Японский козырь Сталина. От Цусимы до Хиросимы - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Кошкин cтр.№ 58

«…Далее Иден поставил вопрос о Дальнем Востоке. Ввиду серьезности создавшегося там положения он просил тов. Сталина сказать, может ли и когда Англия рассчитывать на известную помощь ей против Японии. Иден понимает, что такая помощь в настоящий момент для нас едва ли мыслима. Но как будет обстоять дело, например, весной?

Тов. Сталин ответил, что, если СССР объявил бы войну Японии, то ему пришлось бы вести настоящую, серьезную войну на суше, на море и в воздухе. Это ведь не то, что декларация войны, которую Японии могла бы объявить Бельгия или Греция. Стало быть, советское правительство должно тщательно учитывать свои возможности и силы. В настоящий момент СССР еще не готов для войны с Японией. Значительное количество наших дальневосточных войск в последнее время было переброшено на Западный фронт. Сейчас на Дальнем Востоке формируются новые силы, но потребуется еще не меньше четырех месяцев, прежде чем СССР будет надлежащим образом подготовлен в этих районах. Тов. Сталин полагает, что было бы гораздо лучше, если бы Япония напала на СССР. Это создало бы более благоприятную политическую и психологическую атмосферу в нашей стране. Война оборонного характера была бы более популярна и создала бы монолитное единство в рядах советского народа. Лучшей иллюстрацией тому является война СССР против гитлеровской агрессии. Тов. Сталин полагает, что нападение Японии на СССР возможно и даже вероятно, если немцы начнут терпеть поражения на фронте. Тогда Гитлер пустит в ход все средства нажима для того, чтобы вовлечь Японию в войну с СССР.

Иден высказал опасения, что японцы в Восточной Азии смогут применить чисто гитлеровскую тактику — бить врагов поодиночке: сначала покончить с Англией, а потом напасть на Советский Союз.

Тов. Сталин возразил, что Англия не одна воюет против Японии. Вместе с ней воюют Китай, Голландская Индия и США…

Тов. Сталин спросил, что думает Идеи о позиции Китая? Собирается ли он действительно воевать?

Иден ответил, что китайское правительство заявляет о своей готовности воевать.

Тов. Сталин, однако, возразил, что китайское правительство сейчас фактически ничего не делает. Затем он прибавил, что был бы готов возобновить разговоры с Англией на тему о дальневосточной ситуации весной. Возможно, конечно, что японцы атакуют СССР раньше, когда позиция сама собой прояснится.

Иден поблагодарил тов. Сталина за его готовность вернуться к дальневосточному вопросу через несколько месяцев…» {367}

Как следует из содержания бесед с Иденом, Сталин уже менее категорично, чем в ответе Рузвельту, отвергал возможность подключения СССР к борьбе с Японией. Возможно, это было сделано под влиянием успеха советского контрнаступления под Москвой, которое к 20 декабря уже принесло первые реальные результаты [11] . Однако нельзя исключать и то, что при этом преследовались весьма важные стратегические цели.

Сразу после начала агрессии Германии против Советского Союза советское руководство заявило о желательности «всемерного усиления действий английской авиации против Германии… а также десантов на побережье Франции». После подписания 12 июля 1941 г. советско-английского соглашения о совместных действиях в войне против Германии Сталин в послании премьер-министру Великобритании У. Черчиллю поставил вопрос о втором фронте. Речь шла о том, чтобы «был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика)». Аналогичные просьбы поступали из Кремля и в последующий осенний период, когда гитлеровские войска рвались к Москве.

Нападение Японии на США и Великобританию заставило теперь уже Вашингтон и Лондон просить СССР об открытии второго фронта на Востоке. Не исключено, что Сталин, обещая вернуться к вопросу о подключении к борьбе против Японии, имел в виду тем самым подтолкнуть правительства западных держав в качестве ответной меры открыть второй фронт против Германии в Европе. Не случайно в беседе с Иденом Сталин фактически связал перспективу участия СССР в войне с Японией с «открытием второго фронта в Европе, например на Балканах».

В конце декабря (22 декабря 1941 г. — 14 января 1942 г.) начались переговоры в Вашингтоне с участием глав правительств и начальников штабов США и Великобритании по вопросам ведения войны с державами оси (конференция «Аркадия»). На этой конференции было определено, что по сравнению с борьбой против Японии первоочередной задачей является разгром Германии. Как указывалось выше, об этом же говорил Сталин в своем послании Рузвельту от 10 декабря 1941 г. На конференции был утвержден план, согласно которому предусматривалось удержание на дальневосточном театре военных действий только таких позиций, которые обеспечивали бы жизненные интересы США и Великобритании в период сосредоточения ими сил для разгрома Германии {368}. При этом в Вашингтоне и Лондоне в этот и последующие периоды исходили из того, что в будущем разгроме Японии примет участие и СССР.

Важнейшим событием, ознаменовавшим фактическое создание коалиции в борьбе против стран оси явилось подписание в Вашингтоне 1 января 1942 г. Декларации Объединенных Наций. Среди объединившихся для борьбы с агрессорами 26 государств ведущую роль играли СССР, США, Великобритания, Китай. Подписавшие декларацию обязались вести всеми силами войну против членов Тройственного пакта, оказывать друг другу помощь в ходе войны и не заключать сепаратного мира или перемирия с вражескими государствами. Хотя СССР в момент подписания декларации не находился в состоянии войны с Японией, как показали последующие события, советские руководители разделяли определенные в этом документе цели борьбы со всеми агрессорами, в том числе дальневосточными.

Хорошо понимая причины, не позволившие Сталину позитивно откликнуться на призыв США и Великобритании присоединиться к войне против Японии сразу после ее начала, американское руководство тем не менее не оставляло надежду на вовлечение Советского Союза в тихоокеанскую войну. Хотя Рузвельт неизменно подчеркивал, что приоритетным является разгром Германии, крайне неблагоприятная для США и Великобритании ситуация на тихоокеанском театре военных действий вынуждала его искать приемлемые для СССР формы оказания помощи в борьбе с японцами. Это проявилось еще при составлении текста Декларации Объединенных Наций. 27 декабря 1941 г. на встрече с советским послом М. Литвиновым Рузвельт специально обратил его внимание на внесенную в текст декларации поправку, облегчающую Советскому Союзу подписание ее без обязательств воевать с Японией. Первый пункт декларации гласил: «Каждое Правительство обязуется употребить все свои ресурсы, военные и экономические, против тех членов Тройственного пакта и присоединившихся к нему, с которыми это Правительство находится в войне» {369}. Так как в данный момент СССР не находился в состоянии войны с Японией, последняя не имела формального основания рассматривать подписание Советским Союзом декларации как нарушение советско-японского пакта о нейтралитете от 13 апреля 1941 г.