Из ГУЛАГа - в бой - читать онлайн книгу. Автор: Николай Черушев cтр.№ 21

В результате применения к Медянскому мер физического воздействия у него было сломано ребро, а на теле имелись раны. Он находился в таком состоянии, что его были вынуждены два месяца лечить в тюремной больнице. Следователи, чтобы «уличить» его в преступной деятельности и сломить сопротивление Медянского, предъявляли «разоблачающие» его показания других подследственных: командующего Армией особого назначения комкора В. В. Хрипина, полковника В. В. Сте-пичева, бригадного комиссара А. Ю. Киверцева. С последним Медянскому была устроена очная ставка. Помимо этого, в деле были показания десяти свидетелей, «уличающих» Медянского.

И все равно дело было шито белыми нитками, т. е. рассыпалось при мало-мальской проверке фактической стороны обвинений. 4 января 1939 г. М. С. Медянский написал заявление об отказе от своих ранее данных показаний. Военный прокурор Калининского военного округа бригвоенюрист М. М. Бескоровайный отказа М. С. Медянского от своих показаний не принял, признав его неосновательным. Он утвердил обвинительное заключение по делу, где основными статьями обвинения были 58-1 «б» и 58–11 УК РСФСР. Дата утверждения – 22 марта 1939 г.

20 ноября 1939 г. дело М. С. Медянского рассматривала Военная коллегия. Ввиду недоследованности важных моментов обвинения (гак квалифицировалось отсутствие серьезных доказательств вины!), а также факта отказа подсудимого от своих показаний Военная коллегия направила дело на доследование [26] .

По постановлению следственной части особого отдела Калининского военного округа от 15 марта 1940 г. М. С. Медянский был освобожден из-под стражи. После восстановления в кадрах РККА он был на преподавательской работе в авиационных училищах. В ноябре 1945 г. по болезни уволен в запас в звании полковника. За заслуги и выслугу лет М. С. Медянский был награжден орденами Ленина, Красного Знамени (двумя), Красной Звезды.

Один из первых организаторов красногвардейского отряда на Харьковском паровозостроительном заводе в 1917 г. Усатенко Александр Васильевич в 1937 г. в звании дивизионного комиссара занимал должность помощника командира 14-го стрелкового корпуса по политической части. Когда в РККА начались массовые репрессии против комначсостава, Усатенко под первую волну арестов не попал, хотя и серьезно пострадал – его, члена ВКП(б) с 1917 г., исключили из партии «за связь с врагами народа, за притупление классовой бдительности и как не заслуживающего политического доверия».

Арестовали А. В. Усатенко в ночь с 14 на 15 апреля 1938 г. Арест произведен был сотрудниками особого отдела Харьковского военного округа (ХВО) с санкции военного прокурора ХВО. Незадолго до ареста Александр Васильевич по политическому недоверию был уволен в запас.

На предварительном следствии А. В. Усатенко обвинялся в том, что в 1934 г. был завербован в военно-фашистский заговор, что входил в руководящую группу этого заговора, которая вела подготовку к свержению Советской власти вооруженным путем. Также он обвинялся в том, что по заданию заговорщической организации сохранял заговорщиков в рядах партии и Красной Армии. Кроме этого, Усатенко якобы проводил вредительскую работу в области боевой, политической и мобилизационной подготовки частей и соединений 14-го стрелкового корпуса, а также вербовал в заговор новых членов. Все эти преступные деяния предусматривались ст. ст. 54-1«б», 54-8 и 54–11 УК Украинской ССР.

После ареста А. В. Усатенко находился в Харьковской тюрьме № 5. На предварительном следствии он виновным себя признал, но затем от этих своих показаний отказался. Следователи, применяя весь набор недозволенных средств, принудили его показать, что в военно-фашистский заговор его вовлек начальник политического управления Украинского военного округа М. П. Амелин.

Не добившись в Харькове больших успехов в следствии по делу А. В. Усатенко, особисты ХВО отправили его в Москву, в Бутырскую тюрьму. Оттуда он 22 сентября 1939 г. обратился с заявлением к Главному военному прокурору, в котором писал относительно ложных показаний, данных им на следствии: «…эти показания на следствии подкреплены моими показаниями в 1938 г., данными мною в условиях исключительного морального и физического воздействия, когда я был доведен до того, что не мог нормально ни ходить, ни сидеть, ни лежать, — и ценой позорных лживых показаний, требуемых следователем, получил относительный покой и право на лечение в больнице…» [27]

Дело по обвинению подследственного А. В. Усатенко рассматривала 21 ноября 1939 г. Военная коллегия Верховного Суда СССР. Ввиду недостаточной обвинительной базы дело было направлено на доследование в Харьков, куда в декабре 1939 г. был этапирован и сам Александр Васильевич. Постановлением прокуратуры Харьковского военного округа от 13 марта 1940 г. дело за недоказанностью вины было прекращено, и Усатенко вышел на свободу.

После восстановлениях в рядах ВКП(б) и РККА А. В. Усатенко работал (с декабря 1940 г.) заместителем начальника 12-го бронетанкового ремонтного завода и 231-й бронетанковой ремонтной базы по политической части. На этой должности он был все годы Великой Отечественной войны. С 1943 г. имел воинское звание «полковник». С января 1946 г. – заместитель начальника 65-го бронетанкового завода по политчасти, а с апреля 1949 г. – заместитель начальника Центрального бронетанкового склада № 2707. В сентябре 1953 г. уволен в запас. За заслуги и выслугу лет А. В. Усатенко был награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (двумя), Красной Звезды.

Умер А. В. Усатенко в 1972 г.

Центральному руководству НКВД в 1937–1938 гг. все время казалось, что дальневосточные чекисты плохо «чистят» ряды армии и флота. Поэтому для «оказания помощи» бригады московских «специалистов» несколько раз совершали вояж на Дальний Восток, в том числе во главе с первым заместителем Н. И. Ежова – комкором Михаилом Фриновским. И всякий раз во время и после такой поездки из состава частей и соединений ОКДВА и Тихоокеанского флота аресту подвергались десятки и сотни командиров и политработников. Одним из таких политработников был дивизионный комиссар Руденко Кирилл Георгиевич, начальник политического отдела 40-й стрелковой дивизии (Приморская группа войск ОКДВА).

Арестовали К. Г. Руденко в феврале 1938 г. Но предварительно Кирилла Георгиевича уволили из РККА (в октябре 1937 г.), а в ноябре исключили из партии. Обвинялся он по ст. ст. 58-1«б», 58-7, 58-8, 58–11 УК РСФСР. На предварительном следствии Руденко виновным себя признал, затем он от данных им показаний отказался.

В обвинительном заключении по делу (составлено в г. Ворошилове в мае 1939 г.) записано, что К. Г. Руденко с 1934 г. являлся членом существовавшей в ОКДВА контрреволюционной организации троцкистов и правых. В эту организацию он был завербован начальником политотдела Приморской группы войск С. А. Скворцовым и якобы являлся одним из руководителей организации троцкистов и правых в 40-й стрелковой дивизии. Обвинялся Кирилл Георгиевич и в том, что он вербовал новых членов в эту организацию, а также в том, что как начальник политотдела дивизии покрывал вредительскую деятельность заговорщиков, проводивших подрывную работу, направленную на разложение личного состава и снижение боевой готовности дивизии.