власть и ее спецслужба даже отказывались признать часть своего террора, легитимизировать его хотя бы в рамках своей социалистической законности.

Отсюда затем со временем пойдут нагромождения лжи ГПУ – НКВД – МГБ – КГБ по самым различным поводам, даже там, где могли бы сослаться просто и на исполнение собственных законов. Отсюда отказ признать похищения белых генералов в эмиграции, отсюда подписанные в подвалах Лубянки бредовые показания о работе одновременно на множество разных заграничных разведок. Отсюда объявления родственникам уже расстрелянных НКВД людей о «десяти годах без права переписки». Отсюда затем внезапные катастрофы и подозрительные инфаркты у неугодных власти лиц. И много чего еще вышло из этой первой лжи, хотя кровь вполне официального и разрешенного «красного террора» 1918–1920 годов, казалось бы, позволяла признавать свою руку в большинстве таких дел.

Дела о раздутых в ЧК антисоветских заговорах или полная их фальсификация тоже берут свои истоки в эпоху «красного террора» времен Гражданской войны. Настоящие тайные организации в тылу Советов, бесспорно, тоже были и раскрывались чекистами. Были и достаточно сильные подпольные офицерские организации, способные на антисоветский мятеж и захват целых губерний, как это случалось в Самаре, Ярославле, Сибири, Закаспийском крае. Был достаточно сильный «Монархический центр» в Москве и «Добровольческая армия Московского района» в подполье, были группировки националистов-сепаратистов, были хорошо законспирированные эсеровские группы с многолетним опытом подпольного террора еще против царской власти в России.

Но уже тогда в ходу была модель, когда незрелый заговор молодых офицеров или городских интеллигентов, часто не пошедший дальше замыслов и мечтаний, ЧК после его раскрытия представляла серьезной опасностью советской власти и использовала для оправдания всего богатырского замаха «карающего меча революции». Когда такую не созревшую до конца группу раскрыли в Петрограде летом 1919 года, ее сразу связали с восстанием против большевиков гарнизона форта «Красная горка» под началом бывшего царского поручика Неклюдова, только что подавленным красноармейцами под Питером. Именно на эту петроградскую организацию монархистов после массовых арестов и расстрелов причастных к ней по городу специально работавшая в Петрограде комиссия ЧК под началом лично Якова Петерса списала поражения Красной армии на Петроградском фронте от Юденича.

Возглавлявший от ВЧК комиссию по обороне красного Петрограда от наступавшей белой армии генерала Юденича Петерс руководил следствием по этому подполью «Национального центра», закончившимся массовыми арестами и расстрелами. Это тоже не полностью сфальсифицированный заговор, группа сочувствующих войскам Юденича дворян и интеллигентов в бывшей столице была, ее возглавлял инженер Швейнингер, именно его арест после перехвата курьера с его письмом к Юденичу на линии фронта позволил арестовать ядро этой группы заговорщиков. Но затем по делу «Национального центра» начали арестовывать уже повально многих просто недовольных советской властью или лиц непролетарского происхождения. Группа не готовых даже к серьезному восстанию петроградских интеллигентов и мятежные солдаты «Красной горки» были объявлены главным ножом в спину революции, а Дзержинский по итогам этого расследования подписал воззвание «Берегись шпионов!», когда его заместитель Петерс руководил в объявленном на осадном положении Петрограде расстрелами и пытками.

Позднее история здесь повторилась с раскрытием еще более масштабного «монархического заговора», имевшего целью связаться с выступившим в марте 1921 года против большевиков гарнизоном Кронштадта из бывших соколов революции – матросов. Очередное искоренение «контрреволюционной тайной организации», усиленно раздуваемой в ЧК, привело просто к очередному витку террора против не приемлющих новую власть интеллигентов и дворян, включая такие заметные фигуры, как профессор Таганцев и поэт Гумилев, расстрелянные по итогам этого дела чекистами.

Еще одну выявленную тайную группу противников большевиков ЧК объявит главным виновником успешного поначалу наступления войск Юденича на красный Петроград. По официальному сообщению ВЧК, именно эта созданная бывшими царскими офицерами при помощи английского разведчика Дукса группа готовила восстание в городе и переправляла Юденичу данные об обороне города.

Причем раскрытие и аресты большинства членов этой питерской организации «Агента Дукса и английского пастора Норта» происходили в начале 1920 года, когда армия Юденича уже давно потерпела поражение и откатилась от Петрограда. Сам же талантливый разведчик британской МИ-6 Пол Дукс, так много попортивший тогда крови питерским чекистам, еще осенью 1919 года ушел от их ареста на лыжах по льду Финского залива на финляндскую территорию. Невозможность захватить резидента англичан Дукса в Петрограде (а Пол Дукс дома был пожалован за заслуги рыцарским титулом и дожил до 1967 года) Дзержинский назвал тогда обидным поражением и горьким уроком ЧК, аресты связанных и не связанных с ним противников большевизма были призваны компенсировать эту горечь руководства ВЧК.

По всей России тогда было много мнимых или раздутых до гигантской величины из реальных «белогвардейских заговоров». В.Е. Шамбаров, в своем исследовании «Белогвардейщина» рассматривающий историю Гражданской войны со стороны Белого движения, находил целый ряд таких заговоров, которые в полной мере и заговорами не были. Вот его мнение об одном из самых знаменитых из раскрытых чекистами тех лет московском заговоре «Национального центра»: