Некроскоп - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Ламли cтр.№ 4

— Нет, — сказал объект изучения, при этом его губы, как и прежде, оставались неподвижными, — я вовсе не призрак, во всяком случае в привычном смысле этого слова. Может быть, теперь, когда вы убедились в том, что я существую, мы можем наконец начать?

— Начать? Да, конечно! — Кайл с трудом справился с неожиданным приступом истерического смеха.

— Вы уверены, что готовы?

— Да, да. Начинайте. Но... э... могу я все это записать? Как говорится, для потомков, вы понимаете? Здесь есть магнитофон, и я...

— Аппарат не сможет услышать меня, — покачал головой гость. — Мне жаль, но я разговариваю только с вами, непосредственно с вами. Я думал, вы это уже поняли. Но... если хотите, можете делать заметки.

— Заметки... да... — Порывшись в ящиках. Кайл достал бумагу и карандаш. — Хорошо, я готов. Собеседник медленно кивнул.

— История, которую я хочу рассказать вам, довольно... странная. Но, работая в такой организации, как эта, вы едва ли сочтете ее невероятной. А если все же не поверите, то впоследствии сможете во всем убедиться сами. Многое из того, что я вам сейчас скажу, через какое-то время сбудется. Что касается ваших сомнений относительно будущего вашей организации, то беспокоиться не о чем. Работа будет продолжаться и все с большим и большим успехом. Гормли был вашим шефом, но он мертв. Теперь руководить организацией будете вы — во всяком случае, какое-то время. Вы справитесь, уверяю вас. Как бы то ни было, знания Гормли не утрачены, но многого еще предстоит достичь. Что касается Оппозиции, то они понесут большие потери, от которых уже не сумеют оправиться. Все к этому идет.

С каждым словом призрака глаза Кайла раскрывались все шире и шире, и он все больше и больше выпрямлялся. Оно (или он, черт побери) знало об организации, о Гормли, об Оппозиции — так в организации называли учреждения русских. Что он имел в виду, говоря об их больших потерях? Кайл ничего об этом не знал. Откуда у этого странного существа такая информация? Как много ему вообще известно?

— Я знаю больше, чем вы можете себе представить, — слабо улыбнувшись произнес призрак. — А то, чего не знаю, узнаю непременно — почти все.

— Послушайте, — попытался защититься Кайл, — я вовсе не сомневаюсь в ваших словах, я просто пытаюсь осмыслить все это, и...

— Я понимаю, — прервал его призрак. — Но постарайтесь осмысливать все на ходу. В моем рассказе, возможно, будут сдвинуты временные рамки, к этому вам тоже придется приспособиться. Я попробую сохранить хронологическую последовательность как можно точнее. Самое важное здесь — информация и то, что за ней стоит.

— Я не уверен, что вполне пони...

— Знаю, знаю. Просто сидите и слушайте, и тогда, возможно, вы поймете.

Москва, май 1971 года

Недалеко от города — в том месте, где Серпуховское шоссе проходит по седловине между двумя невысокими холмами и с него на миг над верхушками высоких сосен открывается вид на Подольск, кажущийся отсюда лишь туманным пятном на юге горизонта, то тут, то там освещенным яркими красками начинающегося вечера, — в глубине густо заросшего лесом участка зелени стоял дом, точнее даже особняк, являвший собою смешение разных архитектурных стилей, время постройки которого определить было весьма трудно. Одни его флигели были построены из современного кирпича, уложенного на старый каменный фундамент, другие сложены из дешевых легких блоков, грубо раскрашенных серой и зеленой краской — будто в стремлении скрыть их ненадежность. В остроконечные торцевые стены упирались своим основанием две одинаковые башни, похожие на минареты. Они торчали словно гнилые зубы и своей мрачностью напоминали древние сторожевые башни. Их прогнившие контрфорсы и перила, облупившиеся спиралевидные украшения лишь усугубляли впечатление заброшенности, разрушенные луковичной формы купола поднимались высоко над деревьями, а забитые досками окна походили на навсегда закрытые глаза.

Судя по планировке надворных построек, многие из которых были недавно покрыты новой черепицей, можно было бы предположить, что здесь находится ферма или сельскохозяйственная община, однако ни посевов, ни скота, ни сельскохозяйственной техники нигде видно не было. Окружающая участок по всему периметру сплошная стена, которая, судя по ее массивности, укрепленному основанию и толщине, вполне могла сойти за реликт феодальных времен, также носила следы недавнего ремонта — тяжелые серые бетонные блоки заменили крошившийся камень и старинный кирпич.

С востока и запада среди черных валунов журчала вода небольших речек, крутые берега которых превращали их в естественные рвы. Мосты из старого камня со свинцовым покрытием, позеленевшие от времени и заросшие мхом, вели к проемам в стенах, перекрытым воротами с железными решетками.

В целом картина была зловещей, мрачной и не предвещала ничего хорошего. К тому же — как будто одного только взгляда, брошенного с шоссе было недостаточно, чтобы отбить всякую охоту, — на Т-образном перекрестке, в том месте, где от шоссе вглубь леса отходила вымощенная булыжником дорога, висел знак, извещающий о том, что участок земли является “собственностью государства”, находится под охраной и что нарушители будут преследоваться по закону. Автомобилистам не разрешается останавливаться ни при каких обстоятельствах, прогулки в лесу строго запрещены, равно как охота и рыбная ловля. Наказание будет строгим для всех без исключения.

Несмотря на то, что место казалось совершенно необитаемым и заброшенным, с наступлением вечера, постепенно перешедшего в темную ночь, когда туман поднялся от воды и окутал землю молочным покрывалом, за зашторенными окнами первого этажа зажегся свет, свидетельствуя об обманчивости первого впечатления. Большие черные лимузины, стоявшие в лесу, на дорожках, ведущих к крытым мостам, тоже могли на первый взгляд показаться оставленными и забытыми, если бы не тускло-оранжевые огоньки сигарет, светящиеся внутри, и не дым, колечками вьющийся из полуоткрытых окон. На внутренней территории приземистые молчаливые фигуры, видимо, принадлежали мужчинам, стоявшим в затемненных местах, одетым, как в униформу, в одинаковые темно-серые пальто; их лица скрывались под, полями фетровых шляп, а плечи были одинаково квадратными, как у роботов...

Во внутреннем дворе главного здания стояла не то “скорая помощь”, не то катафалк с открытыми задними дверцами. За высоким рулем в неудобной позе сидел водитель, рядом томился в ожидании одетый в белое обслуживающий персонал. Один из сопровождающих играл с металлическими носилками, катая их по хорошо смазанным опорным рельсам, расположенным в задней части длинного, производящего весьма мрачное впечатление автомобиля. Рядом, внутри открытого с одного конца строения, больше похожего на сарай с провисшей брезентовой крышей, тускло поблескивали квадратные стекла окрашенного в темный цвет вертолета; на его фюзеляже можно было увидеть символику Верховного Совета. В одной из башен, опершись на низкие перила, стоял человек с прибором ночного видения и внимательно осматривал окрестности, особенно открытое пространство между внешней стеной и центральным комплексом зданий. За его плечом на фоне все больше темневшего горизонта слабо вырисовывалось поблескивающее голубоватым металлическим цветом уродливое рыло автомата Калашникова специальной конструкции.