Артистка - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Монакова cтр.№ 6

– Заткнись, – холодно осадила зарвавшуюся Аллу Вика, – бред несёшь.

С этими словами она подхватила оцепеневшего Фунтика под руку и решительно повела к выходу, несмотря на то что он то и дело затравленно оборачивался на продолжающую истерично рыдать Аллу.

Вика долго-долго тащила друга за собой куда глаза глядят, лишь бы подальше от этой противной актрисули – и завела его аж на ВДНХ, где, усевшись на бортик фонтана Дружбы Народов, набрала в ковшики ладоней холодной воды и плеснула Фунтику в лицо. Тогда он, наконец, опомнился.

– Ты что, с ума сошла? – возмутился он. – Ты что делаешь?

– Остудила тебя немножко, – вздохнула Вика. – Фунтик, поверь мне, эта дрянь не стоит твоих переживаний. Ну неужели ты сам не видишь, что она пустой, недобрый человек? Ты же умный парень, я не верю, что ты настолько ослеп в своей любви…

– Да я понимаю, но… Вичка, поверь, когда я был у неё в гостях, она казалась совсем другой! – Взгляд Фунтика затуманился романтическим воспоминанием.

– На самом деле, я даже рада, что прозрение наступило довольно быстро, – сурово заметила Вика. – По крайней мере, дальше тебе было бы ещё больнее…

Фунтик уткнулся лицом в ладони и на некоторое время замолчал. Вика тихо сидела рядом, давая ему возможность прийти в себя. Наконец он поднял голову и взглянул на неё ясным, таким знакомым – своим – взглядом.

– А ты молодчина, Вичка, – сказал Фунтик и кулаком легонько ткнул её в бок. – Горжусь тобой. Так красиво проходишь тур за туром! Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

– Ты не сглазишь, милый, – улыбнулась Вика. – Я верю. Но… – Взгляд её помрачнел. – Сам-то теперь что намерен делать? Вернёшься в Таганрог?

– Спешить мне некуда. – Фунтик пожал плечами. В Москве он поселился у своего старого друга, и вопрос о деньгах не стоял перед ним так остро, как перед Викой, которая отдавала за комнату практически всю свою зарплату. – Я никуда не уеду, пока не буду уверен, что ты благополучно поступила. – Он скрестил пальцы на удачу. – Буду приходить с тобой на каждый экзамен. А потом… чёрт его знает, может, и задержусь в столице. Мне нравится этот город, попробую найти работу, а на следующий год снова попытаюсь поступить.

– Ты обязательно поступишь, я это точно знаю. – Она ободряюще похлопала его по плечу.

Он улыбнулся ей в ответ:

– Ты тоже!

И Вика осознала, что на данный момент, пожалуй, никого роднее Фунтика у неё в этом мире просто и не было…

Затем состоялись фотопробы и сценическое движение. Сцендвижения Вика заранее боялась до дрожи в коленках, поскольку физкультура никогда не была её сильным звеном. Ещё в школе на уроках она вечно жалась к стенке – худенький заморыш, такой и мяч-то кинуть страшно, как бы не зашибить ненароком.

Когда педагог по сцендвижению поинтересовался, сможет ли она сесть на поперечный шпагат, у Вики почему-то не хватило духу признаться, что она никогда не садилась полностью – всегда оставалось сантиметров тридцать до пола. Но сейчас она так сильно нервничала, что уселась в одну секунду. Правда, когда она села, то в тот же миг поняла, что не сможет встать из этого положения. Растерянно и неловко раскорячившись на полу, Вика с испугом думала, не порвалась ли у неё ширинка на джинсах.

Очевидно, все эти эмоции были написаны у неё на лице, потому что Михальченко, переглянувшись с другой преподавательницей, попросил педагога по сцендвижению:

– Вы помогите Вике встать, пожалуйста. По всей видимости, девочка переволновалась.

Затем пришёл черёд упражнений с ненавистным мячом. В Викиных руках этот самый мяч летал вовсе не туда, куда ему следовало; она бестолково носилась за ним по аудитории и даже поймать почти ни разу не смогла. Краем глаза следя за комиссией, она заметила, что Мастер сдержанно хихикает в кулак. Сидевшая рядом с ним пожилая преподавательница ВГИКа, искусствовед Паола Викторовна Зайцева, тактично и негромко шепнула ему на ухо:

– Ну ничего, можно ещё научить…

Вика не слышала этих слов, но шёпот не укрылся от её пристального внимания. Сердце упало. «Провалилась! – подумала она. – Точно провалилась!» Она пришла в самое настоящее отчаяние, и у неё уже плохо получалось делать вид, что всё в порядке.

– Что с тобой, Вика? – спросил Михальченко, заметив, как она переменилась в лице.

– Вы… простите меня, – выдавила она, ненавидя себя за слабость и за то, что на глаза уже готовы были навернуться слёзы. – Наверное, мне вообще не следовало приходить. Я… совершенно неспортивная.

– Подойди сюда, – позвал он её.

Вика несмело приблизилась к столу, за которым восседали члены комиссии. Михальченко взглянул на неё снизу вверх и внятно, впечатывая в её сознание каждое слово, произнёс:

– Всё хорошо. Всё хорошо, Вика. Главное, чтобы вот здесь было. – Он похлопал себя ладонью по груди напротив сердца. – А у тебя есть. Приходи теперь сдавать экзамены – русский и литературу.

– Спасибо… – только и нашла в себе силы выдавить она и на подгибающихся ногах двинулась к выходу из аудитории. Когда она оказалась за дверью, то уже не стала сдерживаться и заплакала.

– Ну что? Не прошла? Отсеяли? – окружили её со всех сторон абитуриенты. – Сильно сложно? Что заставляли делать? Что сказали?

– Отойдите все, – сурово произнёс верный Фунтик, раздвигая толпу и на правах друга выводя Вику из круга. – Оставьте человека в покое, видите – не до вопросов ей сейчас…

Он обнял её за плечи и отвёл подальше от любопытно-сочувствующих взоров.

– Ну, подумаешь – не поступила, – утешительно бубнил он на ходу. – Не конец света ещё. Сама же знаешь, это как лотерея, кому-то повезёт, а кому-то нет…

Вика улыбнулась ему сквозь блёстки на ресницах.

– Фунтик, я прошла!

– Не понял, – вытаращился он на неё.

– Меня пригласили на экзамены! Русский – письменно и литература – устно! – Вика уже счастливо хохотала, забыв о слезах, которые всё ещё катились по её щекам.

– С ума я сойду с тобой, Белкина, – покачал головой Фунтик, – то ревёшь, то ржёшь как лошадь… А чего плакала-то тогда?

– Перенервничала, – Вика покраснела и в последний раз всхлипнула.

К сожалению, это оказался не последний её повод сильно волноваться. Как назло, экзамен по литературе назначили на тот день, когда Вике крайне необходимо было явиться на работу.

Получался самый настоящий тупик: если она не выйдет на работу, ей не заплатят в конце месяца, а денег у неё нет даже на плацкарт до Самары. Она и так уже задолжала Фунтику, но это были деньги на еду. Зарплату же она намеревалась потратить именно на обратный билет. Однако, если она поедет сейчас на работу, то пролетит с экзаменом…

Позвонив начальнице ранним утром, Вика слёзно вымолила у неё разрешение приехать на пару часов попозже. Однако её наивное намерение зайти в аудиторию на экзамен в первых рядах разбилось о суровую реальность: никто не хотел уступать ей свою очередь. Она стояла у входа и безуспешно умоляла каждого из абитуриентов, тусовавшегося рядом с ней: