Небоглазка - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Алмонд cтр.№ 7

— Прыгайте! — крикнул Январь. — Ну, прыгайте!

Мыш прыгнул первым. Приземлился плашмя в самую середку, замолотил ногами по воде. Расхохотался. Перевернулся.

— Давай, Эрин! — зовет.

— Мама! — прошептала я. — Мама, мама!

И прыгнула. Поскользнулась на олифе, на речной воде. Уселась в середке рядом с Мышем. Ян сбросил вниз весла. Потом с громким воплем рухнул прямо на нас. Плот накренился, крутанулся, течение подхватило его и понесло.

Мы уставились друг на друга. Ахаем, вопим от ужаса и восторга. Плот вынесло на середину реки. Закатное небо алело. Река казалась потоком расплавленного металла. Над нами выросли массивные своды моста. Пяти минут не прошло, как мы промокли до нитки. Цепляемся друг за друга. Течение стало быстрее и потащило нас в сгущающийся туман. Тут Январь как подпрыгнет. Задрал руки к небу.

— Ааааа! — вопит. — Свобода!

Плот качнулся, и Ян снова рухнул на нас.

В глазах — безумный восторг. Лицо пылает, как небо над нами.

— Свобода! — шепчет. — Свобода, Эрин!

Мы попадали на быстрины и в водовороты. Ветерок нагонял волны, и они захлестывали плот. Течение было неровным. Нас то выносило на середину реки, то снова прибивало к берегу. Мы пытались управлять плотом с помощью весел, но они оказались слишком хлипкими и не очень-то помогали. В какой-то момент нас понесло вверх по реке, и похоже было, что мы скорее очутимся у дальних пустошей, чем у дальнего моря. Но вскоре нас снова подхватило основное течение. Мы продрогли. Мы промокли до костей. Казалось, речная вода затекает в самые кости. Темнота все сгущалась, сгущалась. Город засиял огнями: зажглись яркие фонари перед пабами и ресторанами Нортонской набережной. Было видно, как там собираются люди в яркой и легкой одежде. Какие-то девушки стали тыкать в нас пальцами. Они танцевали джигу и пели «Бобби Шафто». Другие смотрели озабоченно — похоже, беспокоились за нас. Ян подпел девушкам.

— Отличная ночка для речной прогулки! — проорал он.

Девушки как завизжат. Река потащила нас к ним, потом снова вынесла на середину. Мы махали стоявшим на берегу, чтобы успокоить их — а заодно и самих себя.

— Черт подери! — твердил Ян.

— Черт подери! — отвечала я.

— Черт подери! — тихонько вторил Мыш.

Он крепко вцепился в меня и не отпускал. Зубы у него стучали, голос дрожал.

— Все будет в порядке! — повторял он. — Спорим, все будет в полном порядке!

И как разревется.

— Эрин! — орет от ужаса. — Эрин!

Плот понесло дальше. Похоже, мы попали в основное течение, и река уносила нас прочь от огней и голосов в страну тумана, в страну мрака. Появилась луна, белый шар: небо темнело, а он сиял все ярче. На темном фоне выступили звезды, сперва горстка, потом россыпь во весь небосклон. Мы плыли мимо темных городских окраин, вдоль полуразвалившихся набережных. Снова заброшенные склады, разрушенные причалы, огромные щиты, на которых изображалось, как все это будет выглядеть, когда тут начнется снос старого, строительство и благоустройство. Там, где ничего, — черные провалы. Река воняла нефтью и тухлятиной. Еще пахло солью и водорослями. Мы проплыли мимо ручья под названием Озборн; там, где он вливался в реку, плот снова попал в водоворот. Туман сперва был редким — мы видели сквозь него луну и звезды. Потом он сгустился, стал плотнее. Вскоре на всем свете остались только мы, плот, маслянистая вода и туман. Наши голоса звучали глухо и отдавались эхом. Мы таращились друг на друга, цеплялись друг за друга, смертельно боясь, что кто-то из нас пропадет, что мы все пропадем, что наше путешествие окажется дорогой смерти. Бормотали обрывки молитв, звали на помощь, забыли про весла и неслись по течению, качаясь, кренясь, кружась в водоворотах. А потом движение вдруг замедлилось, плот дернулся, накренился, и мы остановились. Слышался только тихий плеск воды, тихое поскрипывание дверей у нас под ногами. Наше испуганное дыхание. Вокруг — гробовая тишина.

Ил. Черный, вязкий, маслянистый, зловонный ил. Январь первым набрался храбрости перегнуться с плота. Опустил руку в то, что должно было быть водой. А там — только ил, сплошной черный ил. Он сочился и капал сквозь пальцы. Плот медленно оседал, ил просачивался на поверхность, на одежду, на кожу. Проникал в зазоры между дверями. Я достала карманный фонарик, включила его, увидела, как двери постепенно скрываются под илом, как исчезают золотые и красные буквы, как ил поднимается все выше, как нас засасывает в жидкую грязь.

— Вот черт, — бормотали мы, — вот черт.

Сбились в кучку, цепляемся друг за друга. Ил скрыл подошвы, пятки, колени.

— Черная Грязь, — говорит Январь.

— Что?

— Черная Грязь. Да чтоб его, нас занесло в Черную Грязь!

Я посветила фонариком ему в глаза.

— Вылезать надо, — говорит. — Не то засосет.

Мы перегнулись через борт и попытались столкнуть плот с мели. Но он только осел еще глубже.

— Вот черт! — бормочу.

Посветила фонариком. Позади вода, впереди Черная Грязь и непроглядный туман.

— Там дальше суша, — сказал Январь.

Мы потыкали веслами, куда могли дотянуться, — где там эта суша? Но кругом один ил. Черный, мокрый, страшный ил. Мы уставились друг на друга, всхлипываем от страха.

— Эрин, кто-то должен сойти с плота. Взять канат и выбраться на сушу.

Таращимся друг другу в глаза.

— Давайте я, — говорит Мыш.

Я шепчу, не оборачиваясь:

— Ты даже плавать не умеешь.

— Ты легче меня, — говорит Январь.

— Я знаю.

Зажала фонарик в зубах. Взяла в руку конец каната. Соскользнула с плота. Вытянула руки и ноги. Поползла вперед. Главное — не останавливаться. Я чувствовала: стоит остановиться хоть на мгновение — и Черная Грязь засосет. Ползу и шепчу: «Мама!» Она молчит. Мыш и Ян окликают меня с плота. А у меня слова не идут. Кряхчу, подвываю, поскуливаю. Ползу вперед. Никакой суши, вообще никакой. Туман и мрак проникли внутрь. Я закричала. Потом просто остановилась. Сказала себе: «Вот зачем ты пошла на этот плот. Чтобы уплыть по реке вслед за мамой. Она ждет тебя в глубине Черной Грязи». Не трепыхаюсь — пусть засасывает.

Ил стал собираться вокруг. Думаю: насколько станет легче, если перестать бороться, просто погрузиться в топь, пусть утягивает вглубь, к маме, пусть ил забивает мне рот, глаза, уши, пусть заполняет все вокруг, обволакивает с ног до головы.

И тут слышу ее зов: Эрин! Эрин! Чувствую, как ее руки поддерживают меня, не дают утонуть. Эрин, шепчет, только не останавливайся! Не сдавайся! Она помогла мне высвободиться из ила. Подхватила меня, и я двинулась дальше. Тянусь вперед, ползу, оскальзываюсь. И вот под ногами оказалась почва потверже. Я выбралась на нее. Стою на коленях и плачу — слова не сказать. Мальчишки всё окликают. Страх в голосе. Я дернула за канат. Он натянулся.