Нашествие. Москва-2016 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Левицкий, Лев Жаков cтр.№ 68

Взяв фонарик, он на корточках, зажав сигарету в зубах, сполз к отверстию в центре пола.

— Осторожно, Кирилл, — предостерег Яков. — Тут тебе не компьютерная игра, вниз бахнешься — костей не соберешь.

— Ты не так должен был сказать, — тихо, чтоб Яков не слышал, проворчал Кир. — Ты должен был сказать: «Тут тебе не компьютерная игра, тут дэднишься — респауниться не получится, чекпоинтов нет»… безграмотный старикан!

— Что ты сказал? — спросил Яков сзади.

— Говорю, дно видно, — ответил Кирилл, склонившись над отверстием и освещая уходящий вниз колодец. — Далеко, но видно.

Он щелчком отправил туда окурок, который ударился о стену, сыпанув угольками, отскочил и уже почти погасший упал на дно.

Там зажглись два крупных желтых глаза, уставили на Кира — и хотя до них было с десяток метров, и лестница в колодце отсутствовала, он отшатнулся, едва не сверзившись вниз, поскользнулся и сел, выпустив фонарик. Хорошо, что у того был ремешок, который Кирилл предусмотрительно набросил на запястье.

— Кир Иванович, что такое? — Яков заметил, как он дернулся.

Кирилл попятился на заду, упираясь в бетон каблуками. Железный ободок фонарика скреб по бетону.

— Увидел что-то?

— Нет-нет, ничего. Все нормально. — Он встал. — Я просто…

— Голова закружилась?

— Ага.

— Говорю же, осторожнее будь.

Кир присел на бетонный куб — колени еще слегка дрожали.

— Вот спасибо за совет, Афанасьевич. Я хотел беспечно так под канализации пошастать, за токопроводящий рельс в метро подержаться, но теперь я обязательно буду осторожным.

— Если б у меня было столько денег, сколько у тебя сарказма, я бы жил в Рио-де-Жанейро в белом особняке и ходил бы в белых штанах, — заметил Яков сухо. — Леша, ты куда делся?

— Здесь я, — донесся из одной трубы слабый дребезжащий голосок.

— Что с тобой? — Яков поднялся. — Леша!

— Ничего, иду уже. За мной не ходи, Якуша, не надо, и Кира не пускай. Сейчас я, сейчас…

Старик говорил как-то сдавленно, и Кирилл тоже выпрямился, положив руку на катану. Почему-то вдруг почудилось: Лешу взяли в оборот варханы, приставили к затылку ствол и заставляют отвечать, чтобы его спутники думали, будто все в порядке.

Раздались шаги, он крепче сжал рукоять, едва не выхватил катану из ножен, когда старик появился из трубы… один. Ссутулившись и держась за горло, Леша подошел к ним.

— У тебя приступ? — спросил Яков.

— Какой приступ… тела там.

— Тела?

Леша достал из разгрузки под курткой флягу, раскрыл и приник к ней. Кир заметил, как тяжело, напряженно он глотает воду — будто каждое движение кадыка доставляло ему боль. Напившись, старик вытер рот рукавом, сунул флягу обратно и сказал:

— Мертвецы там лежат, парни. С десяток, я и считать не стал. Женщины тоже и, кажется, пара детишек.

— Далеко? — спросил Яков и помахал рукой с растопыренными пальцами. — Вроде я запаха не…

— Тут — «не», а там — «да»! — отрезал Леша. — Дальше эта труба с другой пересекается под прямым углом. По второй идет углубление такое квадратное, в нем вода. Они в воде лежат.

— Утопленники, что ли? — спросил Кирилл.

— Нет. Позы такие… и лица искаженные. Газ это. И вещи какие-то валяются, чемоданы, рюкзаки. Я, конечно, не стал копаться, страшная слишком картина. Хотя на многое насмотрелся, но отвык, тогда, помнишь, Якуша, привыкли — такие страсти видели, и ничего, а теперь… — старик содрогнулся, обхватил себя за плечи. — В общем, это тех, кого газ варханов под землей настиг. Хорошо, нам в ту сторону не надо, нам в эту трубу.

Он кивнул на одно из отверстий, и Кир спросил:

— Почему именно в эту? По каким приметам ты определил?

Надевая рюкзак, Леша пояснил:

— Ну, вообще-то трубы все одинаковые, но именно эта в юго-восточном направлении идет. Идем.

Кир, глянув на светлое отверстие вверху, взялся за рюкзак.

— Учтите, если заблудимся, то по вашей вине.

— Не заблудимся, — ответил Леша, шагая в трубу. — До самой Москворецкой так дойдем.

* * *

— Ну что, заблудились? — Если бы сарказм Кирилла был светом, то им можно было бы озарить всю московскую подземку. — Может, теперь дорогу у кого-то спросим? У крысы встречной или еще у кого? Или можете у меня спросить… Афанасьевич, не хочешь спросить у меня, как отсюда выйти?

— Как отсюда выйти, Кирилл? — спросил Яков устало.

— Не знаю! — отрезал Кир и отвернулся.

Хорошо хоть фонарик горел ровно и ярко, и в запасе у них были еще два, и батарейки имелись, — а то от всего этого впору было впасть в окончательный пессимизм. Теперь они находились внутри узкой, так что и не выпрямишься в полный рост, трубы, состоящей из широких бетонных колес, неровно пригнанных, с сыплющейся из щелей влажной землей камешками. В некоторых местах капала вода.

Положив рюкзак под спину, Кир попытался вытянуть ноги, но они уперлись в противоположную стенку трубы. Хотелось спать, глаза слипались. Еще хотелось курить, но Яков запретил — от дыма Леше становилось хуже, хотя тот и крепился, доказывая, что ему все нипочем. Агроном сидел рядом, прикрыв глаза, а старик уполз вперед по трубе, чтобы разведать обстановку.

— Когда были под той светлой дырой, надо было «кошку» на лестницу бросать, цепляться, выползать наверх, — продолжал Кир. — А вы… «До самой Москворецкой дойдем»! — он изобразил дребезжащий голосок старика.

Сбоку протянулась руку, схватила его за шиворот, дернула. Повернувшись, он едва не столкнулся носом с Яковом.

— Кирилл, я очень тебя прошу: не делай больше так, — произнес агроном. — Леша — он…

— Хриплость или другие изменения голоса, боль и дискомфорт при глотании, частый кашель, кровяные прожилки в слюне, — перечислил Кир.

Еще несколько секунд Яков смотрел ему в глаза, потом отпустил.

— Много-то ты знаешь, память хорошая. Это тоже из твоей «Кубышки»?

— Да. А помню потому, что у меня мать умерла от рака, хотя и не горла, но я все равно много про него тогда прочел, запомнил. Симптомы ясные.

Яков посмотрел вдоль трубы — фонарь старика горел далеко от них — и заговорил тише:

— Леша крепится, как может, но ему немного осталось. А ведь такой мужик сильный был… Быстрый, резкий, как выстрел! Поэтому проявляй уважение, Кирилл.

Кир отвернулся, чтобы не сказать в ответ какую-нибудь грубость. Из глубины трубы донесся голос Леши:

— Сюда идите, тут просвет! И шум внизу… Быстрее!

На корточках они поспешили в ту сторону. Леша согнулся в три погибели над круглой решеткой в одном из бетонных колец, светил фонариком, поворачивая его из стороны в сторону.