Новая хронология катастрофы 1941 - читать онлайн книгу. Автор: Марк Солонин cтр.№ 32

Наконец, так называемые «плановая экономика» и «централизованное снабжение» требовали запредельных усилий для решения простейших задач. То есть если в старые времена от командира гусарского полка, в котором отсутствовали седла и уздечки, требовалось проявить «инициативу», не выходившую за рамки простейших действий (достать из полковой кассы ассигнацию и послать денщика на рынок), то советский командир должен был или вести многомесячную переписку с десятком инстанций, или налаживать в полку полуподпольное производство уздечек. Хрестоматийно известный пример действий командира 9-го мех-корпуса Киевского ОВО, который в первый день войны посредством вооруженного разбоя решил неразрешимый ранее вопрос обеспечения корпуса автомашинами (будущий маршал Рокоссовский захватил окружную автобазу в Шепетовке и посадил на «экспроприированные» там грузовики свою 131-ю моторизованную дивизию) наглядно показывает, какой именно уровень «инициативы и чувства долга» требовался от советского военного руководителя. Германским офицерам такое и не снилось…

Применительно к задачам и проблемам создания Военно-Воздушных Сил эти общие соображения реализовались в следующем.

Советский Союз раньше всех прочих великих держав вступил в гонку авиационных вооружений и добился к середине 30-х годов выдающихся успехов. Была создана многочисленная военная авиация, превосходившая по численности любую коалицию возможных противников СССР и оснащенная великолепными (по меркам своего времени) боевыми самолетами.

Стремительно созданное превосходство начало столь же стремительно таять после того, как в гонку вооружений включились и другие будущие участники Мировой войны. В течение 2–3 лет Германия, Англия, США догнали Советский Союз по уровню тактико-технических характеристик выпускаемых самолетов и начали сокращать разрыв в численности ВВС. Фактическая утрата лидерства советской военной авиации в субъективном восприятии Сталина была драматически усилена ошибочными (недобросовестными? вредительскими?) докладами разведки, руководства Наркомата обороны и авиационной промышленности, в которых были многократно завышены и производственные возможности, и достигнутая численность ВВС Германии.

Выход из сложившейся (сложившейся скорее в его сознании, нежели в реальности) кризисной ситуации Сталин нашел в том, чтобы в еще большей степени сосредоточить в одних (собственных) руках решение всех крупных, мелких и мельчайших вопросов развития авиации. В авиационной промышленности и науке с небывалой ранее интенсивностью насаждались специфические «сталинские методы руководства», т. е. грубый административный нажим, насаждение атмосферы страха, подхалимства и кровавых интриг. В результате этого были разгромлены сложившиеся научные и конструкторские коллективы, физически уничтожены (или надолго отстранены от творческой работы) лучшие специалисты, естественный процесс совершенствования и обновления самолетного парка советских ВВС был заторможен на 2–3 года – причем произошло это как раз накануне войны.

Неизбежные негативные последствия запредельной централизация процесса принятия решений усугублялись тем, что в центре системы управления находился человек, не имевший даже законченного среднего образования (не говоря уже о высшем техническом), не имевший ни личного опыта пилотирования самолетом (как это было в Германии, где развитием авиации руководили Геринг и Удет – два выдающихся аса Первой мировой войны), ни опыта личного участия в авиационном производстве. В результате принимались поспешные, необдуманные, а иногда и вовсе необъяснимые с позиций здравого смысла решения.

В конечном итоге сложилась совершенно парадоксальная, почти неописуемая нормальным человеческим языком ситуация: много самолетов, много летчиков, много аэродромов, много авиазаводов, много авиашкол и летных училищ. При этом повсеместно не хватает авиабензина и бензозаправщиков, шлангов и воронок, аккумуляторов и автостартеров. Самолеты вооружены самыми скорострельными авиационными пулеметами, но при этом огневая подготовка летчиков ограничена мизерными нормами расхода патронов. Созданы вполне современные пикирующие бомбардировщики, но при этом учебно-боевая подготовка экипажей сводится к нескольким ознакомительным полетам. Есть новейшие зенитки, но нет снарядов к ним; есть уникальные бортовые системы наддува топливных баков инертным газом, но на аэродромах нет азота; есть огромный самолетный парк, но нет тракторов для расчистки аэродромов от снега; есть гигантская сеть летных школ, но даже сокращенные программы подготовки не обеспечены авиабензином…

В таком состоянии советские ВВС и подошли к тому моменту, когда истинное положение дел неминуемо должно было стать явным – к войне с сильным, упорным, решительным противником.

Одной из самых важных (и, к сожалению, сплошь и рядом игнорируемых) характерных черт начавшейся утром 22 июня 1941 г. войны в воздухе является крайняя несхожесть, «разнородность» событий и результатов. На северном фланге (ВВС Ленинградского военного округа и Балтийского флота) в первые дни сохранялось хрупкое затишье, изредка нарушаемое полетами разведчиков; в центре (ВВС Западного ОВО) произошел молниеносный катастрофический разгром; такой же, в сущности, разгром, но чуть более растянутый во времени, произошел и с ВВС Прибалтийского ОВО; крупнейшая по численности авиация Киевского ОВО вела вполне активные и даже результативные боевые действия. Самым же благоприятным для советской стороны образом складывалась обстановка на крайнем южном фланге войны – в Молдавии и Причерноморье; именно и только здесь советская авиация (ВВС Одесского ВО и Черноморского флота) некоторое время пыталась действовать в соответствии с собственными предвоенными планами, именно на этом ТВД потери советской стороны оказались вполне сопоставимыми с потерями противника.

С рассмотрения хода боевых действий ВВС Одесского округа (Южного фронта) в период с 22 июня до середины июля 1941 г. мы и начнем наше исследование.

Не секрет, что обсуждение вопросов советского военного планирования периода 1940–1941 гг. превратилось у нас в некую, слегка смягченную цивилизацией, разновидность средневековых «споров о вере», обыкновенно заканчивавшихся массовой потасовкой, а в особо запущенных случаях – многолетней войной. Свое мнение по поводу геополитических и военно-стратегических планов руководства СССР я имел возможность высказать в книге «23 июня – «день М» и в статье «Три плана товарища Сталина». В данной книге я постараюсь максимально отмежеваться от споров об «идейно-политической составляющей» и привлечь внимание читателя прежде всего к военно-оперативным аспектам предвоенных планов командования советских ВВС, а именно:

– оценка численности противостоящей группировки авиации противника;

– предполагаемое соотношение сил сторон;

– запланированная (ожидаемая) интенсивность, продолжительность и результативность действий советских ВВС.

Западный (по отношению к Москве) театр будущих военных действий естественным образом разделен на северную и южную части полосой непроходимых болот в бассейне р. Припять, тянущихся на 300 км в направлении «запад – восток», от Бреста до Мозыря. Северный (от Припяти до Финского залива) ТВД в природно-географическом отношении представляет собой практически единую зону, однако по всем предвоенным планам на нем предполагалось развертывание двух фронтов (на базе войск Западного и Прибалтийского военных округов соответственно).