Принц и гвардеец - читать онлайн книгу. Автор: Кира Касс cтр.№ 22

– Я просто хотела убедиться, что вы отдаете себе отчет, что наш вчерашний разговор имел сугубо профессиональный характер.

Я едва не рассмеялся ей в лицо. Может, во время танца ее руки чинно лежали на моих плечах, но ее прикосновения говорили о многом. Вела она себя на грани приличий. Когда я сказал, что до того, как попасть в гвардию, был Шестеркой, она предложила мне не оставаться после демобилизации на службе, а подумать о карьере модели.

Если быть точным, она сказала: «Если у меня ничего не выгорит, мы с тобой теперь ровня. Разыщи меня, когда закончишь службу».

Селеста была не из тех девушек, которые готовы ждать кого бы то ни было, а потому я не стал тешить себя иллюзиями, будто она питает ко мне какие-то чувства. Любому дураку ясно, язык у Селесты развязался просто потому, что на вчерашней вечеринке она перебрала с выпивкой. Однако из нашей беседы я вынес твердое убеждение, что она не любит принца Максона. Ни в малейшей степени.

– Разумеется, – благоразумно ответил я.

– Просто я думала дать вам маленький профессиональный совет. Нелегко привыкнуть к такому резкому повышению в статусе. Конечно же, я искренне желаю вам удачи, но хочу еще раз подчеркнуть, что мое сердце всецело принадлежит принцу Максону.

Я не стал уличать ее во лжи. Правда, удержался с трудом. Меня остановило отчаяние в ее глазах, смешанное со всепоглощающим страхом. Кроме того, обвинив ее, я тем самым обвинил бы себя. Ясно, что Максон для нее ничего не значит. Да и они все для принца, возможно, тоже. Но, обвини я ее во лжи или затей какую-нибудь игру, чем это могло бы закончиться для нас обоих?

– А я всецело предан делу обеспечения его безопасности. Доброго вечера, мисс.

В ее глазах промелькнуло какое-то сомнение, и я понял, что мой ответ не вполне ее удовлетворил. Хотя девушке вроде нее немножко страха лишь на пользу.

Я глубоко вздохнул и свернул в закуток, что вел к покоям Америки. Мне отчаянно хотелось оказаться за этими дверями, поговорить с ней, обнять. Я остановился перед входом и приложил к двери ухо. До меня донеслись голоса служанок; значит, она не одна. Но потом я расслышал судорожные всхлипы.

При мысли о том, что Мер проплакала весь день напролет, я не выдержал. Это стало последней каплей.

Кроме того, я поклялся ее родителям, что она любимица Максона и что ее успокоят. Раз она до сих пор в слезах, значит он ничего для нее не сделал. Если Мер не достанется мне, ему лучше бы обращаться с ней как с принцессой. Но пока что у него это получалось из рук вон плохо.

Я знал – знал, – что она должна принадлежать мне. И постучал в дверь, не заботясь о последствиях. Открыла Люси; при виде меня она растерянно улыбнулась. Это вселило надежду, что я смогу быть здесь полезен.

– Простите за беспокойство, дамы, но я услышал плач и хотел убедиться, все ли в порядке.

Я аккуратно проскользнул мимо Люси и так близко, насколько хватило отваги, подошел к постели Америки. Она вскинула на меня глаза, и вид у нее при этом был такой беспомощный, что меня накрыло жгучее желание схватить ее и унести отсюда.

– Леди Америка, мне очень жаль, что все так случилось с вашей подругой. Я слышал, она чудесная девушка. Если вам что-нибудь понадобится, я рядом.

Мер молчала, но по ее глазам я видел, что она бережно хранит все, даже самые крохотные, воспоминания наших двух лет и что будущее, на которое мы оба так надеялись, вполне возможно.

– Благодарю вас, – с робкой надеждой в голосе произнесла она. – Ваша доброта очень много для меня значит.

Я учтиво улыбнулся, но сердце у меня ликующе колотилось. Глядя в ее лицо, которое видел при самом разном свете, я вспоминал бесчисленные мгновения наших тайных встреч. Ее слова вселили в меня несокрушимую уверенность: она меня любит.

Америка меня любит. Америка меня любит. Америка меня любит.

Мне нужно встретиться с ней наедине, по-настоящему наедине. Придется проявить некоторую изворотливость, но я смогу это устроить.

Наутро я был на ногах задолго до того времени, когда пора было заступать на дежурство. Проверил расположение всех караульных постов, график уборки дворца, расписание приема пищи королевской семьи, офицеров и прислуги. Я изучал документы до тех пор, пока они не уложились в моей голове в стройную схему, и сразу стали видны дыры в организации охраны. Интересно, еще кто-нибудь из гвардейцев занимался этим или я единственный дал себе труд вникнуть во все нюансы?

Как бы там ни было, мой план готов. Оставалось только дать знать ей.

Сегодня мне выпало дежурить в кабинете короля, где предстояло провести несколько смертельно скучных часов, стоя навытяжку у двери. Я предпочитал передвигаться, ну или, по крайней мере, находиться где-нибудь в более открытой части дворца. Если уж быть совсем откровенным, подальше от холодного взгляда его величества.

Максон пытался работать, но мысли его явно были заняты чем-то другим. Он сидел за маленьким столом, который, судя по всему, втиснули в кабинет намного позже всей остальной мебели. Я смотрел на него и думал, каким же идиотом надо быть, чтобы так неосмотрительно вести себя с Америкой.

В самый разгар моего дежурства в кабинет ворвался Смитс, один из гвардейцев, который служил во дворце уже много лет. Он бросился к королю и коротко кивнул:

– Ваше величество, две девушки из Элиты, леди Ньюсом и леди Сингер, только что устроили свару.

Присутствующие замерли, глядя на короля.

Тот вздохнул:

– Опять вопили как кошки?

– Нет, сир. Обе сейчас в больничном крыле. Расцарапали друг друга до крови.

Король взглянул на Максона:

– Без сомнения, ответственность лежит на Пятерке. Не понимаю, что ты вообще в ней нашел.

Принц поднялся:

– Отец, после вчерашнего нервы у девушек на пределе. Я уверен, они тяжело переживают то, что произошло.

Король наставил на него указательный палец:

– Если зачинщица она, это была последняя ее выходка. Ты это знаешь.

– А если это Селеста? – возразил Максон.

– Сомневаюсь, чтобы девушка такого полета так низко опустилась бы без серьезного повода.

– Так все-таки ты исключишь ее или нет? – настаивал Максон.

– Она тут ни при чем.

– Я во всем разберусь, – решительно заявил принц. – Уверен, ничего серьезного не произошло.

Голова у меня шла кругом. Я отказывался что-либо понимать. Если он не обращается с Америкой так, как она того заслуживает, почему тогда настроен во что бы то ни стало оставить ее во дворце? И если у него не получится доказать, что она ни в чем не виновата, успею ли я повидаться с ней перед тем, как ее отправят домой?

Слухи разлетались по дворцу с головокружительной быстротой. Практически в мгновение ока я уже знал, что словесную перебранку затеяла Селеста, но первый удар нанесла Америка. Клянусь, моей девочке следовало бы выдать медаль. Обеих оставили во дворце – судя по всему, сочли, что их действия уравновесили друг друга. Хотя, насколько я понял, Мер была на грани исключения.