Великая огнестрельная революция - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Пенской cтр.№ 93

Особенно успешно развивалось в России производство артиллерийских орудий. Сам царь проявлял к этому делу немалый интерес. Об этом свидетельствует, к примеру, требование Алексеем Михайловичем русскому резиденту в Голландии И. Гебдону разыскать и доставить в Москву «…книгу ратную, по которой… какие пушки надобно ко всякой войне походной и обозной, и полковые, и городового взятья, и какими снастями лехкими возить их…»795. Вообще, 2-я половина XVII в. стала временем серьезных перемен в русской артиллерии. Е.Е. Колосов в этой связи справедливо отмечал, что «…вопреки широко распространенному взгляду, эти годы вовсе не были периодом технического застоя и рутины. Напротив, они характерны большим количеством экспериментальных работ, отказом от устаревших пищалей различных калибров и созданием новых, более совершенных образцов артиллерийских орудий…»796. Многочисленные эксперименты, произведенные русскими и иностранными мастерами и специалистами под надзором главы Пушкарского приказа князя Ю.И. Ромодановского и самого Алексея Михайловича, способствовали принятию на вооружение русской армии новых, более совершенных образцов полевых и осадных орудий, причем были сделаны серьезные шаги на пути стандартизации выпускаемых Пушечным двором артиллерийских систем. В особенности это касалось легкой полковой артиллерии, массовый выпуск которой был налажен в начале 60-х гг. XVII в.

Успехи, достигнутые русскими в развитии артиллерии в эти годы, были неоднократно засвидетельствованы иностранными наблюдателями. Так, датский резидент при московском дворе М. Гей, наблюдая за артиллерийскими стрельбами 21 января 1673 г. в присутствии Алексея Михайловича, заявил, что «…пушек и меньших гранатов видал многажды, а таких болших гранатов и не видал…, а такие великия стрелбы из гранатов не одинажды не видал, и чтоб дал Бог такую стрелбу на Турки…». И далее на вопрос датчанина о том, кто изготовил «болшие гранаты», ему ответили: «Прежде сего делали такие гранаты немцы, а к нынешней стрелбе делали русские люди, и служат те гранаты к стрелбе лутче у русских людей, нежели у иноземцев…»797.

Однако, отмечая серьезные успехи правительства Алексея Михайловича в создании собственной военно-промышленной базы, все-таки полностью стать независимыми от Запада в этом вопросе не удалось. В силу ряда как объективных, так и субъективных обстоятельств производственные мощности имевшихся в России предприятий были явно недостаточны для того, чтобы полностью удовлетворить запросы армии на вооружение и снаряжение. Не стоит забывать и о том, что соседи России стремились ограничить доступ русских к новейшим военным технологиям и воспрепятствовать в той или иной мере найму специалистов на русскую службу798.

Все это обусловило невозможность полного отказа от закупок за рубежом не только оружия, но и сырья и полуфабрикатов для его изготовления, хотя импорт оружия и амуниции обходился русской казне весьма недешево. Так, в 1660 г. русский коммиссариус и резидент в Голландии И. Гебдон доносил в Москву, что мушкет с «жагрою и з замком и з банделеры» обойдется с доставкой в 1 руб. 23 алтына, карабин «…с погоном, с перевезь и с крюком, местами золочен…» – в 4 руб. 30 алтын, пара пистолетов «…нарядных, местами золочены, с ольстрами, с отворотами бархатными…» – в 7 руб. 2 алтына, между тем как продукция отечественных заводов обходилась дешевле. Так, комплект лат шведского производства стоил 5 ефимков, тогда как П. Марселис поставлял казне латы стоимостью 2 руб. за комплект – в полтора раза дешевле799. Начатая еще при Михаиле Федоровиче практика закупки крупных партий холодного и огнестрельного оружия, доспехов и пр. была продолжена и при Алексее Михайловиче. Так, в преддверии войны с Речью Посполитой в 1653 г. была достигнута договоренность с Голландией о закупке 20 тыс. мушкетов и 540 тонн пороха800. В феврале 1654 г. Алексей Михайлович обращается к шведской королеве Христине с просьбой продать 20 тыс. мушкетов. Аналогичное письмо было направлено и датскому королю Фредерику II801. Уже после начала войны, в 1655 г., в Голландии были закуплены еще 20 тыс. мушкетов802. В дальнейшем объемы закупок оружия и амуниции за рубежом стремительно возрастали. Так, при посредничестве двух голландских купцов, Х. Свелленгребела и Й. ван Сведена, в 1659–1662 гг. в Россию было доставлено не менее 75 тыс. мушкетов, 30 тыс. карабинов, 34 тыс. пар пистолетов, не считая доспехов и холодного оружия803.

