Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Хоффман cтр.№ 44

Дэвиду Ролфу был 31 год, и он был полон нетерпения. Это была его первая в ЦРУ зарубежная командировка, и он жаждал приступить к собственной операции — работать на улице, со своим агентом.

В одном конце резидентуры, за загородкой, находился тесный кабинет с письменным столом, сейфом и коротким столом для переговоров, за которым едва умещались оперативники. Там сидел начальник резидентуры. Оставшаяся часть помещения была забита столами оперативников, выстроившимися вдоль всех стен, печатными машинками и шкафами с кодовыми замками. На стенах висели карты Москвы. Одна большая карта была усеяна цветными пронумерованными точками, обозначавшими места встреч, подачи сигналов, тайников, и именами тех, кто за это отвечал. Из кассетного магнитофона лилась музыка. На досках были пришпилены последние телеграммы. Ролфа посадили за ближайший к кабинету резидента стол. У противоположной стены сидел Гилшер, работавший с Толкачевым. Гилшер всегда имел солидный вид, на работу он часто надевал блейзер с галстуком. “Гилшер вечно выглядел как президент”, — вспоминал один из его коллег. Ролф и молодые оперативники, напротив, часто появлялись на работе в джинсах, если не должны были заниматься посольской работой, которая была их прикрытием. Поначалу Гилшер показался Ролфу несколько чопорным и официальным, но это впечатление исчезло, как только он увидел Гилшера в деле. Он был целиком поглощен своей работой с Толкачевым и часто после встреч, несмотря на неудобства, усталость и напряжение, возвращался в резидентуру, чтобы подробно изложить все, что сказал агент. Когда Гилшер рассказывал, Ролф сосредоточенно слушал. Тут было чему поучиться.

Путь Ролфа в московскую резидентуру начался в очень юном возрасте и на самом опасном участке холодной войны в Европе. Ему было десять лет, когда его взял с собой отец, подполковник Артур Ролф, командовавший батальоном 6-го бронетанкового полка США, который отвечал за безопасность границы Западной Германии с Чехословакией. Артур привез сына посмотреть на границу, которая наглядно демонстрировала враждебность двух лагерей: сторожевые вышки, патрули с собаками, простреливаемые зоны, гнезда пулеметчиков. Если бы в Европе развязалась настоящая война, этот участок границы стали бы прорывать танки и пехота стран Варшавского договора. На Ролфа граница произвела сильнейшее впечатление: земля за ограждениями казалась таинственной, она притягивала и страшила. Потом, когда семья вернулась в Соединенные Штаты, Ролф стал изучать русский язык в Кентуккийском университете и планировал поступить в аспирантуру, чтобы заниматься историей России. Но началась война во Вьетнаме. В лотерейном розыгрыше выпала его дата рождения, ему грозил призыв [12] , и он решил сам записаться в армию. В качестве начальной подготовки он выбрал изучение русского языка. Позднее он был произведен в офицеры и не раз оказывался рядом с солдатами, направляемыми во Вьетнам, но сам туда не попал. Командование отправило его в Западный Берлин в качестве оперативного сотрудника разведки.

Ролф носил гражданскую одежду и сидел в небольшом кабинете Берлинской бригады — гарнизона оккупационных сил США. Его задачей было составлять списки беженцев, недавно прибывших из Восточной Германии, Чехословакии и Венгрии, а затем обходить их всех, собирая крохи информации об армиях Советского Союза и стран Варшавского договора. Это была тяжелая и часто бесполезная работа. “По сути, я собирал всякий мусор, — вспоминал он потом. — Мы пытались как-то склеить незначительные фрагменты тактической информации. И когда мы находили кого-то — а они охотно шли на контакт, — тогда, конечно, вставал большой вопрос: а готов он отправиться назад ради нас? Может быть, он хочет навестить тетю и дядю в Праге? Может, согласится проехать мимо базы и сделать кое-какие снимки?” Иногда попадался хороший источник, но всегда ненадолго. Перспективных кандидатов быстро передавали ЦРУ. База ЦРУ находилась в здании рядом с Берлинской бригадой. “Про все рутинные случаи они говорили: “Хорошая работа, разрабатывай!” А как только всплывал кто-то стоящий, они его забирали”.

Но Ролф все равно наслаждался разведывательной работой. Азарт игрока побуждал его разгадывать секреты в “запретных районах”, в тех сумрачных восточных землях, которые мальчиком он видел по ту сторону стены. Однако он пришел к выводу, что в армии те, кто работает с агентурной сетью, всегда будут на вторых ролях и карьеру сделать не получится. Прослужив несколько лет, он уволился из армии и вернулся в Соединенные Штаты, где поступил в аспирантуру Индианского университета, чтобы написать диссертацию по русской истории и потом стать профессором. Однако при ближайшем рассмотрении и это оказалось тупиком: с работой было плохо. Из прагматических соображений — у него должен был скоро родиться второй ребенок — Ролф пошел на юридический факультет, полагая, что это хотя бы окажется прибыльным делом. Он получил диплом юриста в Индианском университете и начал заниматься юридической практикой, но через год работы адвокатом понял, что сердце у него к этому не лежит. Его не оставляли воспоминания о том мальчишеском переживании. Когда он узнал, что в соседний город приедет вербовщик из ЦРУ, он поехал на собеседование и заполнил заявку. Целый год ничего не происходило, а потом вдруг ему предложили работу. В 1977 году он явился в ЦРУ для обучения.

Это было время, когда многие стали испытывать сомнения по поводу роли Америки в мировом сообществе, но Ролф этих сомнений не разделял. Он глубоко верил в справедливость борьбы с коммунизмом и в необходимость защиты свобод. Эта вера родилась у него не из идеологических соображений, а скорее из личного опыта. Он знал, что Советский Союз в первые десятилетия своего существования выстроил обширную систему лагерей, куда были отправлены десятки тысяч людей исключительно за свои взгляды. Он слишком хорошо знал, как отвратительно такая реальность выглядит — это Берлинская стена, с грязной полосой вспаханной земли перед ней, сторожевыми вышками, минами, колючей проволокой, самострельными устройствами, сигнальным ограждением под высоким напряжением, злобными псами и шарящими прожекторами. В холодной войне предстояло воевать, и Ролф хотел в этом участвовать.

Во время начальной подготовки в ЦРУ у Ролфа спросили, есть ли у него предпочтения — где он хочет служить. ЦРУ было устроено по географическому принципу. Многие молодые курсанты не хотели ехать в московскую резидентуру, потому что знали — там трудно работать с агентами. Некоторые презрительно называли эту работу “сунул-вынул”, имея в виду устройство и закладку тайников без всякого личного контакта с агентами. Но Ролф повторял всем, кто его слушал: он хочет попасть в советский отдел.

Иногда ЦРУ отправляло в московскую резидентуру молодых сотрудников, которые никогда не служили в заграничных миссиях. Так было меньше шансов, что КГБ идентифицирует их. Но в то время в Москве была всего лишь одна вакансия — в офисе военного атташе, где надо было работать под прикрытием. В ЦРУ колебались. Два года назад эта должность была за оперативником ЦРУ, которого потом раскрыли и выслали. Если на нее придет новый человек, КГБ немедленно решит, что он сотрудник разведки. Но, несмотря на эти опасения, Ролф получил работу. Он прошел базовый курс обучения в ЦРУ, а затем дополнительную подготовку по ведению шпионских операций в “запретных районах”, оттачивая умение уходить от слежки КГБ.