Возмутители глубин. Секретные операции советских подводных лодок в годы холодной войны - читать онлайн книгу. Автор: Николай Черкашин cтр.№ 78

И ПЛАМЕНЕМ ГЛУБИНЫ РАЗРЫВАЯ…

Запустить баллистическую ракету с земли — задача космической сложности. Но отправить ее в полет над землей из океанской глубины — втрое сложнее. Профессиональный офицер-ракетчик, капитан-лейтенант Николай Суворов описал свои ощущения и чувства при подводном старте так: «Кто хоть раз стрелял из охотничьего ружья 12-го калибра, может себе представить, что такое — выстрелить 10-метровой “пулей” из 2-метрового “калибра”. Дикий рев, вибрация корпуса, перемешанные чувства страха и восторга, крики “Ура!” в отсеках после выхода очередной ракеты и долгие часы ожидания радиограммы о результатах стрельбы».

Так, как стреляли наши подводные лодки К-140 (командир — капитан 2-го ранга Юрий Бекетов) и К-407 (капитан 2-го ранга Сергей Егоров), не стрелял в мире никто: сначала 8 ракет в одном залпе, потом 16.

Рассказывает контр-адмирал в отставке Юрий Флавианович Бекетов:

— …В начале октября 1969 года я был назначен командиром ракетной подводной лодки стратегического назначения К-140.

Это была первая серийная подводная лодка проекта 667А. В дальнейшем — ракетный подводный крейсер стратегического назначения. Подводная лодка со вторым экипажем на борту готовилась к переходу в Северодвинск на модернизацию, а наш — первый — экипаж принял подводную лодку К-32 и начал подготовку к выходу в море на боевое патрулирование. Мне как командиру первого экипажа К-140 командованием эскадры была поставлена задача:

— подготовить экипаж и подводную лодку к выходу в море на боевое патрулирование,

— подготовить экипаж и подводную лодку к выполнению пуска 8 — ракет в одном залпе.

Планируемые сроки были разными. На подготовку к боевой службе отводилось примерно 5 месяцев, а на подготовку и выполнение стрельбы — не более 3 месяцев.

У многих возникает вопрос: почему необходимо было стрелять 8 баллистическими ракетами, а не 12 или 16? Дело в том, что 8 ракет были «разампулизированы» во время несения боевой службы другим экипажем и по этой причине срок их гарантированной службы был значительно снижен и они по всем ракетным канонам подлежали пуску в 3-месячный срок

Задача упрощалась тем, что первый экипаж К-140 был хорошо подготовлен, и в этом нужно отдать должное первому командиру, капитану 1-го ранга (ныне вице-адмиралу) Матвееву Анатолию Петровичу. Хорошо знали свое дело штурман, капитан 3-го ранга И.Ф. Величко, с которым я был знаком по службе на дизельных ракетных подводных лодках, младший штурман, капитан-лейтенант B.C. Топчило, командир ракетной боевой части, капитан 2-го ранга В.М. Сомкин.

Мне же приходилось, как говорится, дни и даже ночи проводить на корабле, поскольку, кроме основных поставленных задач, я должен получить допуск на самостоятельное управление подводной лодкой 667А проекта и подтвердить линейность первого экипажа К-140, т. е. его способность выполнять все задачи.

Выход на стрельбу планировался где-то в середине декабря 1969 года, а примерно за месяц стали прибывать на эскадру представители науки и промышленности, желающие принять участие в этом уникальном испытании. Причем желающих выйти в море было не менее 100 человек. Что делать? Столько пассажиров на подводную лодку я взять не мог. По инструкции разрешалось иметь в море превышение экипажа не более 10 %, т. е. 13–14 человек. Ни я, ни командование дивизии и эскадры не могли решить, кого персонально брать. Все заслуженные люди, ученые, руководители предприятий и тд.

На одном из совещаний я предложил провести медицинское освидетельствование указанных лиц, а с признанными годными по медицинским показателям провести тренировки по легководолазной подготовке: использование водолазного снаряжения подводника, выход из торпедного аппарата и другие. Все согласились, понимая, что может случиться в случае аварийной ситуации, ведь в мире такого опыта по пуску ракет нет. В результате на выход в море были утверждены 16 человек, в число которых был включен и генеральный конструктор ракетного комплекса Макеев Виктор Петрович.

К середине декабря 1969 года все было подготовлено к выходу в море и выполнению ракетной стрельбы. 18 декабря (в мой день рождения) выходим в море. Старший на борту — командир 31-й дивизии атомных ракетных подводных лодок, капитан 1-го ранга (ныне вице-адмирал, Герой Советского Союза) Матушкин Лев Алексеевич, который в историю нашего атомного ракетного подводного флота вписал немало страниц мужества и отваги.

Руководитель стрельбы на надводном корабле командир 12-й эскадры подводных лодок, контр-адмирал (ныне вице-адмирал) Неволин Георгий Лукич. Трудно переоценить его вклад в обеспечение боеготовности и боеспособности нашей эскадры. Благодаря его настойчивости и профессионализму моряка-подводника была воспитана плеяда командиров ракетных подводных крейсеров стратегического назначения. Мне не забыть никогда, да это и не забывается, когда он провожал меня, молодого командира К-19, в первый самостоятельный выход в море. Он приехал на причал без свиты, спросил, уверен ли я, как я буду доносить о своих действиях по плану выхода в море. Последние его слова были: «Не гарцуй!» Пока я отходил от причала и разворачивался на выход из базы, он стоял на причале, провожая меня в глубины моря. При подготовке к стрельбе он лично занимался всеми возникающими вопросами.

Выходим, все нормально. Погода хорошая: море 2–3 балла, ветер в пределах 5–6 метров/секунду, видимость полная, облачность не более 3 баллов, полярная ночь.

Стрельба с оборудованной позиции (в видимости береговой черты и навигационных знаков). Заняли исходную точку маневрирования, погрузились на перископную глубину, на малом ходу начали проверку системы курсоуказания. Штурмана во главе с флагманским штурманом эскадры В.В. Владимировым начали определять поправку системы курсоуказания для точности пеленга стрельбы. От работы штурманов зависит отклонение ракеты по направлению от заданной цели.

Закончили работу на первом, тренировочном галсе. Возвращаемся в исходную точку и ложимся на боевой курс, приводим систему курсоуказания в норму для выполнения стрельбы. Запрашиваем у руководителя разрешения на стрельбу. Ждем. Получаем «добро» на работу, держим звукоподводную связь с руководителем, погружаемся на стартовую глубину, дифферентуем лодку с дифферентом «ноль». Скорость 3,5 узла. Все готово.

— Боевая тревога, ракетная атака!

Напряжение нарастает, и, видимо, наибольшее — у меня.

— Начать предстартовую подготовку!

Идет предстартовая подготовка: предварительный наддув, кольцевые зазоры ракетных шахт заполняются водой, предстартовый наддув, готовы открыть крышки ракетных шахт первой четверки. Даю команду:

— Открыть крышки шахт!

Крышки открыты.

— Старт!

Пустили секундомер. Старт первой, затем с интервалом в 7 секунд стартуют вторая, третья и четвертая ракеты. Старт ощущается по толчкам в прочный корпус подводной лодки. Даю команду:

— Задраить крышки ракетных шахт первой «четверки» и открыть крышки шахт второй «четверки»!