Олигархи. Богатство и власть в новой России - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Хоффман cтр.№ 86

Когда после долгого ожидания я брал интервью у Лужкова, я захотел узнать, о чем он мечтает, что вдохновляет его как строителя. Я давно решил для себя, что честолюбивые замыслы Лужкова связаны со строительством: новые городские площади, парки и шоссе, новые высотные жилые дома, ставшие его фирменным знаком. Но ответ оказался более реалистичным, чем я предполагал. Лужков сказал мне, что его истинная “идеология” заключается не столько в строительстве ради строительства, сколько в том, чтобы сделать город более пригодным для жизни. Это была более приземленная, популистская позиция, не такая возвышенная, какой она представлялась мне. “В 1995 году я не мог говорить об этом, потому что жизнь в Москве была отвратительной, — сказал он. — Москва была такой грязной, что если бы я заговорил о комфортной жизни, мне бы сказали, что я ненормальный, что я сошел с ума. Теперь я говорю об этом безбоязненно, открыто и часто; мы сделали свой город более комфортным”. Лужков вкладывал в слово “комфорт” широкий смысл, подразумевая и такое “духовное” сооружение, как храм, и более практичные вещи, например МКАД {283}.

Реконструкция МКАД стала тем проектом Лужкова, который изменил облик города. Кольцевая автомобильная дорога вокруг Москвы протяженностью 109 километров, покрытая в советские времена камнями и выбоинами, считалась опасной. За пять лет, израсходовав 18 миллиардов рублей, Лужков превратил ее в автомагистраль с восьмиполосным движением, наклонными въездами, стоянками для отдыха, пешеходными эстакадами, автозаправочными станциями и радарами для контроля скорости дорожного движения. Кроме того, Лужков мечтал превратить Москву в столицу спорта. Раз в неделю он играл в футбол со своими сотрудниками на стадионе в Лужниках, расположенном на берегу Москвы-реки. Там же он играл с женой в теннис. Вскоре высокие строительные краны установили над стадионом стальное кольцо весом ю тысяч тонн, поддерживающее раздвигающуюся крышу из стеклопластика, высота которой 42,5 метра, а площадь — 4,9 гектара, превратив его в крупнейший крытый стадион Европы. Реконструкция, стоимость которой составила 230 миллионов долларов, включала в себя и замену сидений на трибунах. Жена Лужкова, Елена Батурина, заключила контракт на замену старых деревянных скамеек стадиона, вмещавшего 85 тысяч болельщиков, новыми пластиковыми сиденьями, отвечавшими европейским требованиям. Батурина сказала мне, что контракт в Лужниках был для нее “большой удачей и успехом”. Затем ее фирма выиграла десятки других контрактов в Москве и других городах России, а также за границей. На 49 процентов стадион принадлежал городу. Батурина сказала, что выиграла тендер на изготовление сидений, предложив низкую цену, но не менее важным, по ее словам, было то, что она оказалась единственным претендентом, чья продукция соответствовала европейским стандартам [27] .

Одним из важных незавершенных начинаний советской эпохи было строительство мемориала на Поклонной горе, в историческом месте, получившем свое название от старой традиции, в соответствии с которой путешественники, приближавшиеся к Москве, кланялись столице. Говорят также, что отсюда солдаты уходили на войну и сюда же возвращались с победой. Здесь фельдмаршал Михаил Кутузов, оставлявший Москву Наполеону в 1812 году, поклялся не потерять Россию. После Второй мировой войны периодически предпринимались попытки построить на горе военный мемориал, и в 1980-е годы был выбран проект, в соответствии с которым центральная часть мемориала представляла собой огромное развевающееся знамя, высеченное из красного гранита, со звездой наверху. Во время перестройки проект утонул в море споров и протестов, и когда мэром стал Лужков, мемориал оставался незаконченным, хотя просторное здание музея, посвященного войне, было частично построено. Лужков пересмотрел проект и ударными темпами завершил его реализацию в 1995 году, к празднованию пятидесятой годовщины победы над Германией. Лужков построил на территории парка русскую православную часовню, синагогу и мечеть. Он был широко известен своими призывами к религиозной терпимости и возрождению, делая исключение лишь для чеченцев, к которым на улицах его города относились враждебно. Недалеко от парка Лужков начал строительство гигантского международного делового и торгового центра с пешеходным мостом через Москву-реку.

Когда в 1993 году Ельцин выразил беспокойство в связи с демонстрациями, проводившимися у стен Кремля на Манежной площади, Лужков огородил это место заборами, чтобы там не могли собираться демонстранты. Заборы были установлены якобы для осуществления строительного проекта, но в действительности проект строительства подземного торгового центра был предложен Лужковым позже. Торговый центр должен был иметь три подземных этажа и площадь торговых помещений, равную 23 408 квадратным метрам. Как всегда, Лужков установил жесткие сроки завершения работы и потребовал, чтобы строительство велось круглые сутки, но затем нарушал планы по собственной прихоти. По словам одного из инженеров, за три месяца до открытия Лужков распорядился покрыть потолки медными панелями. Ошибки архитектора привели к тому, что часть помещений торгового центра невозможно было сдать в аренду. В первые годы ситуация с торговым центром оказалась просто катастрофической: арендная плата была настолько высока, что он в основном пустовал. Манеж превратился в “белого слона”, стоившего по миллионов долларов {284}.

Лужков предпочитал и насаждал при строительстве московских зданий и памятников вульгарный, китчевый стиль. Иногда это были всего лишь ненужные украшения, например бесполезные башенки на современных офисных зданиях для пущего шика {285}. В других случаях последствия бывали более значительными, особенно когда окончательное решение оставалось за другом Лужкова, плодовитым грузинским скульптором Зурабом Церетели, оказавшим на облик города не меньшее влияние, чем Лужков. Общительный Церетели, имея склонность к советскому мону-ментализму, придал своему стилю большую сентиментальность и слащавость. Церетели, президент Российской академии художеств, при Лужкове получил значительную часть муниципальных заказов, а его яркие произведения производили неизгладимое впечатление. Для торгового центра на Манежной площади Церетели устроил что-то вроде краткого изложения русской истории, воплощенного в мраморе, хромированном металле и бронзе. Снаружи он построил фонтан, украшенный бронзовыми фигурами животных из русских сказок. Для Московского зоопарка Церетели спроектировал похожий на пещеру причудливый вход с водопадом и часами. Вместо советского красного знамени из гранита Церетели установил на Поклонной горе обелиск высотой 141,8 метра с двадцатичетырехтонной фигурой греческой богини Ники и двумя трубящими в трубы ангелами. Критики прозвали это сооружение “кузнечиком на палочке”. Лично я нахожу эту скульптуру странной, но парк с широкой аллеей, деревьями и небольшим спуском для катания на санках стал любимым местом отдыха горожан. Лужков понимал, что населению, живущему в тесных квартирах, нужно было иметь возможность приятно провести время на свежем воздухе. Несмотря на странное художественное оформление, с начала весны и до поздней осени днем и по вечерам в парке всегда многолюдно.