Таким образом, используя как собственные производственные мощности, так и крупномасштабные закупки за рубежом, московским властям в целом удалось решить проблему снабжения быстро растущей армии необходимым современным оружием и амуницией для ведения интенсивных боевых действий. Однако еще более сложной являлась другая проблема, которая в это же время с разной степенью успеха решалась ведущими европейскими державами, а именно, обеспечение вооруженных сил провиантом, фуражом, лошадьми и, самое главное, новобранцами. Именно здесь нагляднее всего проявлялась готовность общества и государства идти на жертвы, порой серьезные, для обеспечения военного превосходства над потенциальными неприятелями.

Методика набора ратных людей для формирования и пополнения полков армии «новой модели» отрабатывалась в ходе войн постепенно. На первых порах за основу были взяты приемы комплектования полков, опробованные еще в начале 30-х гг. XVII в. Однако уже тогда было ясно, что при использовании такой системы пополнения армии людьми проблемы с набором неизбежны, поэтому в Москве решили прибегнуть к старой испытанной практике сбора даточных людей – прообразу будущих рекрутских наборов. Так, в 1658–1661 гг. проведенные 3 набора даточных дали 51 тыс. чел., 25 830 руб. и 43 423 четверти хлеба804. В итоге к началу 60-х гг. XVII в. набор новобранцев приобрел очертания, которые Г. Котошихин характеризовал следующим образом. Говоря о наборе в рейтарские полки, он писал, что в них «…выбирают из жилцов, из дворян городовых и из дворянских детей недорослей, и из детей боярских, которые малопоместные и беспоместные и царским жалованьем, денежным и поместным, не верстаны; так же и из волных людей прибирают, кто в той службе быти похочет… Да в рейтары ж емлют с патриарха, с митрополитов, с архиепископов и епископов и с монастырей, так же з бояр и околничих, и думных людей, которые останутся на Москве, а нигде не на службе и не в посолствах, так же с столников и з дворян московских и з городовых, которые от службы отставлены за старостью и за болезнью, и за увечье и служеб им самим служити не мочно, так же и со вдов и з девок, за которыми есть крестьяне, смотря на вотчинам и по поместьям, сколко за которым вотчинником и помещиком крестьян; со 100 крестьянских дворов рейтаров, монастырской служка или холоп»805.

Аналогично обстояло дело и с набором в солдатские полки. «…И в те полки прибирают салдат из волных людей и из Украинных и ис Понизовых городов, детей боярских, малопоместных и беспоместных; также и с патриарших и с властелинских, и с монастырских, и з боярских, и всякого чину людей, с вотчинниковых и с помещиковых со ста крестьянских дворов салдат. Да в салдаты ж емлют всего Московского государства с крестьян, кроме Сибири и Астарахани и Казани; у которого отца два или три сына, или три брата живут вместе, а не порознь, и от трех емлют одного человека; а у кого четыре сына или четыре брата вместе, и от таких емлют двух; а у кого сыщется болши, и от таких болши и возмут; а у кого два или три сына или братья малые и службы не емлют до тех мест, доколе не подрастут и годятца были в службу. Да ис Казани и ис Понизовых городов собирают татар и черемису и мордву со 100 ж дворов»806.