Выжженное небо Афгана. Боевая авиация в Афганской войне - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Марковский cтр.№ 99

За период боевой работы забайкальского состава 263-й эскадрильи с 16 апреля 1986 года по 20 мая 1987 года было выполнено 4820 боевых вылетов. Согласно донесению, «обнаружено 1430 караванов с оружием и боеприпасами, 12 перевалочных баз моджахедов, 620 позиций ДШК и ЗГУ. В результате бомб о штурмовых ударов уничтожено 117 опорных пунктов противника, 73 автомашины, 14 лагерей».

В мае 1987 года в Баграм прибыла очередная смена 263-й разведэскадрильи из Закавказья. Летчики и техники 313-го Краснознаменного Берлинского ордена Кутузова разведполка из Вазиани уже второй раз работали в Афганистане – в 1981–1982 гг. его эскадрилья уже побывала там на МиГ-21Р. Принятие повторной эстафеты диктовалось, помимо близости к месту командировки, хорошей подготовкой летчиков в близкой по климату и рельефу горной местности с дополнительным обучением по курсу истребительно-бомбардировочной авиации, с упором на боевое применение. Теперь они приняли дюжину видавших виды «сухих», переходивших от одной группы к другой и обновлявшихся лишь после потерь или ухода в ремонт по выработке ресурса и накопившихся дефектов. Разведчики Су-17М3Р внешне не отличались от своих собратьев – самолеты несли обычный зелено-коричневый камуфляж, и лишь пара машин выделялась более светлой окраской коричневых тонов.

Эмблема «Черный дьявол» на борту одного из самолетов 274-го полка

К осени 1987 года в 263-й разведэскадрилье приняли ставшую повсеместной практику отметок боевых вылетов звездочками на бортах (естественно, их число соответствовало заслугам вазианской группы, хотя в действительности самолеты могли иметь, с учетом предыдущей работы, вдвое-втрое больше вылетов). Под впечатлением разукрашенных МиГ-23 и Су-25 соседей появилось предложение изобразить на бортах соответствующую эмблему. Символом Су-17, конечно же, стал стриж, отвечавший прозвищу самолета. Комэска подполковник Леонид Кныш дал «добро», а эскизы и трафареты с изображением черно-белого стрижа, пикирующего на фоне красной молнии, подготовил прапорщик Гуреев. Специфику подразделения подчеркивал рисунок на правом борту (он появился позже) – глазастая сова с фотоаппаратом на шее. «Зенит» изображался с натуры, в отличие от самой птицы желто-коричневой масти, державшей в лапах бомбу, перевязанную кокетливой цветной ленточкой («подарок духам»). «Совы» исполнялись кистью и несли индивидуальные отличия на разных самолетах, как в деталях, так и по цвету.

«Стрижи» и «совы» красовались на бортах недолго. В августе 1988 года группа из 313-го ОРАП «сдала дела» сменщикам, прибывшим из прибалтийского 886-го Волгоградского Краснознаменного орап, базировавшегося в Екабпилсе. Смена прилетела на своих Су-17М4Р, а отслужившие «тройки» вазианские летчики перегнали к себе на базу, где неуставная «фюзеляжная живопись» тут же обратила на себя внимание начальства, озабоченного восстановлением дисциплины среди «распустившегося в Афганистане» личного состава. Никакие оправдания не помогли («демократия и перестройка – это вам не вседозволенность!»), и рисунки пришлось смывать. Самолеты приобрели положенный единообразный вид, ничем не выдающий принадлежность к данной части, хотя кое-где на бортах все-таки угадывались контуры прежних заслуженных эмблем. Повезло лишь единичным машинам, по возвращении сразу ушедшим в ремонт. На заводе к эмблемам отнеслись с должным уважением, тем более что тем временем пришло указание Главного штаба ВВС о всемерном поощрении традиций и геральдики, отображавшей историю и боевой путь частей. При восстановлении камуфляжа заводская «малярка» оставляла в неприкосновенности рисунки вместе с «подложкой» – контрастными фрагментами прежней окраски.

Один из доставшихся вазианскому полку Су-17МЗР, помимо прежних эмблем, получил и собственное имя «Сергей Пантелюк». 27 октября 1987 года, в канун своего дня рождения, Пантелюк вылетел на РТР в паре с Валерием Исаковым. Маршрут пролегал над горным массивом вдоль пакистанской границы на высоте 7000 м, назначенной «с запасом» по безопасности. Однако на базу его ведущий вернулся один… Отворачивая после прохода маршрута, он не обнаружил за собой ведомого, тот не отозвался и по радио. Как и когда исчез Сергей, не знали несколько дней, пока афганская госбезопасность не передала сообщение одного из своих агентов: в указанном районе в тот день ПЗРК был сбит самолет, стрелял советник-француз, подстерегавший цель на вершине горы. Попадание сразу выбило двигатель и обесточило самолет, отказала радиосвязь, из-за чего летчик не мог сообщить о себе. Ему удалось катапультироваться, однако при приземлении на склон он сломал ноги и так был взят в плен. Моджахеды собирались обменять летчика на кого-то из своих, но раны не давали ему передвигаться самостоятельно, и при переходе на новое место его расстреляли. Агент указал на карте место могилы, но проверить достоверность его слов и вывезти тело, посылая поисковую группу и рискуя новыми жизнями в кишащем бандами районе, не решились. Для отправки на родину гроб загрузили привычным образом…

Су-17М4 на посадочной глиссаде Баграма

Сергей Пантелюк стал последним погибшим летчиком 263-й разведэскадрильи. Память о нем в 313-м полку отметили, помимо имени на борту самолета, геройской звездой на борту «единицы» – Су-17МЗР с бортовым номером «01» (в полку он затем получил новый номер «21», в Афганистане этот «счастливый» номер носил другой самолет 263-й эскадрильи). В 1992 году, с выводом бывших советских частей из республик Закавказья, самолеты вазианского полка оказались в забайкальском 101-м ОРАП в Борзе – том самом, у которого вазианцы принимали эстафету в Афганистане. Сохраняя знамя, номер и титул заслуженного полка, сформированная в Борзе из двух прежних, часть стала именоваться 313-м отдельным Краснознаменным Берлинским ордена Кутузова III степени разведполком.

Последняя смена разведчиков 263-й эскадрильи, прибывшая из ВВС ПрибВО, командиром которой был подполковник И.М. Гончаров, счастливо избежала потерь. При этом интенсивность боевой работы в последние месяцы войны резко возросла. За 5,5 месяца командировки 24 летчика эскадрильи выполнили 4560 вылетов (для сравнения – год работы предыдущих групп приносил 4500–4900 вылетов), а у комэска на счету значились 495 боевых вылетов.

Перед перелетом в Афганистан часть самолетов 886-го разведполка получила соответствующую горно-пустынной местности окраску коричневого и бежевого цветов (борта «12» и «01»). Камуфлирование производилось прямо в части, и для защиты фонарей и бортовых номеров использовались импровизированные маски из старых чехлов, из-за чего на новом светлом «маскхалате» остались контрастные пятна прежней «зелени». Высокой результативности разведчиков сопутствовал обильный «декор» их самолетов: помимо обычных звездочек за десяток вылетов, борта украшали изображения летучих мышей – знак того, что значительная доля работы приходилась на ночь (злые языки утверждали, что, «судя по зубам», это вампиры-кровососы). С наступлением сумерек в эскадрилье регулярно выделялись четыре самолета, поодиночке выполнявших «свободную охоту» в разных районах, отыскивая огоньки фар караванов и костры душманских стоянок.